Трагедия броненосца "кэптен". Только большие пушки

«Монарх» и «Кэптен»

Если история введения башни Эриксона в американском флоте является самой драматической страницей в истории военного кораблестроения, то борьба Кольза за признание Адмиралтейством его башни остаётся самой трагической. Под влиянием гражданской войны, когда быстро развивающиеся события благоприятствовали маленькому «Монитору», исторический дебют этого корабля возвёл его создателя на недосягаемый пьедестал как изобретателя и конструктора кораблей. Кольз же год за годом добивался постройки мореходного башенного корабля только для того, чтобы преодолевать помехи со стороны различных ведомств и периодическое крушение всех надежд, тогда как постоянные болезни мешали ему изложить свои взгляды перед комиссиями, собираемыми для их рассмотрения. И в конце концов кораблю его мечты суждено было быть построенным с большом перегрузкой, так что при резком шквале он в мгновение ока разрушил надежды на успех его появления, который до его гибели казался неоспоримым.

Со дня заказа «Ройал Соверена» и «Принса Альберта» Кольз не переставал защищать преимущества башни на мореходном линейном корабле по сравнению с его бортовым вооружением. Лекциями, статьями и письмами в прессу он создал такую прочную рекламу своей системе, что в 1864 г. ведущие газеты почти безусловно стояли на его стороне.

Фантастический проект 1859 г. с десятью купольными башнями был отвергнут адмиралтейскими конструкторами как непрактичное воплощение этих принципов. В 1862 г. за ним последовал более приемлемый проект двухбашенного корабля с четырьмя мачтами, который неутомимый изобретатель впервые представил на лекции в Королевском институте вооружённых сил. Три мачты этого проекта являлись треногими, чтобы избежать уменьшения площади обстрела орудий из-за вант и другого стоячего такелажа. Но Кольз не претендовал на то, чтобы считаться корабельным инженером, особенно когда дело касалось работы над проектом, представляющим собой практическое предложение. Поэтому, чтобы выполнять для Совета чертежи, ему требовался квалифицированным помощник, и он обратился в Адмиралтейство с просьбой представить ему на время опытного конструктора-кораблестроителя. В следующем году ему для помощи в составлении чертежей и расчётов был направлен Н.Барнаби. Первый чертеж был датирован мартом 1863 г.

В целом, проект Кольза-Барнаби основывался на разработке 1862 г., но имел три треногих мачты с полной парусной оснасткой. Чистое водоизмещение (безо всех нагрузок) равнялось 3700 т, главные размерения 85,3 х 16,45 х 7,47 м, скорость хода 12 уз, вооружение состояло из четырёх 300-фунтовых орудий в двух башнях. Площадь парусов была большой – 3066 м. Следует отметить, что все проекты мореходных кораблей Кольза подразумевалось снабжать парусами по максимальной шкале, причём он сильно рассчитывал на треногие мачты.

Однако Совет решил, что до тех пор, пока два башенных корабля береговой обороны не будут испытаны, начинать постройку ещё каких-либо башенных кораблей нецелесообразно. Но после успеха «Ройал Соверена» Кольз потребовал от Совета расширения экспериментов в отношении типа мореходного корабля. Он надеялся на благоприятную реакцию по проекту, подготовленному Барнаби, но Совет его проигнорировал, и Кольз так и не узнал, что стало с его чертежами.

В 1864 г. он атаковал инертность официальных лиц с другой стороны. Поскольку «Паллас» и «Беллерофон» были приняты в качестве стандартов для броненосцев среднего и малого водоизмещения, Кольз решил представить на рассмотрение проекты именно этого тоннажа. Начав с «Палласа», он запросил разрешения использовать его чертежи для копирования размеров и конструкции, а также вновь потребовал специалиста для выполнения чертежей. Он писал в Совет:

«Корабль будет равным, если не превосходящим, любому из них по основным боевым элементам – скорости, защите, мореходности и решительно будет превосходить их по наступательной мощи. Проекты будут представлены на рассмотрение с последующим опубликованием комиссии из морских офицеров, половину из которых назову я».

Главный строитель был согласен временно предоставить чертежи «Палласа» и убеждал Кольза взять за основу «Беллерофон», что, по его мнению, привело бы к созданию более удовлетворительного башенного корабля, поскольку корпус «Палласа» всё же был деревянным. Кольз использовал оба комплекта чертежей, взяв меньший корабль в качестве образца для размерений, а из проекта большего использовал основные узлы и устройства. В распоряжении Кольза были предоставлены сотрудники строителя портсмутской верфи Джозефа Скалларда, и в должный срок проект корабля, меньшего, чем проект 1863 г. и несущего вооружение в одной башне, был представлен в Совет. Сравнение его с «Палласом» дано ниже:

Башенный корабль "Паллас"

Размерения, м

68.6 х 14,94x6.59

68.6 х 15,24x6.55

Водоизмещение, т

Проектная мощность, л.с.

Скорость, уз

2 600-фунтовых

4 100-фунтовых. 2 110-фунтовых

Броня: пояс, цитадель, башня

78-152, 152, 152

Вес бортового залпа, кг

Вес брони, т

Площадь парусов, м2

По всем статьям башенный корабль превосходил корвет, который к тому же не мог использовать орудия на волнении и имел ограниченные углы обстрела. В апреле 1864 г. была назначена комиссия для рассмотрения предлагаемого проекта, но ни один из ее членов не был назван Кользом. В её состав вошли: вице-адмирал Лодердейл (председатель), контр-адмирал Х.Р.Йелвертон, кэптен Х.Калдуэлл, кэптен Дж.Кеннеди и кэптен Г.Б.Филлимор. Все опрошенные, за исключением Рида, высказались благосклонно к башенному кораблю, а инспектор контр-адмирал Эллиот даже заявил: «Для судна такого водоизмещения я предпочитаю предложенный чертёж любому другому мореходному кораблю с бронёй и полной парусной оснасткой, которые я видел или о которых слышал».

Проекты башенных кораблей Кольза

Башенный корабль Кольза, 1862 г.

Башенный корабль Кольза, 1863 г. (проект Кольза-Барнаби)

Проект Кольза-Скаллорда

Из-за болезни Кольз не мог присутствовать ни на одном совещании, и после опубликования сообщения о выводах комиссии он только с августа смог отвечать многочисленным критикам проекта. Основные их возражения Кольз свёл к следующим:

1. «Возможность проникновения снаряда через крышу башни во время бортовой качки или при навесном огне». Ответ: «…когда крыша башни находится на высоте 16 футов от уровня воды, а орудия «Палласа» – только в 9 футах ».

2. «Возможность при абордажной атаке заклинить башню. Ответ: «…когда любая абордажная партия может быть сметена с корабля; а если клинья будут вбиты сверху в 4,5» зазор между палубой и основанием башни, то их смогут выбить люди, находящиеся внизу».

Комиссия, хотя и не одобрила вооружения всего в одной башне, высказала пожелание, чтобы система Кольза прошла испытания на мореходном корабле. В соответствии с его рекомендациями, отдел главного строителя подготовил проект «Монарха», и в марте 1866 г, его чертежи отослали Кользу. Тот предложил внести следующие изменения:

1. Уменьшить высоту башен,

2. Снять полубак и полуют,

3. Разместить башни в 4,6 м от воды вместо 5,2 м. В своем письме он говорил:

«Позвольте мне заметить, что при проектировании этого корабля одно из главных достоинств башенной системы – стрельба прямо по носу из самых тяжелых орудий – оказалось отброшенным, а сосредоточение всех орудий в бортовом залпе заменяется схемой расположения орудий, при которой часть из них вместе с броней устанавливается в оконечностях, что приводит к перегрузке последних, пагубно влияет на мореходные качества корабля и противоречит получению высокой скорости. Поэтому я должен высказать своё мнение, что мореходный башенный корабль не должен иметь лишней нагрузки в носу и корме, как это предлагается на «Монархе», что его башни не должны быть лишены возможности вести продольный огонь, и что размещение на «Монархе» башенных орудий на беспримерной высоте 17 футов над водой является недостатком проекта, поскольку добавляет лишний вес, причем на значительной высоте, что делает работу с орудиями в море тяжелой. Хороший мореходный корабль вообще не зависит от веса надводной части, но его поведение зависит от её формы, а оконечности корабля следует оставлять лёгкими в пропорции к его водоизмещению».

Однако Совет не принял рекомендаций Кольза, и «Монарх» начали строить в том виде, который Кольз считал «не отражающим его взглядов на мореходный башенный корабль» и «кораблём, который не может на испытаниях удовлетворительно и убедительно показать его принципы».

Вскоре после заказа «Монарха» стало очевидно, что сторонники Кольза в парламенте, прессе и обществе не удовлетворены адмиралтейским проектом башенного корабля. Со времени появления броненосцев официальная политика поддержания превосходства на море была предметом постоянной критики, и многие политики и журналисты были далеки от доверия Адмиралтейству. Полемика становилась все более язвительной, число сторонников проекта Кольза росло, и Адмиралтейство начали ругать со всех сторон. К сожалению, раскол был и в самом Адмиралтействе – одни лорды были на стороне инспектора и главного строителя, враждебно смотревших на проект, тогда как другие во главе с первым лордом Сомерсетом защищали Кольза. Попавшие в подобную ситуацию между двумя группировками морские лорды оказались в затруднении. Они могли доказать свой профессиональный авторитет и уйти в отставку или молча согласиться с требованием общественности и предоставить Кользу свободу действий в Уайтхолле, или проводить средний курс – что они и сделали. В виде компромисса Совет согласился финансировать строительство башенного корабля по проекту Кольза. который должен был быть построен одной из частных фирм.

Кольз выбрал фирму «Лэрд», которая занимала второе место в судостроительном мире и уже построила несколько башенных кораблей для иностранных флотов. Фирма согласилась быть ответственной за постройку и проектирование корабля, которому по личному выбору первого лорда дали имя «Кэптен». Итак, фирма в Брикенхеде вскоре начала постройку двух броненосцев, носящих имена кораблей эскадры Нельсона – «Кэптена» и «Вэнгарда» – которым обоим была уготована короткая, трагически закончившаяся судьба.

К тому времени уже существовали три вполне определённые точки зрения на тип мореходного корабля с башенными орудиями:

1. Кольз выдвигал требования иметь высоту надводного борта 3,4-3,3 м, башни с самыми тяжёлыми орудиями и круговым обстрелом, а также тяжёлые трёхногие мачты с полной парусной оснасткой.

2. Рид отвергал башенный корабль с парусным вооружением, но если мачты были так уж необходимы, он разместил бы их между башнями, сдвинув последние к оконечностям, где орудия можно было бы наводить в любую сторону от фок- и бизань мачты. Он предпочитал установку башен в носу и корме на бруствере, через который можно было вывести наверх все вентиляторы и хорошо защитить все выходы из низов, а также навесную палубу на средней надстройке и не более чем лёгкие мачты для поднятия флажных сигналов. Он склонялся в пользу высоты борта в средней части около 3,6 м и считал мониторный корпус подходящим только для кораблей защиты гаваней.

3. Совет желал получить комбинацию башен и парусного вооружения с высокобортным корпусом, оснащенным полубаком и полуютом. Парусная оснастка рассматривалась как существенный элемент корабля, поскольку тогда ещё мало доверяли надёжности пара как движущей силы, к тому же котлы низкого давления и неэкономичные машины приводили к большому расходу угля и ограничивали радиус действия. При небольшой вместимости угольных ям того времени были склонны скорее полагать, что с помощью парусов можно увеличить скорость и сэкономить топливо вместо того, чтобы отказаться от рангоута в пользу увеличения запаса угля.

Существенным достоинством башни была её круговая горизонтальная наводка, но из-за ограничений, создаваемых вантами и рангоутом, а также необходимыми для удобного обращения с парусами надстройками это достоинство во многом терялось. Башенный рангоутный корабль Рид считал анахронизмом, так как из-за низкого надводного борта он был опасен, и сам внушал Совету Адмиралтейства, что лучшим методом размещения орудий на рангоутных броненосцах является центральная батарея. Он подчеркивал, что на корабле данного водоизмещения можно разместить в батарее в два раза больше орудий, чем в башнях, при равной с ними защите.

Инспектор Спенсер Робинсон был убеждённым противником мореходного броненосного башенного корабля, и именно из-за его влияния на Совет Кольз вёл такую длительную и трудную борьбу за своё детище. В 1867 г., вскоре после того, как контрактная цена за «Кэптен» была установлена в сумме 335000 ф.ст. Робинсон заявил:

«Несмотря на то, что я всё время со знанием и убеждением говорю, что башенный корабль есть наилучшее оружие, какое вы только можете использовать для береговой обороны, я имею собственное мнение, основанное на ясном убеждении, подкрепленном фактами, и логике, что такой корабль не может быть лучшим судном для открытого моря и крейсерских целей» и далее «самым большим противником применения башенной системы на мореходном корабле является сам кэптен Кольз, поскольку, делая это, он защищает невозможное».

В своем подробном рапорте Совету от 26 апреля 1865 г. инспектор был более благосклонно расположен к башенному кораблю, чем в своих показаниях перед Комиссией, а по вопросу о парусном движителе некоторые из его замечаний были очень уместны, будучи предвестниками реакции против рангоута, которая через несколько лет стала общей во флоте:

«Поскольку много офицеров, чьё мнение имеет большой вес, рассматривают большую площадь парусов для мореходного корабля как существенный элемент, то к моему заявлению о том, что все основные качества парового боевого корабля, особенно броненосного, подвергаются риску из-за большой парусности, относятся с недоверием; мои возражения против этого не уменьшаются из-за введения треногих мачт для несения парусов, хотя это и остроумное устройство.

Если существуют практические причины, из-за которых почти невозможно поднимать винт на броненосце – а в данном проекте это не предусматривается делать – то большая площадь парусов становится неэффективной и даже вредной во время боя, при штормовом ветре и вообще при движении под парусами в ветреную погоду.

Однако, если на мореходном башенном корабле требуется большая площадь парусов, то это может быть сделано только по остроумному изобретению кэптена Кольза».

Между тем концепция Кольза претворялась в жизнь. В июле 1866 г., чертежи фирмы «Лэрд» были отосланы для проверки в Уайтхолл, и 2 июля 1866 г. главный строитель доносил, что:

«Кэптен» спроектирован хорошо, в нужных пропорциях, и не отличается по существу от корабля, который был бы разработан у нас, если бы лорды Адмиралтейства санкционировали для наших проектов такую же 6-футовую высоту палубы над водой».

Однако, несмотря на энергичные протесты Кольза, решением Совета корабль получил полубак и полуют. Кольз считал их бесполезной, серьезной обузой для корабля, которая лишала его возможности вести продольный огонь из орудий. Но опыт постройки башенных кораблей для иностранных флотов показал фирме «Лэрд», что судно с низким или средней высоты бортом не может использовать на волнении его башенные орудия, которые при этом заливала вода, и что только носовая и кормовая надстройки, какими были оснащены «Скорпион» и «Уайверн», могут помочь сохранить башни относительно сухими. Этому решению Совета Кольз был вынужден подчиниться и пожертвовать своими, так долго оберегаемыми, принципами.

В июне 1866 г. была начата постройка «Монарха» – официального проекта отдела главного строителя, отражающего требования Комиссии, морских офицеров и кораблестроителей. Через шесть месяцев в сухом доке в Биркенхеде был заложен киль «Кэптена», строящегося по проекту фирмы «Лэрд», воплощавшему все особенности концепции Кольза, но с полубаком и полуютом.

Строитель

Спущен на воду

Введён в строй

Стоимость

Размерения, м

106,7x17,53x6,86/7,92

Водоизмещение, т

8300 (корпус и броня 3486, оборудование 4814)

Вооружение

1869; 4 12" дульнозарядных нарезных, 3 7" дульнозарядных нарезных,

1371: 4 12" дульнозарядных нарезных, 2 9" дульнозарядных нарезных, 1 7" дульнозарядное нарезное,

добавлено при модернизации: 4 12-фунтовых, 10 3-фунтовых.

Броня, мм

борт 114,153.178, траверзы 102-114,нос 127, башни 203-254, боевая рубка 203, подкладка 250-300, обшивка 32-38 (общий вес брони 1364 т)

Механизмы

возвратно-поступательные ("Хамфрейз и Теннант"), два цилиндра (диаметр 3048 мм), ход поршня 1372 мм. 63 об/мин, индикаторная мощность 7840 л.с. 14,8 уз, двухлопастный винт (диаметр 7163 мм, шаг 8230 мм), 9 котлов (давление 2,1 атм),

в 1892: замена механизмов па инвертивную машину тройного расширения ("Моделей"), индикаторная мощность 8216 л.с.,15,75 уз, 8 цилиндрических котлов (10,5 атм).

Запас топлива, т

600 (уголь)

Площадь парусов, м2

Экипаж, чел

При обсуждении вооружения «Беллерофона» Совет одобрил для него новое 9" орудие только после долгих дебатов. Пока корпус корабля стоял на стапеле, пришло уведомление из Управления морской артиллерии, что на испытания скоро поступит новое 10" орудие, а металлурги в то же время предложили броневые плиты толщиной 230 мм, выдерживающие попадание 9" снарядов с принятой тогда боевой дистанции в 900 м. Поскольку германская фирма Крупна тогда же начала выпускать стальные 300-фунтовые и 600-фунтовые орудия, превосходящие французские (в то же время и Россия проводила испытания нескольких 900-фунтовых моделей). Адмиралтейство не могло позволить себе не отреагировать, и для «Геркулеса», постройку которого начали в сухом доке Чатема, вскоре после того, как оттуда вывели корпус "Беллерофона", решили принять новые орудия и более толстую броню.

Броненосец «Монарх»

На момент ввода его в строй «Геркулес» был самым мощным боевым кораблем в мире, но этот титул продержался за ним недолго, поскольку каждое прибавление к «флоту образцов» означало появление корабля, более мощного как в средствах нападения, так и защиты, нежели его предшественники. В целом, проект представлял собой увеличенный «Беллерофон» с несколько улучшенными обводами, а также распределением весов, которое способствовало его более остойчивому поведению в море. Он имел заострённый таран вместо скруглённого, корму как на «Беллерофоне» и возвышенный полубак, но не имел полуюта, пока его не начали готовить как флагманский корабль. Руль был балансирным, управление им осуществлялось посредством строенного штурвала под срезом полуюта, а также ещё одним. ниже, на главной палубе. Усовершенствованные методы постройки позволили превысить стоимость «Беллерофона» лишь на 20000 ф.ст., хотя новый корабль имел «привес» в целых 1100 т, в то время как его машины оказались даже дешевле.

То, что Совет рассматривал концепцию мореходного башенного корабля с точки зрения экономии, видно из предварительных чертежей, которые показывают, что предложенная квота водоизмещения была очень мала и позволяла нести только 15-тонные орудия и 152-мм броню. Рид настаивал на большем тоннаже, чтобы применить 25-тонные орудия и 178-мм защиту, что и было в конце концов принято.

Корпус был просто корпусом корабля с центральной батареей – с тремя палубами, возвышенным полубаком, но без полуюта, имел заметный таран и скругленную корму, как и у предыдущих кораблей Рида, но с лучшими обводами. Отношение длины к ширине составляло 5,7:1 вместо 5.5:1 у «Геркулеса». Таким образом, отношение главных размерений «Монарха» не было превзойдено ни одним британским линкором вплоть до «Дредноута» (1906 г.), который имел почти 6:1. Высота надводного борта в средней части корпуса равнялась 4,27 м, орудия находились в 0,9 м над палубой или в 5,2 м над водой -на 2,1 м больше, чем батарейные орудия находившихся в строю кораблей. Большая доля изобретательности была проявлена при переделке конструкции верхней палубы во избежание, насколько возможно, ограничения площади обстрела башенных орудий.

При отсутствии обычного фиксированного фальшборта, который был заменён лёгкими железными щитами, заваливаемыми за борт на петлях при подготовке корабля к бою, 500 матросских коек хранились на навесной палубе, протянувшейся от фок-мачты до шканцев. Эта конструкция поддерживалась стойками-кожухами, которые защищали трапы из жилой палубы, основанием трубы и кожухом вокруг грот-мачты. Будучи уязвимой надстройкой, эта навесная палуба не могла нести ничего такого, что бы могло в случае её повреждения завалить находящиеся внизу башни, хотя позднее на ней были размещены несколько скорострельных мелкокалиберных пушек. Шлюпки были сгруппированы впереди и позади бизань-мачты и обслуживались грузовой стрелой.

Впереди дымовой трубы находилась небольшая боевая рубка, имеющая только боковой обзор. В ней находился штурвал парового привода руля. Штурманская рубка миниатюрных размеров размещалась на мостике шканцев, и управление кораблем обычно производилось оттуда, несмотря на недостаток-обзора из-за находившихся вокруг в большом количестве снастей и надстроек, управление рулем осуществлялось посредством строенного штурвала в корме, ещё одного, расположенного ниже, и румпелей на главной и нижней палубах (ручное управление).

Вооружение

Две башни располагались в средней части корабля в диаметральной плоскости, и из их овальных портов выглядывали стволы первых 12" орудий британского флота. Эти 25-тонные орудия, заряжающиеся с дула, стреляли 272-кг снарядами на 6000 м, давая двойной залп в 2 минуты. Горизонтальная наводка осуществлялась паровым приводом, но предусматривался и вспомогательный ручной. Эти 600-фунтовые пушки, которыми Кольз предлагал вооружить свой корабль однобашенного проекта, намного превосходили предшествующие 10" орудия, а опытный образец был прозван на флоте «Большой Уилл». Но вскоре после принятия на вооружение стало ясно, что орудия и станки явно неудачны.

Башенная установка «Монарха» (разрез)

Коротким полубак разделялся полукруглом переборкой на две части: носовую и кормовую, в которой были установлены два погонных 7" дульнозарядных орудия. Они вели огонь через амбразуры с обеих сторон от диаметральной плоскости, высота над водой которых составляла 5,1 м. В корме находилось третье такое же 7" орудие, имеющее на главной палубе три порта в 2,4 м от воды. После первой же кампании все эти орудия заменили на 9".

В 1878 г. на «Монархе» на главной палубе установили две торпедных трубы.

Броня

По уже сложившейся системе, защита корпуса обеспечивалась полным поясом по ватерлинии толщиной 114-178 мм, который поднимался над водой до уровня главной палубы и опускался ниже ватерлинии нормальной нагрузки на 1,5 м. В середине корпуса находилась цитадель с бортовой броней в 178мм и траверзами в 102-114 мм, кромки которых были скошены к бортам. Эта броня охватывала основания башен и часть погребов боезапаса. Носовые орудия прикрывались 127-мм полукруглой переборкой, огибающий полубак с носа и бортов и опускающийся вниз до пояса в качестве защиты от продольных попаданий, В общем, это прикрытие в 114-127 мм было недостаточным, чтобы защитить от огня орудий даже среднего калибра и только утяжеляла нос корабля, снижая его скорость против встречной волны, которую корабль не мог держать из-за риска потерять мачты. Аналогично защищалось и кормовое орудие. Диаметр башен был таким же, как и на «Принсе Альберте» – 7,9 м, но высота их над верхней палубой составляла только 2,14 м. Башенная броня имела толщину 203 мм, а лобовая часть вокруг портов – 254 мм.

Схема бронирования «Монарха»

Машинная установка

Оснащенный самой мощной машинной установкой среди британских боевых кораблей, «Монарх» развил 14,9 уз при 7840 л.с. и побил, таким образом, долго продержавшийся рекорд «Уорриора», установленный им на мерном миле, и превзошёл на четверть узла остальные корабли своей эскадры. То, что он имел только один винт, было практически единственным, в чем он отстал от «Кэптена».

В его котлах впервые применили искусственную тягу, которая, хотя и оказалась эффективной мерой повышения скорости, приводила к расточительному расходу пара и угля. В 1870 г. кочегарки были оснащены принудительной вентиляцией, но форсированная тяга и закрытые кочегарки не применялись ещё десять лет, и только в 80-е и 90-е гг. это уже широко использовалось для повышения скорости,

Необходимой и неотъемлемом частью оборудования на «Монархе» были различные вспомогательные механизмы, так что этот броненосец, с его паровыми приводами башен, шпиля и руля может считаться предшественником современной системы вспомогательных механизмов для всех целей.

Оснастка

Когда Кольз решил снабдить «Кэптен» наибольшим из возможных типов стандартного рангоута Королевского флота. Рид получил разрешение Совета на увеличение парусности на «Монархе» со 2-й шкалы на 1-ю, чтобы даже малейшая вероятность поражения корабля адмиралтейского проекта в парусной гонке была бы пресечена в зародыше. В результате принятого расположения башен расстояние между мачтами было необычным – фок- и грот-мачты разделялись пространством в 47,3 м. За исключением того, что нижние мачты имели высоту от палубы до топа 24, 24,7 и 19,2 м, по сравнению с 26,2, 26,2 и 20,6 м на «Ахиллесе», «Монарх» нёс полную корабельную оснастку, и его рангоут был таким же, как и у шести линейных кораблей, оснащённых парусами по максимальной шкале. С такой оснасткой он однажды показал по лагу скорость 13 уз, неся прямые паруса и штормовые лиселя (больше выжал только «Ройал Оук» -13,5 уз). В 1872 г. бизань-мачту перевооружили по типу барка, а все остальные реи заменили на деревянные меньшей длины, неподвижный железный бушприт был заменён на убирающийся деревянный, который лежал на возвышенном полубаке.

Рид сетовал на трудности устройства оснастки, которая не перекрывала бы секторов обстрела башенных орудий в пределах 20° от диаметральной плоскости на оба борта. На «Кэптене» бегучим такелажем управляли с навесной палубы, а на «Монархе» эта палуба несла в кормовой части несколько шлюпок и предназначалась, главным образом, для прогулок офицеров. Рид говорил: «С бегучим такелажем будут работать на верхней палубе, над которой должны стрелять башенные орудия, следовательно надо применить тысячу приспособлений и уловок, чтобы стоячий и бегущий такелаж как можно меньше загораживали орудия».

На самом деле главной уловкой было уменьшение числа нижних фор- и грот-вант, которые в виде компенсации утолстили. По сравнению с другими рангоутными башенными кораблями в данном случае проблема вант была решена очень удачно.

Мореходные качества

«Монарх» под парусами ходил хорошо, но не мог с гарантией сделать ни поворот оверштаг, ни через фордевинд, если не прибегал к помощи машины. Пока не была срезана передняя часть его балансирного руля, он управлялся плохо и, когда шёл по ветру, его почти невозможно было удержать от разворота лагом к волне. Но в условиях плохой погоды он был «тем, что только можно пожелать в качестве мореходного корабля – плавучим и в то же время заметно остойчивым. Не было случая, чтобы он кренился более, чем на 15°, да и это было редким исключением. Он никогда не черпал бортом воду, его орудия могли действовать и на наветренный и на подветренным борт с одинаковой лёгкостью». Кроме того, «он мог нести большую площадь парусов, при галсировании идти круто к ветру, а в свежий бриз обгонял под парусами «Инконстант» и «Воладж».

Его метацентрическая высота составляла всего 1,03 м и, согласно адмиралу Бойсу: «Стоя на якоре, «Монарх» редко оставался на ровном киле, в общем кренясь на 3-4° по маятнику – а затем мог перевалиться на другой борт без видимой причины». С пустыми бункерами он имел крен 5°, а перевод орудий из положения заряжания в положение для стрельбы также вызывал заметный наклон корпуса.

Модернизация

В 1890 г. корабль привели на верфь для модернизации, но по неизвестным причинам его устаревшие дульнозарядные орудии не заменили более современными, хотя казнозарядные орудия можно было установить без особых трудностей. 136000 ф.ст. было потрачено на установку новых машин тройного расширения и цилиндрических котлов, после чего корабль мог давать 15,75 уз. Такая скорость вполне соответствовала его назначению сторожевым кораблем в Кейптаун, и последний отрезок службы он провел жалким стационером. В это время он лишился парусного рангоута, получил боевые марсы на фок- и бизань-мачтах, высокую внушительную трубу, штурманскую рубку, вентиляционные раструбы и обычный набор небольших скорострельных пушек и картечниц на верхних надстройках, чтобы оправдать своё присутствие в списках эффективного флота в течение ещё шести лет. Работы на нём закончились в 1897 г. – это был самый длительный капитальный ремонт из проведенных когда-либо.

Броненосец «Монарх» и схема его бронирования после модернизации

Экономия веса при снятии рангоута оказалась не такой большой, как ожидалось. Рид, используя «Монарх» в качестве примера, показал, что общий вес рангоута, парусов и такелажа был меньше 210 т, а включая сюда запасы на парусное вооружение, получалось 250 т – это и было предметом того, что называлось «бесконечными запасами и весом, сопряженным с парусным оборудованием». Уменьшение экипажа наполовину сэкономило еще 125 т и 100 т можно было положить на снятые устройства и механизмы, более или менее связанные с парусами и большим экипажем. В сумме это давало 475 т, которые Рид считал достаточно большим весом для увеличения запаса угля и усиления брони. После переделки вес корпуса должен был составить 3386 т, и оборудования 4829 т – или около 41% водоизмещения и 59% на несущую способность против 42% и 58% соответственно, когда он был рангоутным броненосцем. Но если бы «Монарх» был спроектирован как безрангоутный корабль, его несущая способность была бы больше на 1000 т.

И ещё о реконструкции. Одной из основных трудностей, сопровождающих любое добавление веса на корабль, является поддержание адекватной остойчивости. Общеизвестно, что постоянные добавления и изменения для любого боевого корабля приводят к постоянному увеличению осадки и сопровождаются снижением остойчивости. На более ранних мореходных броненосцах потеря их метацентрической высоты составляла в год в среднем 20 мм. Такое увеличение осадки приблизительно соответствует прибавлению одной тонны веса на каждые 150 ф.ст., потраченных на изменения, добавления и окраску, и прочее, и на этом основании очень легко оценить увеличение осадки, сопровождающееся уменьшением высоты надводного борта корабля, которое всегда означало серьезную потерю для его остойчивости.

То, что «Монарх» оставался эффективной боевой единицей флота в течение 33 лет, может рассматриваться как высокая дань хорошему кораблю, но его старение совпало с периодом, когда пренебрежение к замене старых кораблей привело к накоплению 38 броненосцев, вооруженных дульнозарядными орудиями и всё ещё считавшихся эффективными. То, что боевая служба (во время бурской войны) в Тэйбл-Бей не подвергала старый корабль серьёзной опасности, может служить оправданием этого последнего отрезка его службы, который позволил ему на год пережить «Принса Альберта».

Одна из ранних фотографий, сделанная на палубе башенного броненосца «Монарх» (вступил в строй в июне 1869 г.), на которой видны обе его двухорудийные башни. «Монарх» стал первым кораблём, получившим на вооружение 25-тонные 12" дульнозарядные нарезные орудия, стреляющие 272-кг (600-фунтовыми) снарядами Паллизера, а также стандартными 225-кг снарядами. Если не считать нововведений в части горизонтальной наводки всей башни, заключавшихся в её паровом приводе, конструкция орудийных станков была совершенно подобна прежним станкам горизонтально-скользящего типа, причём вертикальное наведение и заряжание производились вручную. Сами башни имели круглую форму, их диаметр равнялся 7,92 м. Башни защищались железными плитами толщиной 203 и 254 мм.

«Монарх»

Введён в строй в Чатеме в мае 1869 г. и служил в Канале до 1872 г. – ходил в США вместе с американским корветом «Плимут», которого обогнал под парусами; совершил переход туда и обратно, не ощутив недостатка в угле, используя паруса как вспомогательный движитель. Идя домой, прошёл в один из дней 242 мили, не дотянув до рекорда «Оушена» всего одну милю. Летом 1870 г. участвовал в сравнительных испытаниях с «Кэптеном», в которых обеспечил своё превосходство по всем статьям. Следующие 15 месяцев провел в Канале, а затем был разоружён для ремонта и получил оснастку барка.

В 1874-1877 гг. служил в Канале, затем послан на Средиземное море, вернувшись в метрополию для ремонта в 1877 г. Снова служил на Средиземном море в 1878-1885 гг., участвовал в бомбардировке Александрии, по которой выпустил 125 12", 54 9" и 21 7" снаряд. Оставлен стационером в Александрии, где из года в год крутился вокруг своей бочки из-за трудностей с углем. Во время угрозы войны с Россией в 1885 г. был отозван на Мальту, где на нём поднял флаг Главнокомандующий лорд Джон Хэй, но из-за сильного обрастания крепления трубы ахтерштевня она вскоре отвалилась, корабль потерял ход, его вынесло в море и несколько дней о его местонахождение было неизвестно. В конце концов после долгих поисков и тревог он был найден, отбуксирован на Мальту, подремонтирован и отослан в метрополию в сопровождении эскорта. Ремонт в 1885 г. Снова служба в Канале 1885-1890 гг. затем разоружён для ремонта. Модернизирован в 1890-1897 гг., послан с половинным экипажем сторожевым кораблем в Саймонс-Бей, где пробыл до 1902 г., понижен до корабля-базы и переименован в 1904 г. в «Саймум». В 1905 г. приведен в метрополию. Продан на слом в 1906 г.

«Кэптен»

Строитель

Спущен на воду

Введён в строй

Стоимость

Размерения. м

97.5 х 16,23 х 6,86/7,16 (фактически осадка 7,47/7,77)

Водоизмещение, т

6963 (фактически 7767)

Вооружение

4 12" дульнозарядных нарезных, 2 7" дульнозарядных нарезных.

Броня, мм

пояс 102-178, башни 203 (основания)-229 (борта)-254 (лоб), боевая рубка 178, (общий вес брони 1190, из них подкладка 200)

Механизмы

тронковые, две установки, 4 цилиндра (диаметр 2286 мм. ход поршня 991 мм).74 об/мин. индикаторная мощность 5400 л.с, 14,25 уз, 2 двухлопастных винта (диаметр 5182 мм, шаг 6553 мм). 8 коробчатых котлов (давление 2.1 атм).

Запас топлива, т

600 (уголь)

Площадь парусов, м2

2445/3529 (полная)

Экипаж, чел

В истории кораблестроения «Кэптен» остался единственным британским двухпалубным мореходным кораблём. Он имел самое большое отношение длины к ширине среди капитальных кораблей на последующие 35 лет и обладал самым низким надводным бортом среди мореходных кораблей Королевского флота.

Броненосец «Кэптен»

Хотя ответственным за проект «Кэптена» принято считать Кольза, в данном случае степень его участия не выходит за рамки общей концепции специального типа боевого корабля с точки зрения моряка, с орудиями, установленными в башнях собственной конструкции изобретателя. Фирма братьев Лэрд приняла на себя бремя создания корабля, отражающего требования Кольза, но она не колебалась вводить в проект все усовершенствования, какие сочла необходимыми – например, полубак и полуют, которые были в принципе чужды концепции Кольза. Они были корабельными инженерами, и успех или неудача корабля зависели от их расчетов и чертежей. Кольз проявлял беспокойство, чтобы материализация в металл его проектов проводилось наиболее способными кораблестроителями страны, которые уже построили несколько башенных кораблей, успешно перешедших через океан в Латинскую Америку. Но из-за вконец расстроенного здоровья он занимался постройкой «Кэптена» гораздо меньше, чем намеревался.

Основным различием между «Кэптеном» и «Монархом» было то, что первый имел только две палубы вместе трёх, так что его верхняя палуба соответствовала главной на остальных броненосцах того времени. По проекту её высота над водой равнялась всего 2,6 м, тогда как у «Монарха» она составляла 4,27 м, а действительная разница в море при полной нагрузке увеличивалась до опасной величины, что и привело впоследствии к трагедии. Некое подобие того, что на остальных кораблях этого типа было верхней палубой, проходило над башнями от полубака до полуюта в их уровне, образовывая навесную палубу, которая связывала носовую и кормовую надстройки и покоилась на пресловутой «гробообразной» центральной надстройке. Через нее проходили дымоходы, грот-мачта, световые люки машинного отделения и котельные вентиляторы. На узкой навесной палубе по бортам располагались коечные сетки команды в виде своеобразного бруствера, а также три шлюпки, опускаемыми стрелами, боевая рубка, битенги и кофель-нагельные планки для крепления снастей бегучего такелажа фок- и грот-мачт. Эта палуба предназначилась для построений команды, тренировок в море и работы с парусами (хотя и была слишком тесна для работы со шкотами и фалами). Перед дымовой трубой навесная палуба пересекалась лёгким мостиком с машинным телеграфом и переговорными трубами, идущими к установленным на полуюте и нижней палубе строенным штурвалам. Корабль имел слегка выступающий таранный форштевень, полукруглую в плане корму, руль обыкновенного типа и два винта. По размерам он был на 3 м короче и на 1 м уже «Монарха», отношение длины к ширине у него составляло 6:1 – ни один корабль до «Дредноута» (1905 г.) не имел его таким высоким. Однако поскольку средняя часть корпуса имела полные обводы, а на значительной длине корпус сохранял его наибольшую ширину, это определённым образом компенсировало разницу в ширине «Кэптена» и «Монарха».

Вооружение

Его башни были расставлены шире и имели несколько большую высоту, нежели башни «Монарха», но были меньше в диаметре и несли стволы 25-тонных орудий всего в 0,76 м от палубы и едва ли в 2,4 м над водой. Хотя палуба захлёстывалась волнами даже в умеренную погоду, неудобства от этого внутри башен не ощущалось, и орудия даже могли эффективно использоваться в штормовом море на наветренный борт. После выстрела орудий башня разворачивалась для заряжания, а орудийные порты закрывались.

Окруженные надстройками башенные орудия не имели возможность вести огонь в нос и в корму, поэтому для этого на полубаке в 6,33 м над водой было установлено 7" орудие, а второе такое же имелось на полуюте, на высоте 5,5 м. Оба стояли безо всякой защиты. Кольз предпочитал именно такое расположение 7" орудий принятому на «Монархе», поскольку оно позволяло установить орудия более высоко и не перегружать оконечности бронёй, которая всё равно не выдерживала попаданий снарядов среднего калибра.

Носовая башня злосчастного современника «Монарха» – башенного броненосца «Кэптен. Он повторял тяжёлое вооружение «Монарха» за исключением того, что конструкция его орудийных башен несколько отличалась (они имели меньший диаметр), а привода вертикального наведения орудий поднимали и опускали весь орудийный станок вместе со стволом вместо обычного поворота ствола орудия вокруг его цапф.

Броня

Весь корпус до верхней палубы имел бронировался 102-178мм плитами, которые в районе оснований башен на длине 24 м утолщались до 203 мм. Башни имели 254мм лоб и 229мм борта на 280мм подкладке из тика. Общий вес брони равнялся 1190 т против 1364 т на «Монархе». Броня везде была толще, поскольку площадь бронирования стала меньше.

Схема бронирования «Кэптена»

Машинная установка

«Кэптен» стал вторым британским тяжёлым артиллерийским кораблём с двумя винтами, и после него только три броненосца были построены с одним винтом -для этих кораблей сохранялся риск остаться без хода в случае поломки. На «Пенелопе» два винта установили в качестве уловки для уменьшения осадки, а на «Кэптене» двухвальная машинная установка вдвое сокращала риск полной потери хода и улучшала маневренность корабля. Примечательно, что двухвальную двигательную установку «Кэптена» удалось изготовить в Биркенхеде, где отсутствовали промышленные мощности для изготовления тяжелых отливок и поковок, необходимых для единой машины такой мощности.

Две тронковых машины приводили во вращение двухлопастные винты, и во время ходовых испытаний в Стоукс-Вей при полной мощности развили 74 об/мин и сообщили кораблю скорость в 14,5 уз.

Чтобы максимально уменьшить перегрузку, полный запас угля в 600 т приняли на борт лишь однажды. Под парами «Кэптен» не был таким экономичным, как «Монарх», хотя и оказался на 500 т легче него по водоизмещению.

Оснастка

Оба корабля несли одинаковый запас угля, но «Кэптен» не мог принять топливо помимо его угольных ям (что тогда было обычным делом), поэтому парусный рангоут оставлялся весомой компонентой, если корабль претендовал на статус мореходного. Но вместо того, чтобы довольствоваться нижней шкалой парусности – это было бы вполне уместным решением – Кольз решил оснастить свой корабль самыми тяжелыми мачтами и самым развитым рангоутом. Это был жест полного доверия к возможностям «Кэптена» нести наверху любой вес, а также желание компенсировать большое сопротивление двух винтов и низкие парусные качества тяжелого корабля. Но если Адмиралтейство удивилось этому, то фирма «Лэрд» выполнила указание увеличить верхний вес без возражений, и оснастила «Кэптон» самыми высокими и тяжелыми мачтами во всём флоте – нижняя грот-мачта имела высоту от клотика до планширя 29,3 м против наибольших 26,2 м на любом другом британском корабле. Вследствие принятого размещения башен мачты лучше располагались для несения парусов, чем на «Монархе», однако из-за близости грот-мачты к дымовой трубе её паруса быстро покрывались копотью и сажей. Чтобы избежать загромождения секторов обстрела башенных орудий стоячим такелажем, Кольз применил трехногие мачты, которые уже помогли решить данную проблему на маленьком «Уайверне». На месте обычных вант и фордун появились железные опоры – они служили одновременно и вантами, и штагами. Стоячий такелаж, прикрепленный к навесной палубе, состоял из веревочных лестниц, по которым матросы могли добраться до парусов. Оснащенный таким образом, «Кэптен» всегда был готов к открытию огня, в то время как «Монарх» требовал на подготовку к бою на близкой дистанция после погони под парусами по меньшей мере полтора часа. В верхнем рангоуте «Кэптен» имел ряд характерных особенностей. Брам-стеньги брались на шлагтов позади стеньг, а не спереди, как обычно, что было сделано по тем же причинам, что на «Уайверне»: вместо обычных брам-штагов и фордун стеньги и брам-стеньги удерживались железными опорами, закрепленными под марсами и на верхушках стеньг; грот-трисоль имел гик, как и спинакер-бизань, и мог быть развернут в любое положение, поскольку корабль не имел крюйса-штага, который мог бы помешать его развороту. На первоначальном плане оснастки мачты и стеньги представляли собой единое целое, как и на всех предыдущих кораблях с трехногими мачтами, но в 1868 г. сочли желательным установить стеньги на шлагтов и слегка модифицировать размеры рангоута, оставив приблизительно ту же площадь парусов в 2446 м2 .

Во время постройки размеры навесной палубы увеличили, добавив, таким образом, верхний вес, хотя и обеспечили этим дополнительное пространство для работы с парусами. Новые условия первоначально сочли трудными, однако позднее командир корабля кэптен Бургоин писал: «Сейчас, если заставить матросов работать на узкой палубе, это будет так же удобно, как работать в перчатках». В первом же походе подтвердилось мнение фирмы-строителя, что корабль будет таким же жёстким, как и другие броненосцы последней постройки. При ветре в 6-7 баллов и сильном волнении он кренился при повороте через фордевинд на 13°-14°, что соответствовало ожиданиям на основании расчётов его способности нести подобную площадь парусов. Под парусами кэптен Коммерелл считал его довольно жёстким судном, имеющим лёгкую и медленную бортовую качку. Кэптена Бургойна он вполне устраивал под парусами – он отзывался о «Кэптене» как о «совершенно полном успехе – самом удобном и послушном судне» и, по его мнению «одном из самых эффективных боевых кораблей в мире».

Оборудование

Офицеры и экипаж, исключая командира, старшего офицера и штурмана, размещались на нижней палубе в уровне ватерлинии, где имелись иллюминаторы и была хорошая вентиляция – это, правда, любопытным образом совершенно расходилось с мнением инспектора, изложенном в его отчёте после первой инспекции корабля. Освещение осуществлялось через большие палубные люки, и в этом отношении корабль был лучше, чем обычно. В целом оборудование было примитивные, но имелся патентованный шпиль с паровым приводом.

Ответственность за постройку

На долгое время работы по возведению корпуса «Кэптена» были приостановлены из-за заминки в решении вопроса об ответственности за его проект и постройку, поскольку Кольз много болел и не мог жить в Биркенхеде в течение всего длительного периода строительства, когда его присутствие требовалось для наблюдения за каждым этапом работ. В итоге инспектор согласился взять ответственность за постройку на себя с условием, если во всех пунктах контракта имя Кольза будет заменено фразой «Инспектор Флота», и если лорды Адмиралтейства «укажут принять те же функции и права по отношению к «Кэптену», что и к «Эджинкорту», построенному этой же фирмой». Фирма «Лэрд» согласились с этими условиями, а такжестем. чтобы построить корабль по первоначальному проекту, применяя только те модификации, которые будут согласованы обеими сторонами и которые будут одобрены Кользом.

Остойчивость

Трагедия «Кэптона», опрокинувшегося из-за потери остойчивости, как определил суд военного трибунала, произошла по причине «ошибки фирмы «Лэрд», из-за которой корабль сидел в воде глубже, чем было рассчитано» – противоречие, которое инспектор расценивал как «серьезную ошибку в конструктивных расчётах».

Это осуждение квалификации фирмы было в целом неоправданным – вина за ошибку в большей степени лежала на работниках верфи, нежели на её проектном бюро. Корабль не сидел бы так глубоко в воде, если бы при расчёте его водоизмещения произошли отступления от принятых данных, но это могло произойти из-за использования слишком тяжелых материалов – а это разные вещи, когда дело касается профессиональной репутации фирмы.

Когда Рида попросили тщательно оценить все детали проекта, он заметил, что: «В своем предварительном сообщении я не выражал сомнений по поводу остойчивости корабля, но, поняв суть, я обнаружил, что центр тяжести корабля, вооруженного и забронированного в соответствии с применённой схемой, располагается выше, чем это могло показаться на первый взгляд, и я бы посоветовал запросить фирму «Лэрд» об удостоверениях на этот счёт, что особенно важно в свете предложения дать «Кэптену» большую парусность».

«Мы тщательно проверили положение центра тяжести и распределение весов и не имеем причин опасаться, что у этого судна будет недостаточная остойчивость. Мы можем заметить, что даже в случае полного облегчения судна после сожжения всего угля, предусматривается, что пространство под внутренним дном может быть заполнено водой в качестве балласта».

Разница между высоким и средним надводным бортом хорошо видна из того, что метацентр на «Монархе» располагался в 0,5 м выше ватерлинии, а на «Кэптене» он лежал в 2,3 м под ней – слишком большая разница, чтобы приписать её ошибке в расчётах. В данном случае затрагивались основные принципы теории остойчивости, и истинная причина трагедии заключалась в упущениях по соблюдению весового контроля и проверке конструктивного материала, идущего на постройку.

Ответственность за перегрузку

Кольз желал, чтобы наблюдение за постройкой в течение всего периода строительства корабля осуществляло Адмиралтейство, как это обычно делалось в случаях заказа кораблей у частных фирм, но Совет уклонился от этого на том основании, что ответственность за постройку «Кэптена» лежит на фирме «Лэрд» и на самом Кользе. Самое большее, на что согласился Совет, было направление наблюдателя для контроля качества используемого материала, но отнюдь не контроля его веса. Вполне возможно, что именно отклонение от принятой практики и стало главным фактором гибели «Кэптена». Фирма «Лэрд» предоставляла наблюдающему за постройкой полный список всех материалов, который направлялся в инспекторское управление. Однако во многих случаях вес материалов, указание которого первоначально не предусматривалось из-за трудностей в расчётной оценке некоторых составляющих подобного «новоманерного» проекта, был больше. К тому же часто делались дополнения, основанные на данных экспертов и информации, которые поступали уже после утверждения проекта.

Рид бы не позволил применить термин «допускается», подразумевая санкцию Совета, даже для незначительных деталей. Он был убеждён, что вся ответственность должна остаться за фирмой-строителем. Известно, что некоторое новшества, которые не подлежали опротестованию инспектором, внесли свой вклад в увеличение веса и уменьшение остойчивости – как, например, увеличение высоты полубака и полуюта, а также увеличение длины и ширины навесной палубы.

Перегрузка

Многим адмиралтейским кораблестроителям было тогда известно, что любой частный судозаводчик склонен недооценивать нагрузку строившегося на его верфи корабля, которую тот может нести – следствием было то, что до появления «Монарха» ни один броненосец не плавал с проектной осадкой. В двух случаях (впоследствии приведённых Барнаби в суде) превышение реальной осадки над проектной достигало 0,7 м у «Тамар» и 0,88 м у «Оронтес», хотя у обоих кораблей к первоначальному проекту добавили полубак и полуют. «Уорриор», «Эджинкорт» и «Беллерофон» значительно превысили свою проектную осадку. Отчасти понимая, что это же может произойти и с «Кэптеном», фирма запросила разрешения обойтись без железной рубашки под броней, от которой можно было с безопасностью отказаться. Этого им не разрешили, хотя несколько броненосных кораблей, построенных после «Кэптена», обходились без неё.

Как уже отмечалось, в случае с «Кэптеном» адмиралтейский офицер, который обычно получал инструкции следить за соблюдением норм весов, подобных указаний не получил, и в результате Барнаби во время его визита в Биркенхед в сентябре 1867 г. указывал, что:

«… не было ни единого свидетельства необходимой бдительности, столь необходимой в отношении броненосных судов, чтобы обеспечить точную осадку. Господа Лэрд, я полагаю, очень тщательно взвешивают весь выставляемый на корабль материал, но в отношении распределении материалов я видел во многих случаях, когда для получения желаемой прочности конструкции применялось слишком большое количество материала… и мы знаем, что некоторые позиции просто не учитывались в расчётах (двигатели башен) нагрузки корабля». То, что подобное положение вещей не оставалось без комментариев, следовало ожидать, несмотря на контракт, и Барнаби снова утверждал: «Мои подчинённые не раз упоминали,… и я сам видел это не раз во время моих посещений верфи, и говорил об этом представителям подрядчика, что при постройке корабля используется гораздо больше железа, чем это делалось бы при строительстве такого корабля на верфи Ее Величества или под моим руководством». Сохранившиеся расчёты показывают, что требуемое полное водоизмещение было 6866 т, по чертежам показано 6950 т – таким образом, имелся изначальный резерв в 84 т. Если бы проводился тщательный досмотр за весом материалов, «Кэптен» мог бы оказаться удачным кораблем, но неделя за неделей трагедия всё больше и больше проникала в его корпус, поскольку отсутствие официального присмотра позволяло добавлять здесь центнер, там тонну – на балки, плиты, палубы, башни, оборудование машинных отделений, и ещё на сто один разный узел, и перегрузка проникла в каждый фут длины корабля, так что, когда его вывели на испытания, осадка была 7,66 м носом и 7,78 м кормой вместо 6,86 и 7.16 м соответственно. Полностью оснащённый для выхода в море корабль имел среднюю осадку 7,69 м и высоту надводного борта всего 1,98 м вместо 2,6 м, а водоизмещение достигло 7837 т. Перегрузка корабля складывалась из следующего (в тоннах):

Устройства и дельные вещи

Башня для стрелков

Орудия со станками

Усовершенствования в башнях

Полубак, полуют и навесная палуба

Башенные механизмы

Цемент и песок

Броня и подкладка

Плиты гласисов

Итого 857 т – по расчётам фирмы-строителя получалось даже 860 т.

Остойчивость

27 марта 1869 г., когда корабль всплыл в доке, мистер Ф.К.Бэрнс из отдела главного строителя заметил, что он получился слишком перегруженным – по меньшей мере на 427 т – и его осадка увеличится по меньшей мере на 0,3 м, если оставить численность экипажа 400 человек. Но если команда будет доведена до 500 человек, как предполагается, осадка возрастет еще на 4 см.

Во время достройки фирма была поставлена перед необходимостью решения вопроса об остойчивости. Было подсчитано, что угол безопасного крена составляет всего 21°, т.е. менее трети безопасного угла крена «Монарха». Поэтому, когда корабль вышел в Портсмут 24 февраля 1870 г. для принятия угля и боезапаса, было послано письмо с просьбой о проведении практических измерений и проверке этих цифр на государственной верфи. Это ещё не было сомнением в его остойчивости (в то время полагали, что низкобортные корабли обладают отличной от высокобортных бортовой качкой), а испытания кренованием имели всего лишь академический интерес в качестве изучения характеристик и свойств корабля нового опытного типа. Однако хотя разрешение на проведение испытаний получили ещё 26 февраля 1870 г., провели их только 29 июля. Итоги же подвели 23 августа, и полученные данные подтвердили расчёты фирмы -предельный угол крена корабля составляет 21°. И Кольз, и его командир кэптен Бургойн знали об этом, но из-за большого объёма работ в Адмиралтействе и из-за отсутствия на этих бумагах пометки «срочно» документы не дошли вовремя до адмирала Милна, командующего эскадрой, в состав которой вошёл «Кэптен».

Итак, остойчивость корабля сомнений ни у кого не вызывала, хотя прибывающие с визитом на корабль офицеры, привыкшие к высокобортным судам, смотрели на низкий борт с опасением. Однако командир «Кэптена» Бургонь был вполне уверен в своём судне и, хотя Адмиралтейство возражало против выплаты последнего взноса фирме «Лэрд» на том основании, что осадка корабля превысила проектную, пришли к соглашению, что это будет сделано при условии, если мореходные испытания пройдут успешно. Если бы расчёты фирмы были опубликованы, а испытания по определению утла безопасного крена были бы проведены немедленно, необходимости в такой оговорке не было бы – корабль никогда не вышел бы в море с риском того, что эти испытания могут закончиться плачевно.

После серии всесторонних испытаний «Кэптена» в море совместно с «Монархом» оба корабля присоединились к остальной эскадре в море. Благополучно выдержав штормы и хорошо проявив себя под парами, под парусами и в ходе учебных стрельб, «Кэптен», казалось, посрамил своих критиков. И только один Рид ещё настойчиво выражал опасение за судьбу этого корабля, но так и не смог внушить этого Хью Чайлдерсу, сменившего Сомерсета на посту первого лорда. Триумф «Кэптена» поставил Рида в весьма затруднительное положение, особенно после того, как Чайлдерс назначил на этот корабль своего сына, демонстрируя высокое уважение к его боевым качествам вопреки мнению главного строителя. Кульминацией антагонизма, воздвигнутого постройкой «Кэптена» между гражданскими членами Совета и их профессиональными советниками, стала отставка Рида 8 июля 1870 г. – формально в порядке принятия предложения компании Дж.Уитворта, хотя, по его собственным словам, «причиной было все то, что случилось».

Испытания кренованием

После возвращения в июле в Портсмут «Кэптен» подвергался испытаниям по определению безопасного угла крена, в результате которых пришли к мнению, что на спокойной воде его максимальный безопасный угол составляет 15°-16°. Прежде, чем выйти на трёхнедельные испытания артиллерии, на корабле произвели кое-какой мелкий ремонт. Во время предстоящего похода предполагалось установить нормы сотрясений при стрельбе и после этого закрыть контракт с фирмой Лэрдз. Присоединившись к флоту Канала, «Кэптен» с Кользом на борту в качестве наблюдателя 4 августа 1870 г. вышел в Гибралтар.

Гибель «Кэптена»

В море 6 сентября на корабль с инспекцией прибыл адмирал. К вечеру засвежело, «Кэптен» накренился на 13,5°, и вода достигала его палубы. На вопрос адмирала о состоянии корабля Кольз и командир Бургойн с уверенностью ответили, что он в безопасности, после чего адмирал вернулся на свой флагманский корабль.

«Кэптен» во внутренней гавани Королевской военно-морской базы в Портсмуте, 1870 г. На фотографии хорошо виден чрезвычайно низкий надводный борт корабля, контрастирующий с его огромными мачтами.

Погода ухудшалась, и к полуночи поднялся сильный шторм при значительном волнении моря. «Кэптен», неся взятые на два рифа марсели и фор-стень-стаксель, имел обе вахты на надстройке – матросы пытались спустить марса-реи. Но крен корабля был настолько велик, что этого сделать не удавалось, и в 15 минут пополуночи, когда налетел исключительно жестокий шквал, стоивший кораблям эскадры 23 парусов, «Кэптен», исчерпав свой безопасный угол крена, лёг на борт, перевернулся вверх днищем и пошёл ко дну. Он унес с собой Кольза и 472 офицера и матроса – почти весь экипаж, спаслось лишь 17 матросов и артиллерист, которым удалось добраться до берега на баркасе.

Суд военного трибунала

Судя по свидетельским показаниям во время процесса, строители не считали превышение проектной осадки опасным для остойчивости корабля, а Адмиралтейство настолько удовлетворилось заверениями фирмы-строителя и результатами первых испытаний, что даже не предприняло никаких шагов по проведению необходимых креновых испытаний или по немедленному доведению уже имеющихся результатов до адмирала Милна, которые флагман в итоге получил между 25 августа и 1 сентября, когда его флот был уже у Виго. Экипаж считал свой корабль превосходным и не сомневался в его безопасности, отзываясь о нем как о «самом совершенном морском судне, на котором им когда-либо доводилось служить».

Две выдержки из показаний перед судом трибунала, имеющие отношение к тому, что адмирала вовремя не ознакомили с результатами испытаний на остойчивость, заслуживают того, чтобы их привести. Кэптен Коммерелл: «Неужели вы думаете, что диаграмма [остойчивости] и официальное указание, что «Кэптен» немедленно опрокинется при крене 21°, оказали большое влияние на офицеров, которым был поручен эксперимент, и что в случае с «Кэптеном». так же как и с другими кораблями, это повысило их ответственность? Я спрашиваю об этом, поскольку офицер, который командовал «Кэптеном», имея на руках такую диаграмму, не должен был сметь оставить этот корабль под парусами даже на единственную ночь». Дж.Рид:

«Кэптен» был построен для тех же самых условий, что и другие корабли, и я полагаю – хотя мне и тяжело об это говорить – что если бы любая такая информация происходила из Адмиралтейства, то были бы предприняты самые действенные меры, чтобы доказать, что Адмиралтейство ошибается, и сообщить ему наибольшую парусность… По моему мнению, немореходность «Кэптена» стала причиной беспокойства для тех многих, кто заявлял о своей вере в этот корабль, и то, что я предчувствовал в отношении корабля, с ним и произошло -сначала будут самые хвалебные отзывы, за ним будут тщательно ухаживать в начале его службы, пока его недостатки не станут очевидными, и из-за этого он ещё до ввода в строй будет забракован как полностью непригодный к службе. Ещё в 1860 г. я сделал всё, что в моих силах, сопротивляясь желанию первого лорда увеличить число «кэптенов», и оказался прав. Эти мои доводы я повторял снова, и снова, и снова, основывая их на опасности, которую «Кэптен» нёс в самом себе, и когда я понял, что всё это бессмысленно, я оставил свою должность. Теперь о предложениях строить новые «кэптены» не идёт и речи, но я уже не главный строитель, а несчастный сын первого лорда покоится среди жертв этой катастрофы. Я хочу, чтобы суд понял, что мой уход с должности не был прямым следствием этой причины, но что она стала весомой составляющей в том, что произошло… и что я имел веские причины не поддерживать систематические утверждения об опасности, которой подвергался «Кэптен».

Командиру «Кэптена» Бургоню Рид как-то заявил очень определённо: «Я не хочу больше говорить ничего против него [корабля], но я рад, что это Ваш удел, а не мой, идти на нём в море».

По словам Барнаби, «постройка «Кэптена» была крупным экспериментом, и этот эксперимент был сделан при вполне обоснованных перспективах на успех, но, как и во многих других экспериментах, непредвиденные случайности привели к неудаче». Эта неудача трагически завершилась для Купера Кольза, который, как может показаться, прожил только затем, чтобы труд всей его жизни закончился катастрофой. Однако всего несколько лет спустя боевые флоты всего мира воздали его башне всё то должное, что он требовал для неё. Суд военного трибунала заключил:

«Корабль Её Величества «Кэптен» опрокинулся под давлением силы ветра на паруса, чему также способствовало бурное море; площадь парусов на момент его гибели (относительно силы ветра и состояния моря) была недостаточной, чтобы подвергнуть опасности корабль с должным запасом остойчивости».

лБФБУФТПЖЩ ВТПОЕОПУГЕЧ

рЕТЧБС ЙЪ ФТЕИ ВПМШЫЙИ ЛБФБУФТПЖ, РПВХДЙЧЫЙИ БОЗМЙЮБО УНПФТЕФШ У ОЕЛПФПТПК ДПМЕК ПРБУЕОЙС ОБ ВТПОЕОПУГЩ, РТПЙЪПЫМБ ФПМШЛП Ч 1871 З. ч ФЕЮЕОЙЕ ДЕУСФЙ МЕФ ОБ ЬФПН ОПЧПН ФЙРЕ ВПЕЧПЗП УХДОБ ОЕ РТПЙУИПДЙМП УЕТШЕЪОЩИ ОЕУЮБУФЙК. уФТБООП, ОП РЕТЧБС ВПМШЫБС ЛБФБУФТПЖБ ВЩМБ РПЮФЙ РТЕДУЛБЪБОБ УБНЙН бДНЙТБМФЕКУФЧПН , Б ЧЙОПЧБФЩ Ч ОЕК ВЩМЙ ВТЙФБОУЛБС ПВЭЕУФЧЕООПУФШ Й РТЕУУБ, ОЕРТЕУФБООП ОБУФБЙЧБЧЫБС ОБ РПУФТПКЛЕ ЛПТБВМС ЪБЧЕДПНП ОЕХДБЮОПЗП ФЙРБ.

ъМПРПМХЮОЩК «лЬРФЕО» ВЩМ ВБЫЕООЩН ЦЕМЕЪОЩН ВТПОЕОПУГЕН Ч 6900 ФПОО, УРТПЕЛФЙТПЧБООЩК ЛЬРФЕОПН лХРЕТПН лПМШЪПН, БОЗМЙКУЛЙН ЙЪПВТЕФБФЕМЕН ВБЫОЙ. тБОЕЕ ПО РТЕЧТБФЙМ ФТЕИРБМХВОЩК ЛПТБВМШ «тПКСМ уПЧЕТЕО» Ч РЕТЧЩК БОЗМЙКУЛЙК ВБЫЕООЩК ВТПОЕОПУЕГ, ОП ПО ОЕ ЗПДЙМУС ДМС РМБЧБОЙС Ч ПФЛТЩФПН НПТЕ, Б ВЩМ РТЙЗПДЕО ФПМШЛП ДМС ВЕТЕЗПЧПК ПВПТПОЩ. дМС ЬФПК ГЕМЙ ЛПТБВМШ ВЩМ РТЕЧПУИПДЕО: ЕЗП ВБЫОЙ ПЛБЪБМЙУШ ЧЕУШНБ ПУФТПХНОЩН ЙЪПВТЕФЕОЙЕН Й ОЕ ПУФБЧМСМЙ ЦЕМБФШ ОЙЮЕЗП МХЮЫЕЗП. лПМШЪ НЕЮФБМ, ПДОБЛП, П ЕЭЕ ВПМШЫЕН. пО ЪБДБМУС НЩУМА УПЪДБФШ НПТЕИПДОЩК, ТБОЗПХФОЩК ВБЫЕООЩК ЛПТБВМШ У ОЕВПМШЫПК ЧЩУПФПК ОБДЧПДОПЗП ВПТФБ Й, ОЕУНПФТС ОБ УЙМШОПЕ РТПФЙЧПДЕКУФЧЙЕ ФЕИОЙЛПЧ, ЗМБЧОЩН ПВТБЪПН Ч УЙМХ ЧМЙСОЙС РТЕУУЩ, РПМХЮЙМ ОБЛПОЕГ ТБЪТЕЫЕОЙЕ РПУФТПЙФШ ЕЗП. уФТПЙФЕМШУФЧП ЧЕМПУШ ЖЙТНПК мЬТДБ, ЛПФПТБС ИПТПЫП ЧЩРПМОЙМБ ТБВПФЩ. лПЗДБ УФТПЙФЕМШУФЧП ЛПТБВМС ПЛПОЮЙМПУШ, ФП ПО ЧУЕНЙ, ЪБ ЙУЛМАЮЕОЙЕН ОЕУЛПМШЛЙИ ЬЛУРЕТФПЧ, ПФОПУЙЧЫЙИУС Л ОЕНХ У ОЕДПЧЕТЙЕН, РТЙЪОБЧБМУС МХЮЫЕК ВПЕЧПК ЕДЙОЙГЕК ЖМПФБ Й ДПМЦЕО ВЩМ РПУМХЦЙФШ РТПФПФЙРПН ВХДХЭЙИ ВТПОЕОПУГЕЧ.

дМЙОБ ОПЧПЗП ЛПТБВМС УПУФБЧМСМБ 320 ЖХФПЧ, ЫЙТЙОБ 53 ЖХФБ, Б ХЗМХВМЕОЙЕ 25 ЖХФПЧ 9,5 ДАКНБ. рП РТПЕЛФХ ЛЬРФЕОБ лПМШЪБ ЧЩУПФБ ОБДЧПДОПЗП ВПТФБ ДПМЦОБ ВЩМБ ВЩФШ ОЕНОПЗП ВПМШЫЕ 8 ЖХФПЧ 6 ДАКНПЧ . рП УФТБООПК ПЫЙВЛЕ УПУФБЧЙФЕМС ЮЕТФЕЦЕК ЬФБ ЧЩУПФХ ХНЕОШЫЙМЙ ДП 6 ЖХФПЧ 8 ДАКНПЧ, ФБЛ ЮФП ЕУМЙ ЛПТБВМШ РТЕДУФБЧМСМУС ОЕОБДЕЦОЩН ДБЦЕ Ч РТПЕЛФЕ, ФП, ВХДХЮЙ ПЛПОЮБФЕМШОП ЗПФПЧ, ПО УДЕМБМУС ЕЭЕ НЕОЕЕ ОБДЕЦОЩН. дЕКУФЧЙФЕМШОП, ЖЙТНБ мЬТДБ, РП-ЧЙДЙНПНХ, ОЕ ПУПВЕООП ДПЧЕТСМБ ЛБЮЕУФЧБН ЛПТБВМС, ФБЛ ЛБЛ РТЙ ЕЗП УДБЮЕ ПОБ РТПУЙМБ МЙГ, ХРПМОПНПЮЕООЩИ бДНЙТБМФЕКУФЧПН ДМС РТЙЕНЛЙ, ЙУРЩФБФШ ЕЗП ПУФПКЮЙЧПУФШ РХФЕН ЛТЕОПЧБОЙС, ЮФП Й ВЩМП ЙУРПМОЕОП, ДБЧ ЧРПМОЕ ХДПЧМЕФЧПТЙФЕМШОЩЕ ТЕЪХМШФБФЩ . оБ ЛПТБВМЕ УФПСМЙ ЮЕФЩТЕ 25-ФПООЩЕ РХЫЛЙ Ч ДЧХИ ВБЫОСИ, ТБУРПМПЦЕООЩИ Ч ОПУХ Й ЛПТНЕ РП ДЙБНЕФТБМШОПК РМПУЛПУФЙ. вБЛ Й ЛПТНБ ВЩМЙ ЧЩУПЛЙЕ, УПЕДЙОЕООЩЕ ТБУРПМПЦЕООПК ОБД ВБЫОСНЙ ЛТЩФПК ЧЕТИОЕК РБМХВПК. фПМЭЙОБ ВБЫЕООПК ВТПОЙ УПУФБЧМСМБ ПФ 8 ДП 13 ДАКНПЧ, Б РПСУБ РП ЧБФЕТМЙОЙЙ — 6–8 ДАКНПЧ. оБ ЛПТБВМЕ ХУФБОПЧЙМЙ ФТЙ ФТЕИОПЗЙЕ НБЮФЩ У РПМОЩН ТБОЗПХФОЩН ЧППТХЦЕОЙЕН. еЗП УТБЧОЙФЕМШОБС ЧЕМЙЮЙОБ ПЛБЪБМБУШ ВПМШЫЕК, ЮЕН Х ТБОЗПХФБ, ЛПФПТЩН ПУОБЭБМУС ВПМЕЕ ОБДЕЦОЩК «нПОБТИ». фТХВБ ВЩМБ ПДОБ. ьЛЙРБЦ УПУФПСМ ЙЪ 500 ПЖЙГЕТПЧ Й НБФТПУПЧ; ЪБРБУ ФПРМЙЧБ УПУФБЧМСМ 500 ФПОО, ИПФС УБН лПМШЪ Й ТБУУЮЙФЩЧБМ ОБ 1000 ФПОО.

лПНБОДПЧБОЙЕ ЙН, ЛБЛ МХЮЫЙН ЛПТБВМЕН ЖМПФБ, ВЩМП РПТХЮЕОП ПДОПНХ ЙЪ ОБЙВПМЕЕ УРПУПВОЩИ Й НОПЗППВЕЭБАЭЙИ ПЖЙГЕТПЧ, ЛЬРФЕОХ вЕТЗПКОХ, Й ОБ ОЕН Ч ТБЪМЙЮОЩИ ДПМЦОПУФСИ ОБИПДЙМЙУШ УЩОПЧШС юБКМДЕТУБ, МПТДБ оПТФВТХЛБ Й УЬТБ вПМДХЙОБ хПЛЕТБ. чУЕ ПФОПУЙМЙУШ Л ЛПТБВМА У РПМОЩН ДПЧЕТЙЕН, Й ПО Ч УЧПЕ ЧТЕНС ЧЩЫЕМ Ч НПТЕ ЧНЕУФЕ У ЬУЛБДТПК лБОБМБ. ч НБЕ «лЬРФЕО» ЧЩДЕТЦБМ УЙМШОЩК ЫФПТН Ч вЙУЛБКУЛПН ЪБМЙЧЕ; ЧП ЧТЕНС ЬФПЗП РМБЧБОЙС ЕЗП ВПЕЧЩЕ ЛБЮЕУФЧБ РПДЧЕТЗМЙУШ ИПТПЫЕНХ ЙУРЩФБОЙА. рТЙ УЙМШОПН ЧПМОЕОЙЙ УФТЕМШВБ ЙЪ ФСЦЕМЩИ ПТХДЙК РТПЙЪЧПДЙМБУШ ВЕЪ ЧУСЛПЗП ЪБФТХДОЕОЙС, Й УФТЕМШВБ ЬФБ ВЩМБ НЕФЛПК. рПД РБТХУБНЙ ПО ДЕТЦБМУС Й НБОЕЧТЙТПЧБМ РТЕЛТБУОП, МЕЗЛП ПВЗПОСС «нПОБТИБ». бДНЙТБМ уБКНПОДУ РПУМЕ ОБВМАДЕОЙС ЪБ ДЕКУФЧЙСНЙ ЛПТБВМС Й ЕЗП ПУНПФТБ ДПОПУЙМ: «ьФП ЧЕУШНБ ЗТПЪОЩК ЛПТБВМШ Й, РП НПЕНХ НОЕОЙА, НПЦЕФ, ВМБЗПДБТС РТЕЧПУИПДУФЧХ УЧПЕЗП ЧППТХЦЕОЙС, ХОЙЮФПЦЙФШ Ч ПФДЕМШОПУФЙ ЧУЕ ЛБЪЕНБФОЩЕ ЛПТБВМЙ ЬУЛБДТЩ». чФПТПЕ ХДБЮОПЕ РМБЧБОЙЕ РП вЙУЛБКУЛПНХ ЪБМЙЧХ РПДФЧЕТДЙМП ЬФП ИПТПЫЕЕ НОЕОЙЕ, Й ДБЦЕ МЙГБ, У РТЕДХВЕЦДЕОЙЕН Л ОЕНХ ПФОПУЙЧЫЙЕУС, ДПМЦОЩ ВЩМЙ РТЙЪОБФШ, ЮФП ПЫЙВБМЙУШ.

ч ФТЕФЙК ТБЪ «лЬРФЕО» ЧЩЫЕМ Ч НПТЕ У ЬУЛБДТПК лБОБМБ, РПД ЛПНБОДПЧБОЙЕН БДНЙТБМБ нБКМОБ. рТПЕЛФЙТПЧБЧЫЙК ЕЗП ЛЬРФЕО лПМШЪ РПЫЕМ ОБ ОЕН ДМС ОБВМАДЕОЙС ЪБ ЛБЮЕУФЧБНЙ ЛПТБВМС. чНЕУФЕ У ОЙН Ч УПУФБЧ ЬУЛБДТЩ ФПЗДБ ЧИПДЙМЙ «мПТД хПТДЕО» (ЖМБЗНБО), «нЙОПФБХТ», «ьДЦЙОЛПТФ», «оПТФХНВЕТМЕОД», «нПОБТИ», «зЕТЛХМЕУ», «вЕММЕТПЖПО» Й ОЕВТПОЙТПЧБООЩЕ «йОЛПОУФБОФ» Й «вТЙУФПМШ». дМС ЧУЕУФПТПООЕЗП ЙУРЩФБОЙС ОПЧПЗП ВБЫЕООПЗП ВТПОЕОПУГБ ЬУЛБДТБ РЕТЕУЕЛМБ вЙУЛБКУЛЙК ЪБМЙЧ Й 6 УЕОФСВТС 1871 З. ОБИПДЙМБУШ ВМЙЪ НЩУБ жЙОЙУФЕТТЕ. ч ЬФПФ ДЕОШ ВЩМП УЙМШОПЕ ЧПМОЕОЙЕ, Й ЛПЗДБ БДНЙТБМ нБКМО РПУЕФЙМ «лЬРФЕО», ФП ХЛБЪБМ лПМШЪХ ОБ ФП, ЮФП У РПДЧЕФТЕООПК УФПТПОЩ РБМХВБ УХДОБ ЧП ЧТЕНС ЛБЮЛЙ ПЛБЪЩЧБМБУШ РПД ЧПДПК, ЗПЧПТС, ЮФП ЬФП ЙНЕЕФ УЛЧЕТОЩК ЧЙД. лЬРФЕО лПМШЪ ХЧЕТСМ, ЮФП ЬФП ВЕЪТБЪМЙЮОП Й ОЙЮЕЗП ОЕ ЪОБЮЙФ. лБЛ лПМШЪ, ФБЛ Й вЕТЗПКО ЧЩТБЪЙМЙ РПЦЕМБОЙЕ, ЮФПВЩ БДНЙТБМ ПУФБМУС ОПЮЕЧБФШ ОБ ЛПТБВМЕ, ОП, Л УЮБУФША ДМС УЕВС, БДНЙТБМ ПФ ЬФПЗП ПФЛБЪБМУС. «лЬРФЕО» ЫЕМ РПД РБТХУБНЙ, ОП У ТБЪЧЕДЕООЩНЙ РБТБНЙ, ЛПФПТЩНЙ РТЙ ОЕПВИПДЙНПУФЙ НПЦОП ВЩМП ЧПУРПМШЪПЧБФШУС ОЕНЕДМЕООП. лПТБВМШ ЙУРЩФЩЧБМ УЙМШОХА ВПЛПЧХА ЛБЮЛХ, РТЙЮЕН ТБЪНБИЙ ТБЧОСМЙУШ 12,5°, Б ЙОПЗДБ ДПИПДЙМЙ ДП 14°.

ч 20 ЮБУПЧ ЧПМОЕОЙЕ ВЩМП УЙМШОПЕ, Й ОБ ЪБРБДЕ ЧЙДОЕМЙУШ ФХЮЙ, ОП РТЙЪОБЛПЧ ЫФПТНБ ЕЭЕ ОЕ ОБВМАДБМПУШ. лПТБВМЙ ОБИПДЙМЙУШ Ч УФТПА, «лЬРФЕО» ЪБ ЛПТНПК «мПТДБ хПТДЕОБ». ч 23 ЮБУБ РПДОСМУС УЧЕЦЙК ЧЕФЕТ Й РПЫЕМ ДПЦДШ. ч РПМОПЮШ ВБТПНЕФТ ХРБМ, ЧЕФЕТ УФБМ УЧЕЦЕФШ, Й, ФБЛ ЛБЛ УФБМП ПЮЕЧЙДОЩН, ЮФП ВХДЕФ ПЮЕОШ УЛЧЕТОБС РПЗПДБ, ВЩМЙ ЧЪСФЩ ТЙЖЩ. оЕЪБДПМЗП ДП ЮБУБ ОПЮЙ ЪБДХМ УЙМШОЕКЫЙК ЫФПТН У АЗП-ЪБРБДБ Й РБТХУБ ХВТБМЙ. пУФБМШОПЕ НПЦЕФ ВЩФШ ДПУЛБЪБОП УМПЧБНЙ БДНЙТБМБ нБКМОУБ: «ч ЬФХ НЙОХФХ «лЬРФЕО» РПД РБТБНЙ, ОБИПДЙМУС РПЪБДЙ ЖМБЗНБОУЛПЗП ЛПТБВМС Й, ЛБЪБМПУШ, РТЙВМЙЦБМУС Л ОЕНХ. рПДОСМЙ УЙЗОБМ «тБЪЧЕТОХФШ УФТПК» («open order»), ОБ ЛПФПТЩК ОЕНЕДМЕООП ВЩМ ДБО ПФЧЕФ, Й Ч 01:15 ЛПТБВМШ ОБИПДЙМУС ОБ РПДЧЕФТЕООПК ТБЛПЧЙОЕ «мПТДБ хПТДЕОБ» РТЙВМЙЪЙФЕМШОП ОБ 6 R РПЪБДЙ ЕЗП ФТБЧЕТЪБ; НБТУЕМС ВЩМЙ ЮБУФША ОБЗМХИП ЪБТЙЖМЕОЩ, ЮБУФША ХВТБОЩ; ЖПЛ ВЩМ ЪБТЙЖМЕО, ЗТПФ ХВТБО ХЦЕ Ч 17:30, ЛПУЩИ РБТХУПЧ С ОЕ ЧЙДЕМ. лПТБВМШ УЙМШОП ЛТЕОЙМУС ОБ РТБЧЩК ВПТФ , ЙНЕС ЧЕФЕТ УМЕЧБ. лТБУОЩК ПФМЙЮЙФЕМШОЩК ПЗПОШ ЕЗП ВЩМ Ч ЬФП ЧТЕНС СУОП ЧЙДЕО. оЕУЛПМШЛП НЙОХФ УРХУФС С ПРСФШ РПУНПФТЕМ Ч ЕЗП УФПТПОХ, ОП ЫЕМ УЙМШОЩК ДПЦДШ, Й ПЗОС ВПМШЫЕ ОЕ ВЩМП ЧЙДОП. ыЛЧБМ У ДПЦДЕН ВЩМ ПЮЕОШ УЙМЕО, Й «мПТД хПТДЕО» У РПНПЭША ЧЙОФБ Й ЪБДОЙИ ФТЙУЕМЕК ДЕТЦБМУС ОПУПН РТПФЙЧ УЙМШОПЗП ЧПМОЕОЙС, Й ЧТЕНЕОБНЙ ЛБЪБМПУШ, ЮФП ЧПДБ ИМЩОЕФ ЮЕТЕЪ ЫЛБЖХФЩ. ч 02:15 (7-ЗП ЮЙУМБ) ЧЕФЕТ ОЕУЛПМШЛП УФЙИ, РЕТЕНЕОЙМ УЧПЕ ОБРТБЧМЕОЙЕ ОБ NW Й ДХМ ВЕЪ ЫЛЧБМПЧ; ФСЦЕМБС ЗТСДБ ФХЮ ХЫМБ РП ОБРТБЧМЕОЙА Л ПУФХ, Й УФБМЙ ЧЙДОЩ СУОЩЕ Й ВМЕУФСЭЙЕ ЪЧЕЪДЩ; НЕУСГ, ДБЧБЧЫЙК ДПЧПМШОП НОПЗП УЧЕФБ, УБДЙМУС, ОП ОЕ ВЩМП ЧЙДОП ОЙ ПДОПЗП ВПМШЫПЗП ЛПТБВМС ФБН, ЗДЕ Ч РПУМЕДОЙК ТБЪ ЧЙДЕМЙ «лЬРФЕОБ», ИПФС ОБ ОЕЛПФПТПН ТБУУФПСОЙЙ ЧЙДОЕМЙУШ ПЗОЙ ОЕУЛПМШЛЙИ ДТХЗЙИ. у ОБУФХРМЕОЙЕН ТБУУЧЕФБ ПЛБЪБМПУШ, ЮФП ЬУЛБДТБ ОЕУЛПМШЛП ТБЪВТПУБОБ, ОП ЧНЕУФП ПДЙООБДГБФЙ ОБМЙГП ВЩМП ФПМШЛП ДЕУСФШ ЛПТБВМЕК, ОЕДПУФБАЭЙН ВЩМ «лЬРФЕО».

фХФ БДНЙТБМ РПУФЙЗ ХЦБУОХА ЙУФЙОХ. чЕМЙЛПМЕРОЩК, ЪБУМХЦЙЧБАЭЙК РПМОПЗП ДПЧЕТЙС ЛПТБВМШ ЙУЮЕЪ, Й ОЙЛФП ОЕ НПЗ УЛБЪБФШ, ЛБЛЙН ПВТБЪПН. лПТБВМЙ ЬУЛБДТЩ ПФРТБЧЙМЙУШ ОБ РПЙУЛЙ РП ЧУЕН ОБРТБЧМЕОЙСН, ОП ФПМШЛП РПУМЕ РПМХДОС ДПЗБДЛБ ЬФБ УФБМБ ПЛПОЮБФЕМШОП ДПУФПЧЕТОЩН ЖБЛФПН. юБУФЙ ЛТЩФПК РБМХВЩ УХДОБ, ПВМПНПЛ НБЮФЩ У РТЙЧСЪБООЩН Л ОЕНХ ОПУПЧЩН РМБФЛПН, ФЕМП НБФТПУБ — ЧУЕ ЬФП ЧНЕУФЕ РПДФЧЕТДЙМП РЕЮБМШОХА ДПЗБДЛХ. «лЬРФЕО» ХЫЕМ ЛП ДОХ ЧП ЧТЕНС ПДОПЗП ЙЪ УЙМШОЩИ ЫЛЧБМПЧ ЧУЛПТЕ РПУМЕ ЮБУБ ОПЮЙ, РТЙ УЙМШОПН ВПЛПЧПН ЧПМОЕОЙЙ, Й ХЧМЕЛ ЪБ УПВПК УЧПК ЬЛЙРБЦ. «йОЛПОУФБОФ», УБНЩК ВЩУФТПИПДОЩК ЛПТБВМШ ЬУЛБДТЩ, РПМХЮЙМ РТЙЛБЪ ЙДФЙ РПМОЩН ИПДПН Ч рМЙНХФ У ФТБЗЙЮЕУЛЙН ЙЪЧЕУФЙЕН.

лБЛПЧ ЦЕ ВЩМ ЛПОЕГ ОЕУЮБУФОПЗП ЛПТБВМС? фПМШЛП УРБУЫЙЕУС, ГЕОПК ПФЮБСООЩИ ХУЙМЙК ДПВТБЧЫЙЕУС ДП НТБЮОЩИ ВЕТЕЗПЧ жЙОЙУФЕТТБ НПЗМЙ ТБУУЛБЪБФШ ПВ ЬФПН. пЛПМП РПМХОПЮЙ ЧЕФЕТ ВЩМ ПЮЕОШ УЙМЕО, Й ЛПТБВМШ ОБИПДЙМУС РПД УЧПЙНЙ ФТЕНС НБТУЕМСНЙ, Х ЛБЦДПЗП ЙЪ ЛПФПТЩИ ВЩМЙ ЧЪСФЩ ДЧБ ТЙЖБ. рБТЩ ВЩМЙ ТБЪЧЕДЕОЩ, ОП, РПЧЙДЙНПНХ, ЧЙОФ ОЕ ТБВПФБМ, Й ЛПТБВМШ РТПДЧЙЗБМУС ПЮЕОШ НБМП, УЙМШОП ЛБЮБСУШ. оЕУЛПМШЛП НЙОХФ УРХУФС РПУМЕ РПМХОПЮЙ ВЩМБ ЧЩЪЧБОБ РЕТЧБС ЧБИФБ Й УФБМБ УПВЙТБФШУС ОБ РБМХВЕ. чП ЧТЕНС РЕТЕЛМЙЮЛЙ ЛПТБВМШ УЙМШОП ОБЛТЕОЙМУС, ОП УОПЧБ ЧЩРТСНЙМУС. лПЗДБ МАДЙ РПДОСМЙУШ ОБЧЕТИ , ФП УМЩЫБМЙ, ЛБЛ ЛЬРФЕО вЕТЗПКО РТЙЛБЪБМ «ПФДБФШ НБТУБ-ЖБМЩ» Й ЪБФЕН «ЖПТ — Й ЗТПФ-НБТУБ ЫЛПФЩ ФТБЧЙФШ». рТЕЦДЕ ЮЕН МАДЙ ДПВТБМЙУШ ДП ЫЛПФПЧ, ЛПТБВМШ ОБЛТЕОЙМУС ЧОПЧШ, ЕЭЕ УЙМШОЕЕ. вЩУФТП ПДЙО ЪБ ДТХЗЙН ЧЩЛТЙЛЙЧБМЙУШ ХЗМЩ ЛТЕОБ Ч ПФЧЕФ ОБ ЧПРТПУ ЛЬРФЕОБ вЕТЗПКОБ: «18°! 23°! 28°!» лТЕО ОБ РТБЧЩК ВПТФ ВЩМ ФБЛ ЧЕМЙЛ, ЮФП УНЩМП ОЕУЛПМШЛП ЮЕМПЧЕЛ, УФПСЧЫЙИ ОБ ЫЛПФБИ. лПТБВМШ Ч ЬФП ЧТЕНС МЕЦБМ УПЧУЕН ОБ ВПЛХ, НЕДМЕООП РЕТЕЧПТБЮЙЧБСУШ Й УПДТПЗБСУШ ПФ ЛБЦДПЗП ХДБТБ, ОБОПУЙЧЫЕЗПУС ЕНХ ОБВЕЗБЧЫЙНЙ ЛПТПФЛЙНЙ ЧПМОБНЙ У ВЕМЩНЙ ЗТЕВОСНЙ. ьФПФ НЙЗ ВЩМ ХЦБУЕО. рБТ, ЧЩТЩЧБЧЫЙКУС УП УФТБЫОЩН ЫХНПН ЙЪ ДЩНПЧПК ФТХВЩ, ОЕ НПЗ ЪБЗМХЫЙФШ ЛТЙЛПЧ ЛПЮЕЗБТПЧ, ВТПУЙЧЫЙИУС ОБЧЕТИ. лПФМЩ ЙНЕМЙ ФПРЛЙ, ТБУРПМПЦЕООЩЕ РПРЕТЕЛ ЛПТРХУБ, Й ЛПЗДБ «лЬРФЕО» МЕЗ ОБ ВПЛ, ФП ФПРПЮОЩЕ ДЧЕТГЩ Ч МЕЧПН ТСДХ ЛПФМПЧ, ОЕ ВХДХЮЙ Ч УПУФПСОЙЙ ЧЩДЕТЦБФШ ДБЧМЕОЙЕ ТБУЛБМЕООПЗП ХЗМС ЙЪОХФТЙ, ПФЛТЩМЙУШ. фБЛЙН ПВТБЪПН, УПДЕТЦЙНПЕ ФПРПЛ ВЩМП ЧЩВТПЫЕОП ОБ ОЕУЮБУФОЩИ МАДЕК, ПФВТПЫЕООЩИ ЬФПК ЗТХДПК Л ЛПФМБН РТБЧПК УФПТПОЩ; ЪБФЕН У РТЕЛТБЭЕОЙЕН ФСЗЙ, ЛПЗДБ ЧПДБ РП ФТХВБН УРХУФЙМБУШ Ч ПЗОЕЧЩЕ ЛПТПВЛЙ, МАДЕК УФБМП ПВЦЙЗБФШ ПЗОЕН Й ПВЧБТЙЧБФШ РБТПН, РПЛБ УНЕТФШ Ч ЧПДЕ ОЕ РТЕЛТБФЙМБ ЬФЙИ БДУЛЙИ НХЮЕОЙК. йОПЗДБ ЗПЧПТСФ, ЮФП НБЫЙООБС ЛПНБОДБ ОБИПДЙФУС Ч ВЕЪПРБУОПУФЙ ЧП ЧТЕНС ВПС. оП ЛПЗДБ ПОЙ Ч ВЕЪЧЕУФОПУФЙ ХНЙТБАФ ФБЛ, ЛБЛ Ч РПДПВОПН УМХЮБЕ, Й ВЕЪ НБМЕКЫЕЗП ЫБОУБ ОБ УРБУЕОЙЕ, НЩ ДПМЦОЩ УПЪОБФШУС, ЮФП ПРБУОПУФШ, ЛПФПТПК ПОЙ РПДЧЕТЗБАФУС, ОЕУТБЧОЕООП ХЦБУОЕЕ ФПК, У ЛПФПТПК РТЙИПДЙФУС ВПТПФШУС НБФТПУБН, ОБИПДСЭЙНУС ОБ ЧЕТИОЕК РБМХВЕ, Й РПЬФПНХ ПОЙ ЪБУМХЦЙЧБАФ ПУПВПЗП ХЧБЦЕОЙС.

лПЗДБ ЛПТБВМШ ОБЛТЕОЙМУС Й УФБМП ПЮЕЧЙДОП, ЮФП ПО ПРТПЛЙДЩЧБЕФУС, ФП НОПЗЙЕ ВТПУЙМЙУШ ЧРЕТЕД Л ОБЧЕФТЕООПК ЮБУФЙ РПМХВБЛБ Й РТЩЗОХМЙ ЪБ ВПТФ, ЧУЕ ЕЭЕ УМЩЫБ ЫХН ПФ РБТБ, ИПФС ФТХВБ ХЦЕ УЛТЩМБУШ РПД ЧПДПК. дТХЗЙЕ У РПНПЭША ЛПОГПЧ ЧЪВЙТБМЙУШ РП УФБЧЫЕК ЧЕТФЙЛБМШОП РБМХВЕ Й ЧЩИПДЙМЙ У МЕЧПЗП ВПТФБ, Б ЛПЗДБ «лЬРФЕО» НЕДМЕООП РЕТЕЧЕТОХМУС, ФП РТПВЙТБМЙУШ РП ЕЗП ДОЙЭХ. пДЙО ЮЕМПЧЕЛ РПРБМ ОПЗПК Ч ЛЙОЗУФПО Й РПФПН ДПВТБМУС ДП ФПЗП НЕУФБ, ЗДЕ ВЩ ДПМЦЕО ВЩМ ОБИПДЙФШУС ЛЙМШ, ЕУМЙ ВЩ ПО ЙНЕМУС, ЛБЛ ЧДТХЗ ЛПТБВМШ ТБЪПН ХЫЕМ Х ОЕЗП ЙЪ-РПД ОПЗ. бТФЙММЕТЙКУЛЙК ЛПОДХЛФПТ ЕДЧБ УРБУУС. пО УРБМ Ч УЧПЕК ЛБАФЕ Й ВЩМ ТБЪВХЦЕО ЫХНПН, РПДОСФЩН ТСДПН ОЕУЛПМШЛЙНЙ НПТУЛЙНЙ РЕИПФЙОГБНЙ. ъБНЕФЙЧ, ЮФП ЛПТБВМШ УЙМШОП ЛБЮБЕФ, ПО ЧУФБМ Й ОБРТБЧЙМУС Л ВБЫОСН, ЮФПВЩ ХВЕДЙФШУС, ОБДЕЦОП МЙ ЪБЛТЕРМЕОЩ ПТХДЙС. пО ХЦЕ ПУНПФТЕМ ОПУПЧХА ВБЫОА Й ОБИПДЙМУС Ч ЛПТНПЧПК, ЛПЗДБ ЛПТБВМШ ОБЮБМ РЕТЕЧПТБЮЙЧБФШУС. лПЗДБ ЛТЕО ХУЙМЙМУС, ПО ЧЩМЕЪ Ч ПДОП ЙЪ ПФЧЕТУФЙК ДМС РТЙГЕМЙЧБОЙС Й ФПМШЛП ПУЧПВПДЙМУС, ЛБЛ ЛПТБВМШ РПЫЕМ ЛП ДОХ. рПУМЕДОЕЕ, ЮФП ПУФБЧБМПУШ ОБ РПЧЕТИОПУФЙ, ВЩМ ЕЗП ОПУ. оЕНОПЗЙЕ ПУФБЧЫЙЕУС Ч ЦЙЧЩИ, ЙЪ ЛПФПТЩИ ЧУЕ, ЛТПНЕ ЛБРЙФБОБ Й БТФЙММЕТЙКУЛПЗП ЛПОДХЛФПТБ, РТЙОБДМЕЦБМЙ Л РЕТЧПК ЧБИФЕ, ЧЪПВТБМЙУШ Ч ВБТЛБУ Й Ч ЛБФЕТ, ЛПФПТЩЕ РМБЧБМЙ РПВМЙЪПУФЙ. чФПТПК ВБТЛБУ ФПЦЕ ЧЩУЧПВПДЙМЙ, Й УЕЧЫЙЕ Ч ОЕЗП МАДЙ РТЙОСМЙУШ ЗТЕУФЙ, ОБРТБЧМССУШ ОБ РПНПЭШ Л РМБЧБЧЫЕНХ ЧЧЕТИ ДОПН ЛБФЕТХ, ОБ ЛПФПТПН ОБИПДЙМЙУШ ЛЬРФЕО вЕТЗПКО Й ЕЭЕ ОЕУЛПМШЛП ЮЕМПЧЕЛ. оЕЛПФПТЩЕ ЙЪ ОЙИ РЕТЕУЛПЮЙМЙ Ч ВБТЛБУ, ОП ЛБРЙФБО ОЕ ИПФЕМ ЬФПЗП ДЕМБФШ, Б ФБЛ ЛБЛ ВХТОПЕ УПУФПСОЙЕ НПТС НЕЫБМП РПДПКФЙ ВМЙЪЛП, Б ВБТЛБУ Й ФБЛ ЕДЧБ ОЕ ЪБФПОХМ, ФП ЕЗП РТЙЫМПУШ РПЛЙОХФШ. пО ПФЛБЪБМУС Й ПФ РТЕДМПЦЕООПЗП ЧЕУМБ, УЛБЪБЧ, ЮФП ЙН УБНЙН РПОБДПВСФУС ЧУЕ ЧЕУМБ. чПУЕНОБДГБФШ ЮЕМПЧЕЛ ЙЪ ПУФБЧБЧЫЙИУС Ч ЦЙЧЩИ ДПУФЙЗМЙ ВЕТЕЗБ, РПУМЕ ФПЗП ЛБЛ ОБРТБУОП ПЛМЙЛБМЙ «йОЛПОУФБОФ», РТПЫЕДЫЙК ЧЕУШНБ ВМЙЪЛП ПФ ОЙИ, ОП ОЕ УМЩЫБЧЫЙК Й ОЕ ЧЙДЕЧЫЙК ЙИ ЙЪ-ЪБ ЫХНБ ЫЛЧБМБ Й ФЕНОПФЩ. ьФП ЙЪЧЕУФЙЕ УОБЮБМБ ВЩМП ЧУФТЕЮЕОП Ч бОЗМЙЙ У ОЕДПЧЕТЙЕН, ЪБФЕН УНЕОЙЧЫЙНУС ЗПТЕН Й ОЕЗПДПЧБОЙЕН.

рПФЕТС ФБЛПЗП РТЕЛТБУОПЗП ЛПТБВМС ЧНЕУФЕ УП УФПМШЛЙНЙ РПДБЧБЧЫЙНЙ ВМЕУФСЭЙЕ ОБДЕЦДЩ ПЖЙГЕТБНЙ Й РПЮФЙ 500 НБФТПУБНЙ УФБМБ ОБГЙПОБМШОЩН ВЕДУФЧЙЕН. рТЙЗПЧПТ, РТПЙЪОЕУЕООЩК ЧП ЧТЕНС УХДБ ОБД ПУФБЧЫЙНЙУС Ч ЦЙЧЩИ, ВЩМ ПРТБЧДБОЙЕН бДНЙТБМФЕКУФЧХ. пО ЗМБУЙМ, ЮФП «лЬРФЕО» «ВЩМ РПУФТПЕО ЙЪ ХЧБЦЕОЙС Л ПВЭЕУФЧЕООПНХ НОЕОЙА Й Ч ТБЪТЕЪ У ЧЪЗМСДБНЙ Й НОЕОЙСНЙ ЛПОФТПМЕТБ ЖМПФБ Й ЕЗП ДЕРБТФБНЕОФБ». фСЦЕМЩЕ НБЮФЩ ЬФПЗП ВТПОЕОПУГБ, ЕЗП РБТХУОПУФШ, ОЙЪЛЙК ОБДЧПДОЩК ВПТФ (ЪОБЮЙФЕМШОП ОЙЦЕ ФПЗП, ЛПФПТЩК ВЩМ РТЕДМПЦЕО РТЙ РТПЕЛФЙТПЧБОЙЙ) Й ЪОБЮЙФЕМШОЩК РЕТЕЧЕУ Ч ЕЗП ЧЕТИОЕК ЮБУФЙ ВМБЗПДБТС ЛТЩФПК РБМХВЕ Й ВБЫОСН — ЧУЕ ЬФП ЧНЕУФЕ ЧЪСФПЕ УФБМП РТЙЮЙОПК ОЕУЮБУФШС. оЕ ЙНЕК ПО НБЮФ, ПО НПЗ ВЩФШ ОБДЕЦОЩН ЛПТБВМЕН; ЙНЕС ЙИ, НПЗ ВЩФШ ХДПЧМЕФЧПТЙФЕМШОЩН, ВХДХЮЙ РТЕДОБЪОБЮЕО ДМС ВЕТЕЗПЧПК ПВПТПОЩ. оП ОЕФ УПНОЕОЙС, ЮФП ДМС РМБЧБОЙС Ч ПФЛТЩФПН НПТЕ «лЬРФЕО» ЙНЕМ ОЕДПУФБФПЮОХА ПУФПКЮЙЧПУФШ. еЗП ЗЙВЕМШ ОЕ ПУФБМБУШ ВЕЪ РПУМЕДУФЧЙК. чП-РЕТЧЩИ, ОБЫЙ УХДПУФТПЙФЕМЙ УФБМЙ ПВТБЭБФШ ВПМШЫПЕ ЧОЙНБОЙЕ ОБ ПУФПКЮЙЧПУФШ ЛПТБВМЕК, ДПУФПЙОУФЧП, ЛПФПТПЕ ПВСЪБФЕМШОП ДПМЦОП УЛБЪБФШУС ЧП ЧТЕНС ЧПЕООЩИ ДЕКУФЧЙК, ИПФС ПОП Й ОЕ ФБЛ ЪБНЕФОП Ч НЙТОПЕ ЧТЕНС. чП-ЧФПТЩИ, ЬФПФ УМХЮБК ПФЧБДЙМ УПУФБЧЙФЕМЕК РТПЕЛФПЧ ЙЪ ЮЙУМБ МАВЙФЕМЕК. йУЛХУУФЧП РТПЕЛФЙТПЧБОЙС ЛПТБВМС ОБУФПМШЛП УМПЦОП Й ДМС РПМХЮЕОЙС ХДПЧМЕФЧПТЙФЕМШОЩИ ТЕЪХМШФБФПЧ ФТЕВХЕФ ФБЛЙИ ЗМХВПЛЙИ ФЕИОЙЮЕУЛЙИ РПЪОБОЙК, ЮФП ЬФПНХ НПЦОП ФПМШЛП РПТБДПЧБФШУС.

чФПТБС ЛБФБУФТПЖБ, Л УЮБУФША, ПВПЫМБУШ ВЕЪ ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ ЦЕТФЧ. ьУЛБДТБ лБОБМБ, УПУФПСЧЫБС ЙЪ ВТПОЕОПУГЕЧ «хПТТЙПТ», «бИЙММЕУ», «зЕЛФПТ», «бКТПО дАЛ» Й «чЬОЗБТД» ЧЩЫМЙ ЙЪ лЙОЗУФПОБ Ч 10:30 РЕТЧПЗП УЕОФСВТС 1875 З., ОБРТБЧМССУШ Ч лХЙОУФБХО. дПКДС ДП РМБЧХЮЕЗП НБСЛБ лЙЫ (Kish), «бИЙММЕУ» РПЛЙОХМ ЬУЛБДТХ, ОБРТБЧМССУШ Ч мЙЧЕТРХМШ, Б ПУФБМШОЩЕ ЮЕФЩТЕ ЛПТБВМС РТПДПМЦБМЙ ЙДФЙ Ч РТЕЦОЕН ОБРТБЧМЕОЙЙ Ч УФТПА ЛЙМШЧБФЕТОПК ЛПМПООЩ. пЛПМП 12:30 РПДОСМУС ПЮЕОШ ЗХУФПК ФХНБО, ФБЛ ЮФП ОЕ ВЩМП ЧПЪНПЦОПУФЙ ЧЙДЕФШ ДБМЕЕ ЮЕН ОБ 50 СТДПЧ ЧРЕТЕД. ч ЬФП ЧТЕНС ТБУРПМПЦЕОЙЕ ЛПТБВМЕК ВЩМП УМЕДХАЭЙН: ЧРЕТЕДЙ ЫМЙ «хПТТЙПТ» Й «зЕЛФПТ», ОБ ТБУУФПСОЙЙ ПДОПК ЙМЙ ДЧХИ НЙМШ РПЪБДЙ ОЙИ — «чЬОЗБТД» Й «бКТПО дАЛ», РТЙЮЕН «чЬОЗБТД» ДЕТЦБМУС ЧРЕТЕДЙ .

уЛПТПУФШ, ЛПФПТБС ДП ФПЗП ЛБЛ УЗХУФЙМУС ФХНБО УПУФБЧМСМБ ПФ 10 ДП 12 ХЪМПЧ, ВЩМБ ХНЕОШЫЕОБ ДП УЕНЙ ЙМЙ ЧПУШНЙ .

уЛПТП РПУМЕ 12:30 ВПМШЫПЕ РБТХУОПЕ УХДОП ПВТЕЪБМП ОПУ «чЬОЗБТДХ» Й ЪБУФБЧЙМП ЕЗП ПФЛМПОЙФШУС ПФ УЧПЕЗП РТЕЦОЕЗП НЕУФБ Ч УФТПА. тХМШ ВЩМ РПМПЦЕО МЕЧП ОБ ВПТФ, Й ЬФЙН ЪБДЕТЦБО ЕЗП ИПД, ЛБЛ ЧДТХЗ «бКТПО дАЛ», РТЕДЧБТЙФЕМШОП ЙЪНЕОЙЧЫЙК ВЩМП ОБРТБЧМЕОЙЕ ВЕЪ ДПУФБФПЮОПК ДМС ФПЗП РТЙЮЙОЩ, Б ЪБФЕН ЧЕТОХЧЫЙКУС ОБ РТЕЦОЙК ЛХТУ, ЧЩУФХРЙМ ЙЪ ФХНБОБ ОБ ТБУУФПСОЙЙ НЕОЕЕ,ПДОПЗП ЛБВЕМШФПЧБ У ФБТБОПН, ОБРТБЧМЕООЩН Ч РТБЧЩК ВПТФ «чЬОЗБТДБ». ч ФП ЦЕ УБНПЕ ЧТЕНС «чЬОЗБТД» ХЧЙДЕМЙ ОБ «бКТПО дАЛЕ», Й ЛЬРФЕО зЙЛМЕК, ЛПНБОДЙТ РПУМЕДОЕЗП, ОБИПДЙЧЫЙКУС ОБЧЕТИХ, ОЕНЕДМЕООП ДБМ НБЫЙОБН ЪБДОЙК ИПД, ОП ДМС РТЕДПФЧТБЭЕОЙС УФПМЛОПЧЕОЙС ВЩМП ХЦЕ РПЪДОП. йДС УП УЛПТПУФША ОЕУЛПМШЛП НЕОЕЕ УЕНЙ ХЪМПЧ, «бКТПО дАЛ» ХДБТЙМ «чЬОЗБТДБ», ЙНЕЧЫЕЗП ИПД ПЛПМП ЫЕУФЙ ХЪМПЧ, ОБ ЮЕФЩТЕ ЖХФБ ОЙЦЕ ЕЗП ВТПОЕЧПЗП РПСУБ, ЛБЛ ТБЪ РПЪБДЙ ЗТПФ-НБЮФЩ Ч МЕЧХА ТБЛПЧЙОХ ОБТБЧОЕ У НБЫЙООЩН ПФДЕМЕОЙЕН. пВТБЪПЧБМБУШ ЗТПНБДОБС РТПВПЙОБ — ДЧБДГБФШ РСФШ ЛЧБДТБФОЩИ ЖХФПЧ, ЮЕТЕЪ ЛПФПТХА РПФПЛПН ИМЩОХМБ ЧПДБ. л ОЕУЮБУФША, ФБТБО ХДБТЙМ ЛПТБВМШ Ч УБНПЕ ХСЪЧЙНПЕ НЕУФП, РТПВЙЧ ПФЧЕТУФЙЕ Ч РПРЕЮЕЮОПК РЕТЕВПТЛЕ, ПФДЕМСЧЫЕК НБЫЙООПЕ ПФДЕМЕОЙЕ ПФ ЛПФЕМШОПЗП — ДЧБ УБНЩИ ВПМШЫЙИ ПФУЕЛБ. хДБТ ВЩМ ПЮЕОШ УЙМЕО. вТПОЕЧПК РПСУ «чЬОЗБТДБ», ЙНЕЧЫЙК Ч ЬФПН НЕУФЕ ФПМЭЙОХ 8 ДАКНПЧ, ВЩМ ЧДБЧМЕО ВПМЕЕ ЮЕН ОБ ЖХФ, ОП ЧОХФТЕООСС ПВЫЙЧЛБ ОЕ ВЩМБ УПВУФЧЕООП РТПВЙФБ ФБТБОПН . дТХЗЙЕ РЕТЕВПТЛЙ ВЩМЙ ФБЛ УЙМШОП РПЧТЕЦДЕОЩ, ЮФП Ч ОЙИ ПФЛТЩМБУШ ВПМШЫБС ФЕЮШ, Б ОБ РБМХВХ У НБЮФ РБДБМЙ ЮБУФЙ ТБОЗПХФБ Й ВМПЛЙ. лБЛ ФПМШЛП РТПЙЪПЫМП УФПМЛОПЧЕОЙЕ, ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ ОЕНЕДМЕООП ЪБДТБЙМЙ. рБОЙЛЙ ОЕ ЧПЪОЙЛМП, Й ДЙУГЙРМЙОБ ВЩМБ ПВТБЪГПЧБС. нБЫЙООПЕ ПФДЕМЕОЙЕ, ЛПЮЕЗБТОПЕ Й РТПИПДЩ ВЩУФТП ЪБРПМОЙМЙУШ ЧПДПК, ЛПФЕМ ЪБФПРЙМП Й РБТПЧЩЕ РПНРЩ ПУФБМЙУШ ВЕЪ РБТБ. пДЙО ЙЪ НБЫЙОЙУФПЧ У ВПМШЫЙН РТЙУХФУФЧЙЕН ДХИБ ПФЛТЩМ РБТПЧЩРХУЛОПК ЛМБРБО ЛПФМБ, ДБЧ ЧЩИПД РБТХ Й РТЕДПФЧТБФЙЧ ЧЪТЩЧ. чУЕ МАДЙ УПВТБМЙУШ ОБ РБМХВЕ; РПРЩФПЛ УРБУФЙ ЛПТБВМШ ОЕ РТЕДРТЙОЙНБМПУШ; ЧУЕ УФБТБОЙС ЛЬРФЕОБ дБХЛЙОУБ (Dawkins), ЕЗП ЛПНБОДЙТБ, ВЩМЙ ОБРТБЧМЕОЩ ОБ УРБУЕОЙЕ МАДЕК. рТБЧДБ, НПЦЕФ ВЩФШ, УТЕДЙ ПЖЙГЕТПЧ Й ВЩМ ЪБНЕФЕО ОЕЛПФПТЩК ОЕДПУФБФПЛ ТБУФПТПРОПУФЙ, ТЕЫЙФЕМШОПУФЙ Й ОБИПДЮЙЧПУФЙ, ОП, УПРПУФБЧМСС УМХЮБК У «чЬОЗБТДПН» У РПЪДОЕКЫЙНЙ ЛБФБУФТПЖБНЙ, РТЙИПДЙФУС ХУПНОЙФШУС, ЮФП НПЦОП ВЩМП УДЕМБФШ ЮФП-ОЙВХДШ УХЭЕУФЧЕООПЕ. «бКТПО дАЛ», ЙУЮЕЪОХЧЫЙК ВЩМП Ч ФХНБОЕ, УОПЧБ РПДПЫЕМ ОБУФПМШЛП ВМЙЪЛП, ОБУЛПМШЛП НПЦОП ВЩМП РТЙВМЙЪЙФШУС ВЕЪПРБУОП, Й ЧУЕ МАДЙ ВЩУФТП Й Ч РПМОПН РПТСДЛЕ РЕТЕЫМЙ ОБ ОЕЗП. ч ФЕЮЕОЙЕ ДЧБДГБФЙ НЙОХФ РЕТЕВТБМЙУШ ЧУЕ, РТЙЮЕН ЛБРЙФБО Ч УППФЧЕФУФЧЙЙ У ФТБДЙГЙЕК РПУМЕДОЙН РПЛЙОХМ ФПОХЭЙК ВТПОЕОПУЕГ. юБУ УРХУФС РПУМЕ УФПМЛОПЧЕОЙС, Ф. Е. Ч 02:15, «чЬОЗБТД», ЗМХВПЛП УЕЧЫЙК ЛПТНПК, ДЧБ ЙМЙ ФТЙ ТБЪБ РПЧЕТОХМУС, Б ЪБФЕН РПЫЕМ ЛП ДОХ ОБ ЗМХВЙОЕ ЧПУЕНОБДГБФЙ УБЦЕО. «чЬОЗБТД» ВЩМ ВТПОЕОПУГЕН 2-ЗП ЛМБУУБ, ПДОЙН ЙЪ ЫЕУФЙ ЛПТБВМЕК, УРТПЕЛФЙТПЧБООЩИ РП ПВТБЪГХ ЖТБОГХЪУЛПК «бМШНЩ». рЕТЧПОБЮБМШОП ПО РТЕДОБЪОБЮБМУС ДМС УМХЦВЩ Ч ДБМШОЙИ НПТСИ. еЗП ЧПДПЙЪНЕЭЕОЙЕ УПУФБЧМСМП 5899 ФПОО, НПЭОПУФШ НБЫЙОБНЙ — 3500 ЙОДЙЛБФПТОЩИ УЙМ . пО ВЩМ ЧППТХЦЕО ДЕУСФША 12,5-ФПООЩНЙ ДХМШОПЪБТСДОЩНЙ РХЫЛБНЙ Й ДЧХНС 64-ЖХОФПЧЩНЙ ПТХДЙСНЙ. рП ЧБФЕТМЙОЙЙ ЙНЕМУС РПМОЩК ВТПОЕЧПК РПСУ ФПМЭЙОПК 6–8 ДАКНПЧ. гЕОФТБМШОБС ВБФБТЕС ЪБЭЙЭБМБУШ 6-ДАКНПЧПК ВТПОЕК. уЛПТПУФШ ВТПОЕОПУГБ ОБ РТПВЕ ДПУФЙЗМБ 14,9 ХЪМБ; ЬЛЙРБЦ — 450 ЮЕМПЧЕЛ. рТЙ ЙУРЩФБОЙЙ НБЫЙО «чЬОЗБТДБ» ЧЩСУОЙМБУШ ОЕДПУФБФПЮОБС ПУФПКЮЙЧПУФШ, РПЬФПНХ ЕЗП ДЧПКОПЕ ДОП ЪБРПМОЙМЙ ЛЙТРЙЮБНЙ Й ГЕНЕОФПН. оБ ОЕН ЙНЕМПУШ УЕНШ РПРЕТЕЮОЩИ РЕТЕВПТПЛ, ТБЪДЕМСЧЫЙИ ЛПТРХУ ОБ ЧПУЕНШ ПФДЕМЕОЙК, Й ТБУУЮЙФЩЧБМЙ, ЮФП МАВБС ЙЪ ОЙИ НПЦЕФ ВЩФШ РТПВЙФБ ВЕЪ ХЗТПЪЩ ЗЙВЕМЙ ЛПТБВМС. л ОЕУЮБУФША, ЧПЪНПЦОПУФШ РТПВПЙОЩ РП ПДОПК ЙЪ ФБЛЙИ РЕТЕВПТПЛ, ПФЛТЩЧБАЭЕК ДПУФХР ЧПДЕ УТБЪХ Ч ДЧБ ПФДЕМЕОЙС, ОЕ РТЕДХУНПФТЕМЙ.

оБ УХДЕ, ОБЪОБЮЕООПН ОБД ПЖЙГЕТБНЙ «чЬОЗБТДБ», РТЙЫМЙ Л ЪБЛМАЮЕОЙА, ЮФП ЛБФБУФТПЖБ РТПЙЪПЫМБ, ЧП-РЕТЧЩИ, ЙЪ-ЪБ УМЙЫЛПН ВПМШЫПК УЛПТПУФЙ ИПДБ ЬУЛБДТЩ Ч ФХНБОЕ; ЧП-ЧФПТЩИ, ЧУМЕДУФЧЙЕ ФПЗП, ЮФП ЛПНБОДЙТ «чЬОЗБТДБ» дБХЛЙОУ, ОЕУНПФТС ОБ ФП ЮФП ВЩМ ЗПМПЧОЩН Ч УЧПЕН ПФТСДЕ Й ФХНБООХА РПЗПДХ, ХЫЕМ ЧОЙЪ; Ч-ФТЕФШЙИ, ЧУМЕДУФЧЙЕ ХНЕОШЫЕОЙС ИПДБ «чЬОЗБТДБ» ВЕЪ ЙЪЧЕЭЕОЙС ОБИПДСЭЕЗПУС РПЪБДЙ «бКТПО дАЛБ» УЙЗОБМПН ПВ ЬФПН; Ч-ЮЕФЧЕТФЩИ, ВМБЗПДБТС ХЧЕМЙЮЕОЙА УЛПТПУФЙ ИПДБ «бКТПО дАЛБ» ОЕЧЪЙТБС ОБ ФХНБО Й ОБ ФП, ЮФП УЛПТПУФШ ХЦЕ ВЩМБ ЧЕМЙЛБ; Ч-РСФЩИ, ЧУМЕДУФЧЙЕ ОЕРТБЧЙМШОПЗП ПФЛМПОЕОЙС «бКТПО дАЛБ» ЙЪ УФТПС Й, Ч-ЫЕУФЩИ, ЧУМЕДУФЧЙЕ ПФУХФУФЧЙС ФХНБООЩИ УЙЗОБМПЧ. дБХЛЙОУ ВЩМ ПВЧЙОЕО Й ПФУФТБОЕО ПФ ЛПНБОДПЧБОЙС ЛПТБВМЕН ЪБ ФП, ЮФП ОЕ РТЙЧЕМ Ч ДЕКУФЧЙЕ РПНРЩ, Б ЧНЕУФП ЬФПЗП РТЙЛБЪБМ УРХУЛБФШ ЫМАРЛЙ. рП НОЕОЙА УХДБ, ПО ДПМЦЕО ВЩМ РТЕДРТЙОСФШ РПРЩФЛХ ЪБЛТЩФШ РТПВПЙОХ РМБУФЩТЕН. мЕКФЕОБОФ, ЙУРПМОСЧЫЙК ЫФХТНБОУЛЙЕ ПВСЪБООПУФЙ, ВЩМ ПВЧЙОЕО Ч ФПН, ЮФП ОЕ РТЙОСМ НЕТ Л ФПНХ, ЮФПВЩ ОБРТБЧЙФШ ЛПТБВМШ ОБ ВПМЕЕ НЕМЛПЕ НЕУФП, ПФЛХДБ ЕЗП ВЩМП ЧПЪНПЦОП РПДОСФШ ДБЦЕ Ч УМХЮБЕ ЗЙВЕМЙ. пВТБФЙМЙ ЧОЙНБОЙЕ Й ОБ ФП, ЮФП «бКТПО дАЛ» ДПМЦЕО ВЩМ РТЕДРТЙОСФШ РПРЩФЛХ ПФЧЕУФЙ ЕЗП ОБ ВХЛУЙТЕ ОБ НЕМЛПЧПДШЕ. уФБТЫЕНХ ПЖЙГЕТХ «чЬОЗБТДБ» ЧНЕУФЕ У ЗМБЧОЩН НЕИБОЙЛПН Й РМПФОЙЛПН ПВЯСЧЙМЙ ЧЩЗПЧПТ. чБИФЕООПЗП ОБЮБМШОЙЛБ «бКТПО дАЛБ» УРЙУБМЙ У ЛПТБВМС.

«бКТПО дАЛ», ЛПТБВМШ ЙДЕОФЙЮОЩК «чЬОЗБТДХ», ОЕ РПМХЮЙМ РПЧТЕЦДЕОЙК, УЛПМШЛП-ОЙВХДШ ЪБУМХЦЙЧБАЭЙИ ЧОЙНБОЙС. еЗП ФБТБО ЧЩДБЧБМУС ФПМШЛП УМЕЗЛБ ЙЪ-РПД ВТПОЕЧПЗП РПСУБ Й НПЗ ВЩ ВЕЪ ЧУСЛПК ПРБУОПУФЙ РПЧФПТЙФШ ХДБТ. уМХЮБК ЬФПФ ОБУФТПЙМ БОЗМЙЮБО Ч РПМШЪХ ФБТБОБ; РТЙЮЕН, ХЧЙДЕЧ, ЛБЛ МЕЗЛП ХОЙЮФПЦЙФШ ЙН УБНЩЕ ЛТХРОЩЕ ЛПТБВМЙ, ОБЮБМЙ ЧЩДЧЙЗБФШУС ТБЪМЙЮОЩЕ ОЕЧЩРПМОЙНЩЕ РТЕДМПЦЕОЙС П РПУФТПКЛЕ ОЕРПФПРМСЕНПЗП ЛПТБВМС.

фТЙ ЗПДБ УРХУФС РПДПВОПЕ ОЕУЮБУФШЕ РТПЙЪПЫМП Ч ЗЕТНБОУЛПН ЖМПФЕ, ОП ОБ ЬФПФ ТБЪ У НОПЗПЮЙУМЕООЩНЙ ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙНЙ ЦЕТФЧБНЙ. 6 НБС 1878 З. ЬУЛБДТБ, УПУФПСЧЫБС ЙЪ ФТЕИ ВТПОЕОПУГЕЧ — «лЕОЙЗ чЙМШЗЕМШН» (ОБ ОЕН ДЕТЦБМ УЧПК ЖМБЗ БДНЙТБМ ЖПО вБЮ), «зТПУУЕТ лХТЖАТУФ» Й «рТПКУУЕО», — ОБЮБМБ Ч чЙМШЗЕМШНУИБЖЕОЕ ЛБНРБОЙА. ъБЛПОЮЙЧ ЧППТХЦЕОЙЕ Й РТЙОСЧ ЛПНБОДХ, ПОБ 29 НБС ЧЩЫМБ ЙЪ РПТФБ, ОБРТБЧМССУШ Ч рМЙНХФ. 31 НБС ЬУЛБДТБ ОБИПДЙМБУШ Ч бОЗМЙКУЛПН ЛБОБМЕ ОБРТПФЙЧ жПМЛУФПОБ. ыМЙ УФТПЕН ФТЕХЗПМШОЙЛБ, РТЙЮЕН «лЕОЙЗ чЙМШЗЕМШН» ВЩМ ЗПМПЧОЩН, Б «рТПКУУЕО» ЫЕМ ЪБ ОЙН Ч ЛЙМШЧБФЕТЕ. у РТБЧПК УФПТПОЩ ЖМБЗНБО, ОЕУЛПМШЛП РПЪБДЙ ЕЗП ФТБЧЕТЪБ ОБИПДЙМУС «лХТЖАТУФ». тБУУФПСОЙЕ НЕЦДХ ОЙН Й «лЕОЙЗПН чЙМШЗЕМШНПН» РЕТЧПОБЮБМШОП УПУФБЧМСМП 440 СТДПЧ, ОП ЪБ ЮБУ ДП УФПМЛОПЧЕОЙС ЕНХ ВЩМП РТЙЛБЪБОП РПДПКФЙ ВМЙЦЕ, ФБЛ ЮФП, ОБЛПОЕГ, НЕЦДХ ОЙНЙ ПУФБЧБМПУШ ЧУЕЗП 110 СТДПЧ, Й У ВЕТЕЗБ ЪБНЕФЙМЙ, ЮФП ПОЙ ОБИПДСФУС ОБ ПРБУОП ВМЙЪЛПН ТБУУФПСОЙЙ ДТХЗ ПФ ДТХЗБ. ч ФП ЧТЕНС ЛБЛ ПОЙ ДЧЙЗБМЙУШ ФБЛЙН ПВТБЪПН, ДЧБ РБТХУОЩИ УХДОБ, РТЙЧЕДС ЛТХФП Л ЧЕФТХ ОБ МЕЧПН ЗБМУЕ, РТПЫМЙ РПД ОПУПН ЬУЛБДТЩ. рПДЮЙОССУШ ХУФБОПЧМЕООЩН РТБЧЙМБН РТЕДХРТЕЦДЕОЙС УФПМЛОПЧЕОЙК, «лХТЖАТУФ» РПМПЦЙМ МЕЧП ТХМС Й РПЧЕТОХМ ЧРТБЧП. йУРПМОЙЧ ЬФП, ПО ПРСФШ ЛТХФП РПЧЕТОХМ ЧМЕЧП, ЮФПВЩ ЪБОСФШ РТЕЦОЕЕ РПМПЦЕОЙЕ. «лЕОЙЗ чЙМШЗЕМШН» УОБЮБМБ РЩФБМУС РТПКФЙ РЕТЕД ОПУПН РБТХУОЩИ УХДПЧ, ОП, ЧЙДС, ЮФП ЬФП ОЕЧПЪНПЦОП, РПЧЕТОХМ ЧРТБЧП, Й ФХФ «лХТЖАТУФ» ПЛБЪБМУС Х ОЕЗП РПД ОПУПН РЕТРЕОДЙЛХМСТОП Л ЛХТУХ . юФПВЩ ЙЪВЕЦБФШ ОЕНЙОХЕНПЗП УФПМЛОПЧЕОЙС, ЛБРЙФБО «лХТЖАТУФБ» РТЙЛБЪБМ ДБФШ РПМОЩК ИПД ЧРЕТЕД, РЩФБСУШ ПВТЕЪБФШ ОПУ РТЙВМЙЦБЧЫЕЗПУС ВТПОЕОПУГБ Й ЧПЧТЕНС ХКФЙ ПФ ОЕЗП. чЙДС, ЮФП ЬФП ОЕЧПЪНПЦОП, ПО УДЕМБМ РПРЩФЛХ РПЧЕТОХФШ ЧРТБЧП, ОБДЕСУШ МЕЮШ ОБ РБТБММЕМШОЩК «лЕОЙЗХ чЙМШЗЕМШНХ» ЛХТУ ЙМЙ, РП ЛТБКОЕК НЕТЕ, ВЩФШ ФПМШЛП УМЕЗЛБ ЪБДЕФЩН ЙН. оБ «лЕОЙЗЕ чЙМШЗЕМШНЕ» Й БДНЙТБМ, Й ЛБРЙФБО ОБИПДЙМЙУШ ЧОЙЪХ, Й Ч ЬФЙ ЛТЙФЙЮЕУЛЙЕ НЗОПЧЕОЙС ОЕ ПУФБМПУШ ЧТЕНЕОЙ ЧЩЪЧБФШ ЙИ ОБ РБМХВХ, ДБ ЕУМЙ ВЩ ЙИ Й ЧЩЪЧБМЙ, ФП ЧУЕ ТБЧОП ОЕ ХУРЕМЙ ВЩ ОЙЮЕЗП УДЕМБФШ. оБ ТХМЕ УФПСМ НПМПДПК ОЕПРЩФОЩК ХОФЕТ-ПЖЙГЕТ Й ЫЕУФШ ОПЧПВТБОГЕЧ. лПЗДБ ЧБИФЕООЩК ОБЮБМШОЙЛ ПФДБМ РТЙЛБЪБОЙЕ РПМПЦЙФШ РТБЧП ТХМС, ЮФПВЩ РПЧЕТОХФШ ЛПТБВМШ ЧМЕЧП, МАДЙ ТБУФЕТСМЙУШ. пОЙ УДЕМБМЙ ЛБЛ ТБЪ ПВТБФОПЕ, РПМПЦЙЧ «МЕЧП ТХМС», Й ФБЛЙН ПВТБЪПН РПЧЕТОХМЙ ФБТБО ЕЭЕ ВПМЕЕ ЧРТБЧП, Ч ФП ЧТЕНС ЛБЛ ЛПТНБ «лХТЖАТУФБ» РПЧПТБЮЙЧБМБУШ ЧМЕЧП ЕНХ ОБЧУФТЕЮХ. фБЛ ЛБЛ УФПМЛОПЧЕОЙЕ ФЕРЕТШ УФБОПЧЙМПУШ ОЕЙЪВЕЦОЩН, ФП ОБ «лЕОЙЗЕ чЙМШЗЕМШНЕ» НБЫЙОБН ДБМЙ ЪБДОЙК ИПД, Й Ч НПНЕОФ УФПМЛОПЧЕОЙС ПОЙ ДЕКУФЧЙФЕМШОП ТБВПФБМЙ ФБЛЙН ПВТБЪПН.

уП УЛПТПУФША, ЛПФПТБС, ОЕУНПФТС ОБ ДБООЩК НБЫЙОБН ЪБДОЙК ИПД, ДПИПДЙМБ ДП 6–7 ХЪМПЧ, «лЕОЙЗ чЙМШЗЕМШН» ХДБТЙМ «зТПУУЕТ лХТЖАТУФБ», ЫЕДЫЕЗП УП УЛПТПУФША Ч 9–10 ХЪМПЧ, НЕЦДХ ЗТПФ — Й ВЙЪБОШ-НБЮФПК. фБТБО ЙЪВПТПЪДЙМ ВТПОА, ЛБЛ БРЕМШУЙООХА ЛПТЛХ, Й ЧПЪДХИ ОБРПМОЙМУС ФТЕУЛПН ТБЪДЙТБЕНПК ВТПОЙ. хЗПМ, РПД ЛПФПТЩН РТПЙЪПЫМП УФПМЛОПЧЕОЙЕ, ВЩМ ВПМШЫЕ 45°, ОП НЕОЕЕ 90°. оБ «лЕОЙЗЕ чЙМШЗЕМШНЕ» ОЕ ЮХЧУФЧПЧБМПУШ ФПМЮЛБ, ФПМШЛП МЕЗЛПЕ УПФТСУЕОЙЕ. оБ УФПМБИ ДБЦЕ ОЕ ПРТПЛЙОХМЙУШ УФБЛБОЩ У ЧПДПК, Й ЧПДБ ОЕ ТБУРМЕУЛБМБУШ. оБ «лХТЖАТУФЕ» ФПМЮПЛ ВЩМ УЙМШОЕКЫЙК. лПТБВМШ ОБЛТЕОЙМУС ОБ РТБЧЩК ВПТФ Ч УФПТПОХ ПФ «лЕОЙЗБ чЙМШЗЕМШНБ», ОП РТПДПМЦБМ ЙДФЙ ЧРЕТЕД, УЛТХФЙЧ Й УМПНБЧ ФБТБО, ПУЧПВПДЙМУС ПФ ОЕЗП Й УФБМ ЧРМПФОХА ВПТФ П ВПТФ У «лЕОЙЗПН чЙМШЗЕМШНПН». вХЫРТЙФ РПУМЕДОЕЗП РПРБМ Ч «лХТЖАТУФБ» Й, РТЕЦДЕ ЮЕН ХУРЕМ УМПНБФШУС, УФБЭЙМ ЧОЙЪ ЛТАКУ-ВТБН-УФЕОЗХ. ыМАРЛЙ, ОБИПДЙЧЫЙЕУС ОБ ЫЛБОГБИ РТПФБТБОЕООПЗП ЛПТБВМС, ВЩМЙ ТБЪВЙФЩ ЙМЙ УОЕУЕОЩ. чПДБ ИМЩОХМБ ЮЕТЕЪ ВПМШЫХА РТПВПЙОХ Ч ВПТФХ ЧОЙЪ РП ЛПЮЕЗБТОПНХ ПФДЕМЕОЙА, ЪБМЙЧБС ФПРЛЙ Й ЧЩОХЦДБС ЛПЮЕЗБТПЧ УРБУБФШУС ЮЕТЕЪ МАЛЙ Й РП УЛПВБН, ОБИПДСЭЙНУС ЧОХФТЙ ЧЕОФЙМСФПТПЧ, Ч ФП ЧТЕНС ЛБЛ РБТ ЧЩТЩЧБМУС УП УФТБЫОПК УЙМПК. уЙМШОЩК ЛТЕО ОБ МЕЧЩК ВПТФ ПВТЕЮЕООПЗП ОБ ЗЙВЕМШ ЛПТБВМС РПНЕЫБМ ЬЛЙРБЦХ УРХУФЙФШ ЫМАРЛЙ. у МЕЧПК УФПТПОЩ ПОЙ ВЩМЙ ТБЪДБЧМЕОЩ, Б У РТБЧПК — МЕЦБМЙ ОБ ВПТФХ. чТЕНЕОЙ РТЕДРТЙОСФШ ЮФП-МЙВП ОЕ ПУФБМПУШ, ПДОБЛП ЛБРЙФБО, ЗТБЖ ЖПО нПОЦ, УДЕМБМ РПРЩФЛХ ОБРТБЧЙФШ ЛПТБВМШ ОБ НЕМЛПЕ НЕУФП. оП ЕДЧБ ПО ХУРЕМ ПФПКФЙ ОБ ОЕЛПФПТПЕ ТБУУФПСОЙЕ, ЛБЛ ЮЕТЕЪ РСФШ НЙОХФ РПУМЕ УФПМЛОПЧЕОЙС РПЫЕМ ЛП ДОХ ОБ ЗМХВЙОЕ 15 УБЦЕОЕК, ХЧМЕЛБС ЪБ УПВПК НОПЗЙИ ЮМЕОПЧ ЬЛЙРБЦБ. лПНБОДОЩЕ ЛПКЛЙ ОБ ВТПОЕОПУГЕ ВЩМЙ ХВТБОЩ Ч ДТХЗПЕ НЕУФП Й ОБИПДЙМЙУШ ОЕ Ч УЕФЛБИ, Б Ч ТПУФТБИ, ФБЛ ЮФП ПОЙ ОЕ НПЗМЙ ПЛБЪБФШУС ОБ ЧПДЕ Й УМХЦЙФШ ВХКЛБНЙ. лПЗДБ ЛПТБВМШ ОБЮБМ ФПОХФШ, ВПМШЫЙОУФЧП ВЩЧЫЙИ ОБ ОЕН МАДЕК РПРТЩЗБМП Ч ЧПДХ. фТЙДГБФШ НБФТПУПЧ РПЗЙВМЙ ХЦБУОЩН ПВТБЪПН. оЕУНПФТС ОБ ХЧЕЭЕЧБОЙС ВПГНБОБ, ПОЙ ВТПУЙМЙУШ У ОПУБ Й РПРБМЙ Ч УЕФЛХ РПД ХФМЕЗБТЕН, ЪБРХФБМЙУШ Й ХФПОХМЙ. уФБТЫЕЗП МЕКФЕОБОФБ ЪБУПУБМП ЧНЕУФЕ У ЛПТБВМЕН, ЛПЗДБ «лХТЖАТУФ» РПЫЕМ ЛП ДОХ. пО РТЙ ЬФПН РПЮХЧУФЧПЧБМ УЙМШОЕКЫЕЕ ДБЧМЕОЙЕ ОБ ТЕВТБ, ЛБЛ ВХДФП ЧПДБ ФСОХМБ ЕЗП УОЙЪХ, ОП НЙОХФХ УРХУФС ДБЧМЕОЙЕ ПУМБВМП Й ЕЗП ЧЩЛЙОХМП ОБ РПЧЕТИОПУФШ, ЗДЕ ЕНХ ХДБМПУШ ХИЧБФЙФШУС ЪБ ЛБЛХА-ФП ТЕКЛХ Й УРБУФЙУШ. лБРЙФБОБ ФПЮОП ФБЛ ЦЕ ХЧМЕЛМП ЧОЙЪ, ОП ЪБФЕН ЧЩВТПУЙМП ЛЧЕТИХ, ПО ФПЦЕ ВЩМ УРБУЕО. оБ НЕУФП ЗЙВЕМЙ ВЩУФТП РПДПУРЕМЙ ТЩВБГЛЙЕ УХДБ Й ЫМАРЛЙ У «лЕОЙЗБ чЙМШЗЕМШНБ»; «рТПКУУЕО» УЧПЙ ЫМАРЛЙ УРХУЛБМ ДПЧПМШОП ДПМЗП. йЪ ЬЛЙРБЦБ, ОБУЮЙФЩЧБЧЫЕЗП 497 ЮЕМПЧЕЛ, ВЩМП РПДПВТБОП 216, ЙЪ ОЙИ ФТПЕ РПУМЕ ХНЕТМЙ ПФ ЙУФПЭЕОЙС. уРБУМЙУШ 23 ПЖЙГЕТБ, Б ЫЕУФЕТП ХФПОХМЙ; Ч ЮЙУМЕ РПЗЙВЫЙИ ВЩМЙ ПДЙО НЕИБОЙЛ Й ТЕЧЙЪПТ.

фБТБО «лЕОЙЗБ чЙМШЗЕМШНБ» РПМХЮЙМ УЙМШОЩЕ РПЧТЕЦДЕОЙС. жПТЫФЕЧЕОШ ВЩМ УМПНБО Ч ДЧХИ НЕУФБИ Й УЧЕТОХФ ЧМЕЧП РПД ХЗМПН Ч 45? . чУЕ ЪБЛМЕРЛЙ ПЛПМП ОЕЗП ВЩМЙ УТЕЪБОЩ ЙМЙ УМПНБОЩ. чПДБ ИМЩОХМБ Ч ОПУПЧПЕ ПФДЕМЕОЙЕ Й ОБРПМОЙМБ ЕЗП, ЛПТБВМШ УЙМШОП ПУЕМ ОБ ОПУ. оБИПДЙЧЫЙЕУС ОБ ОЕН МАДЙ ВЩМЙ УЙМШОП ЧУФТЕЧПЦЕОЩ, ФБЛ ЛБЛ УОБЮБМБ ДХНБМЙ, ЮФП Й ПО РПКДЕФ ЛП ДОХ. лПНБОДЙТ ХЦЕ ЗПФПЧЙМУС ЧЩЛЙОХФШУС ОБ НЕМШ, ОП, ЧЙДС, ЮФП РПНРЩ УРТБЧМСАФУС У ПФЛБЮЛПК ЧПДЩ, ПФЛБЪБМУС ПФ ЬФПК НЩУМЙ Й РПЫЕМ ОБ РПНПЭШ «лХТЖАТУФХ». оБ ОПУ ЪБЧЕМЙ РМБУФЩТШ, Б ЫМАРЛЙ У ВПЛБОГЕЧ — ЛБФЕТБ, ЗЙЮЛЙ Й ПДЙО РБТПЧПК ЛБФЕТ — ВЩМЙ УРХЭЕОЩ ДМС УРБУБОЙС ХФПРБАЭЙИ. лПЗДБ «лХТЖАТУФ» РПЫЕМ ЛП ДОХ, ЧЙДОП ВЩМП, ЛБЛ ОБД ЧПДПК РПДОСМУС УФПМВ РБТБ, СЧЙЧЫЙКУС, ЧЕТПСФОП, УМЕДУФЧЙЕН ЧЪТЩЧБ ЛПФМПЧ. «лЕОЙЗ чЙМШЗЕМШН», РТПДЕТЦБЧЫЙУШ УП УЧПЙН УРХФОЙЛПН ЧВМЙЪЙ ПФ ЪБФПОХЧЫЕЗП ЛПТБВМС ДП РПМХДОС, ПФРТБЧЙМУС Ч рПТФУНХФ, ЗДЕ Й ВЩМ ПФТЕНПОФЙТПЧБО.

ьФПФ УМХЮБК, РТПДЕНПОУФТЙТПЧБЧ УФТБЫОПЕ ДЕКУФЧЙЕ ФБТБОБ, ЧНЕУФЕ У ФЕН ХЛБЪБМ Й ОБ ФП, ЮФП РПМШЪПЧБОЙЕ ЙН УПРТСЦЕОП У ВПМШЫПК ПРБУОПУФША ДМС ФБТБОСЭЕЗП ЛПТБВМС. рТЙ ВПМШЫПН ЧПМОЕОЙЙ РПМХЮЕООЩЕ «лЕОЙЗПН чЙМШЗЕМШНПН» РПЧТЕЦДЕОЙС НПЗМЙ ВЩ РТЙЧЕУФЙ Л ЕЗП ЗЙВЕМЙ. рТБЧДБ, ЕЗП ОПУПЧБС ЮБУФШ ОЕ ВЩМБ ПУПВЕООП РТПЮОБ, ФБЛ ЛБЛ ЬФП ВЩМ УТБЧОЙФЕМШОП УФБТЩК ЛПТБВМШ, РПУФТПЕООЩК Ч ФП ЧТЕНС, ЛПЗДБ ЕЭЕ ОЕ ЧРПМОЕ РПОЙНБМЙ ЪОБЮЕОЙЕ ФБТБОБ. иПФС «лЕОЙЗ чЙМШЗЕМШН» Й ЙНЕМ ВТПОЕЧПК РПСУ, ЕЗП ВТПОС ОЕ ДПИПДЙМБ ДП ФБТБОБ, Й ПО ОЙЮЕН ОЕ ВЩМ ХЛТЕРМЕО РТПФЙЧ РТПДПМШОПЗП ЧПЪДЕКУФЧЙС. «зТПУУЕТ лХТЖАТУФ» — ВБЫЕООЩК ВТПОЕОПУЕГ ЧПДПЙЪНЕЭЕОЙЕН 6600 Ф, РПИПЦЙК ОБ БОЗМЙКУЛЙК ВТПОЕОПУЕГ «нПОБТИ». ч ЕЗП ДЧХИ ВБЫОСИ ОБИПДЙМПУШ ЮЕФЩТЕ ЛТХРРПЧУЛЙИ 24-УН ПТХДЙС, Б ОБ ЧЕТИОЕК РБМХВЕ — ДЧБ 17-УН ПТХДЙС. фПМЭЙОБ ВТПОЙ — ПФ 7 ДП 10 ДАКНПЧ.

рПУМЕДОЙН Й ОБЙВПМЕЕ ФТБЗЙЮЕУЛЙН ЙЪ ЧУЕИ ОЕУЮБУФЙК РПДПВОПЗП ТПДБ УФБМБ ЗЙВЕМШ ВТПОЕОПУГБ «чЙЛФПТЙС». ьФП ВЩМ ПДОПВБЫЕООЩК ВТПОЕОПУЕГ 1-ЗП ЛМБУУБ Й УБНПК ОПЧЕКЫЕК ЛПОУФТХЛГЙЙ. рПУФТПКЛБ ЕЗП, ПЛПОЮЕООБС Ч 1890 З., ПВПЫМБУШ Ч 724 800 ЖХОФПЧ УФЕТМЙОЗПЧ, ОЕ УЮЙФБС РХЫЕЛ Й ЙИ ХУФБОПЧЛЙ; УЛПТПУФШ ОБ НЕТОПК НЙМЕ ТБЧОСМБУШ 16,7 ХЪМБ, Й ЧППТХЦЕОЙЕ ВЩМП ПЮЕОШ УЙМШОПЕ — ДЧБ 110-ФПООЩИ ПТХДЙС, ПДОП 29-ФПООПЕ Й 12 ЫЕУФЙДАКНПЧЩИ ПТХДЙК. лПТБВМШ ЙНЕМ ВТПОЕЧПК РПСУ ФПМЭЙОПК 16–18 ДАКНПЧ, ТБУРПМПЦЕООЩК РТЙВМЙЪЙФЕМШОП ОБ РПМПЧЙОЕ РТПФСЦЕОЙС ЧБФЕТМЙОЙЙ, Б ОБ ОПУХ ОБИПДЙМБУШ ЕЗП ЕДЙОУФЧЕООБС ВБЫОС У ДЧХНС ЗТПНБДОЩНЙ ПТХДЙСНЙ. рЕТЧПОБЮБМШОП ВТПОЕОПУЕГ ЙНЕОПЧБМУС «тЙОБХО», ОП ЕЭЕ ОБ УФБРЕМЕ ЕЗП РЕТЕЙНЕОПЧБМЙ Ч ЮЕУФШ ЛПТПМЕЧЩ Ч «чЙЛФПТЙА». ьЛЙРБЦ, ЧЛМАЮБС ПЖЙГЕТПЧ, УПУФПСМ ЙЪ 659 ЮЕМПЧЕЛ. оБ ЬФПН ЛПТБВМЕ, МХЮЫЕН Ч ЬУЛБДТЕ уТЕДЙЪЕНОПЗП НПТС, ЧЙГЕ-БДНЙТБМ УЬТ дЦПТДЦ фТБКПО, ЛПНБОДХАЭЙК ЬУЛБДТПК, РПДОСМ УЧПК ЖМБЗ.

ч ДЕУСФШ ЮБУПЧ ХФТБ 22 ЙАОС 1893 З. ЬУЛБДТБ ЧЩЫМБ ЙЪ вЕКТХФБ Ч фТЙРПМЙ. ч ЕЕ УПУФБЧ ЧИПДЙМЙ ВТПОЕОПУГЩ «чЙЛФПТЙС», «лБНРЕТДБХО» (ЖМБЗ НМБДЫЕЗП ЖМБЗНБОБ ЛПОФТ-БДНЙТБМБ нБТЛИЬНБ), «лПММЙОЗЧХД», «уБОУРБТЕКМШ», «оЙМ», «ьДЙОВХТЗ», «йОЖМЕЛУЙВМ», «дТЕДОПХФ» Й ЛТЕКУЕТБ «ьДЗБТ», «бНЖЙПО», «жБЬФПО», «вБТИЬН» Й «жЙТМЕУУ». лПТБВМЙ ЫМЙ УФТПЕН ЖТПОФБ УП УЛПТПУФША 8 ХЪМПЧ. ч 14:15 ОБ ТБУУФПСОЙЙ РСФЙ НЙМШ ПФ НЕУФБ ОБЪОБЮЕОЙС ЬУЛБДТБ ВЩМБ РЕТЕУФТПЕОБ Ч ДЧЕ ЛЙМШЧБФЕТОЩЕ ЛПМПООЩ УРТБЧБ, РТЙЮЕН ПОЙ ОБИПДЙМЙУШ ОБ ТБУУФПСОЙЙ ЫЕУФЙ ЛБВЕМШФПЧЩИ ДТХЗ ПФ ДТХЗБ . фБЛЙН ПВТБЪПН, ЖМПФ ПВТБЪПЧБМ ДЧЕ РБТБММЕМШОЩЕ ЛПМПООЩ, ЙЪ ЛПФПТЩИ Ч РТБЧПК, УПУФПСЧЫЕК ЙЪ ЫЕУФЙ ЛПТБВМЕК, ЗПМПЧОПК ВЩМБ «чЙЛФПТЙС», Б МЕЧХА, УПУФПСЧЫХА ЙЪ РСФЙ ЛПТБВМЕК, ЧЕМ «лБНРЕТДБХО». «вБТИЬН» Й «жЙТМЕУУ» Ч УФТПК ОЕ ЧУФХРБМЙ. ъБ ОЕУЛПМШЛП НЙОХФ ДП ЬФПЗП БДНЙТБМ фТБКПО РПУМБМ ЪБ ЛПНБОДЙТПН «чЙЛФПТЙЙ», ЛЬРФЕОПН вХТЛПН, Й ЪБ ЫФХТНБОУЛЙН ПЖЙГЕТПН. йН ПО ПВЯСУОЙМ НБОЕЧТ, ЛПФПТЩН РТЕДРПМБЗБМ РЕТЕУФТПЙФШ ЬУЛБДТЩ ЙЪЧЕУФОЩН ПВТБЪПН РЕТЕД РПУФБОПЧЛПК ОБ СЛПТШ. пВЕ ЛПМПООЩ, ОБИПДЙЧЫЙЕУС ФПМШЛП ОБ ТБУУФПСОЙЙ ЫЕУФЙ ЛБВЕМШФПЧЩИ, ДПМЦОЩ ВЩМЙ РПЧЕТОХФШ ОБ 16 R РП ОБРТБЧМЕОЙА ДТХЗ Л ДТХЗХ. ьФПФ РПЧПТПФ ДПМЦЕО ВЩМ ЙЪНЕОЙФШ ЙИ ЛХТУ ОБ ПВТБФОЩК Й ПУФБЧЙФШ ЛПТБВМЙ Ч ФЕИ ЦЕ ДЧХИ ЛПМПООБИ, ОП ЮТЕЪЧЩЮБКОП ВМЙЪЛП ДТХЗ ПФ ДТХЗБ.

лЬРФЕО вХТЛ Й УФБТЫЙК ЫФХТНБО УТБЪХ ЦЕ ХЧЙДЕМЙ ЧУА ПРБУОПУФШ РТЕДРПМБЗБЕНПЗП НБОЕЧТБ. тБУУФПСОЙЕ НЕЦДХ ПВЕЙНЙ ЛПМПООБНЙ ВЩМП СЧОП ОЕДПУФБФПЮОП, РПФПНХ ЮФП РТЙ НБОЕЧТЙТПЧБОЙЙ ЛПТБВМЕК УМЕДХЕФ РТЙОЙНБФШ Ч ТБУЮЕФ ФБЛФЙЮЕУЛЙК ДЙБНЕФТ ГЙТЛХМСГЙЙ ОБЙНЕОЕЕ НБОЕЧТЕООПЗП ЛПТБВМС ЬУЛБДТЩ. рТЙ РПМПЦЕОЙЙ ТХМС ОБ 28° (РТЕДЕМШОЩК ХЗПМ ДМС ВТПОЕОПУГБ «чЙЛФПТЙС» РТЙ НБОЕЧТЙТПЧБОЙЙ ВЕЪ ЙУРПМШЪПЧБОЙС ТБВПФЩ ЧЙОФПЧ ЧТБЪДТБК, ЮЕЗП БДНЙТБМ фТБКПО ОЕ ПДПВТСМ) ДЙБНЕФТ ГЙТЛХМСГЙЙ «чЙЛФПТЙЙ» УПУФБЧМСМ 800 СТДПЧ, ЙМЙ ЮЕФЩТЕ ЛБВЕМШФПЧЩИ. рПЬФПНХ «лБНРЕТДБХО», ЛПФПТЩК РТЙ РПЧПТПФБИ ПРЙУЩЧБМ РПЮФЙ ФБЛХА ЦЕ ГЙТЛХМСГЙА, ДПМЦЕО ВЩМ, ПЮЕЧЙДОП, ФБТБОЙФШ ЙМЙ ВЩФШ ФБТБОЕООЩН «чЙЛФПТЙЕК», ЕУМЙ ПВБ ПОЙ, ОБИПДСУШ ОБ ТБУУФПСОЙЙ ЧУЕЗП ЫЕУФЙ ЛБВЕМШФПЧЩИ, ПДОПЧТЕНЕООП ОБЮОХФ РПЧПТБЮЙЧБФШ ДТХЗ Л ДТХЗХ. еУМЙ РТЙОСФШ ЛБЛЙЕ-ФП ПУПВЩЕ НЕТЩ, ПОЙ ПВСЪБФЕМШОП УФПМЛОХФУС. уФБТЫЙК ЫФХТНБО РТЕДМПЦЙМ УДЕМБФШ ТБУУФПСОЙЕ ТБЧОЩН ЧПУШНЙ ЛБВЕМШФПЧЩН, Й БДНЙТБМ РТЙОСМ ЬФПФ УПЧЕФ, ЪБНЕФЙЧ: «дБ, ПОП ДПМЦОП ВЩФШ Ч ЧПУЕНШ ЛБВЕМШФПЧЩИ». рПЬФПНХ ЫФХТНБО ПЮЕОШ ХДЙЧЙМУС, ЛПЗДБ Ч 14:20 БДНЙТБМ ПФДБМ РТЙЛБЪБОЙЕ РПДОСФШ УЙЗОБМ, ЮФПВЩ ТБУУФПСОЙЕ НЕЦДХ ЛПМПООБНЙ УПУФБЧМСМП 6 ЛБВЕМШФПЧЩИ. рПУЛПМШЛХ ПО РТЕДРПМПЦЙМ, ЮФП ФХФ ДПМЦОБ ВЩФШ ПЫЙВЛБ, ФП ЖМБЗ-ПЖЙГЕТ БДНЙТБМБ, РТЙОЕУЫЙК ЬФП РТЙЛБЪБОЙЕ, УРХУФЙМУС ЧОЙЪ Й ЕЭЕ ТБЪ УРТПУЙМ, ДПМЦОП МЙ ТБУУФПСОЙЕ УПУФБЧЙФШ ЧУЕЗП 6 ЛБВЕМШФПЧЩИ. бДНЙТБМ фТБКПО ЕЭЕ ТБЪ РПЧФПТЙМ: «пУФБЧЙФШ ЕЗП Ч 6 ЛБВЕМШФПЧЩИ». лЬРФЕО вХТЛ, ВЩЧЫЙК Ч ЬФП ЧТЕНС Х БДНЙТБМБ, ОБРПНОЙМ ЕНХ, ЮФП ДЙБНЕФТ ГЙТЛХМСГЙЙ, ПРЙУЩЧБЕНПК «чЙЛФПТЙЕК» РТЙ РПЧПТПФБИ, ТБЧЕО 800 СТДБН, ОП ОБРПНЙОБОЙЕ ЬФП ПЛБЪБМПУШ ВЕУРПМЕЪОЩН.

бДНЙТБМ фТБКПО ВЩМ УФПМШ ЦЕ ЧМБУФПМАВЙЧЩК, УЛПМШ Й УРПУПВОЩК ПЖЙГЕТ. лБЛ ЗПЧПТЙФ ЛЬРФЕО вХТЛ: «пО ЧУЕЗДБ ВЩМ ЗПФПЧ Й ТБД ПВУХДЙФШ ХЦЕ ЧЩРПМОЕООЩК НБОЕЧТ, ОП С ОЙЛПЗДБ ОЕ ЧЙДБМ, ЮФПВЩ ДП ЬФПЗП ПО У ЛЕН-ОЙВХДШ УПЧЕФПЧБМУС». пО МАВЙМ ТБУУХЦДЕОЙС, ОЕ УФТПЗП РТЙДЕТЦЙЧБМУС ДЙУГЙРМЙОЩ. пО ЮБУФП ЗПЧПТЙМ, ЮФП ФЕТРЕФШ ОЕ НПЦЕФ МАДЕК, ЛПФПТЩЕ ЧП ЧУЕН У ОЙН УПЗМБЫБАФУС, ОП ЬФП ПРСФШ-ФБЛЙ ВЩМП ДЕМП УПЧУЕН ЙОПЕ, ЮЕН ПУРБТЙЧБФШ РТСНПЕ РТЙЛБЪБОЙЕ. лЬРФЕО вХТЛ ХЫЕМ ПФ БДНЙТБМБ У ВЕУРПЛПКУФЧПН, ОП, ПДОБЛП, У ДПЧЕТЙЕН Л ОЕНХ; ПО ФТЕЧПЦЙМУС, РПФПНХ ЮФП НБОЕЧТ ВЩМ ПЮЕЧЙДОП ПРБУОЩН, Й ДПЧЕТСМ БДНЙТБМХ, РПФПНХ ЮФП УМХЦЙМ РПД ОБЮБМШУФЧПН ЧЕУШНБ ЪОБАЭЕЗП ЛПНБОДХАЭЕЗП, ПВМБДБЧЫЕЗП ВПМШЫЙН ПРЩФПН Ч УПЮЕФБОЙЙ У ВПМШЫПК ПУФПТПЦОПУФША. уМХЦЕВОБС ДЙУГЙРМЙОБ, ЛПФПТБС ДМС ДПУФЙЦЕОЙС УЕТШЕЪОЩИ ТЕЪХМШФБФПЧ ДПМЦОБ ВЩФШ УФТПЗБ Й ЧЪЩУЛБФЕМШОБ, ЪБРТЕЭБМБ ЕНХ ДЕКУФЧПЧБФШ ДБМШЫЕ. пО УДЕМБМ ЧУЕ ЮФП НПЗ, ЮФПВЩ ХЛБЪБФШ ОБ ЮТЕЪЧЩЮБКОХА ПРБУОПУФШ РПДПВОПК ЬЧПМАГЙЙ, Й УЬТ дЦПТДЦ фТБКПО ОЕ ИПФЕМ ЕЗП УМХЫБФШ. чЕТПСФОП, РПЬФПНХ ЛЬРФЕО вХТЛ Й ДХНБМ, ЮФП Х БДНЙТБМБ ВЩМЙ ЕЭЕ Й ДТХЗЙЕ ОБНЕТЕОЙС ЛТПНЕ ФЕИ, ОБ ЛПФПТЩЕ ХЛБЪЩЧБМ УЙЗОБМ.

рТПЫЕМ ЮБУ, Ч ФЕЮЕОЙЕ ЛПФПТПЗП НПЦОП ВЩМП ЕЭЕ ХЛБЪБФШ ОБ ЗТПЪЙЧЫЕЕ УФТБЫОПЕ ОЕУЮБУФШЕ Й РТЕДПФЧТБФЙФШ ЕЗП, ОП ЛЬРФЕО вХТЛ ОЕ НПЗ ВПМШЫЕ ОБУФБЙЧБФШ, ФБЛ ЛБЛ ЬФП ЗТБОЙЮЙМП ВЩ ХЦЕ У ОЕРПЧЙОПЧЕОЙЕН ЪБЛПООПК ЧМБУФЙ. ч 15:28 ВЩМ РПДОСФ ЖБФБМШОЩК УЙЗОБМ УМЕДХАЭЕЗП УПДЕТЦБОЙС:

«чФПТПНХ ПФТСДХ ЙЪНЕОЙФШ ЛХТУ РПУМЕДПЧБФЕМШОП ОБ 16 R ЧРТБЧП, ОЕ ЙЪНЕОСС УФТПС ЬУЛБДТЩ.

рЕТЧПНХ ПФТСДХ ЙЪНЕОЙФШ ЛХТУ РПУМЕДПЧБФЕМШОП ОБ 16 R ЧМЕЧП, ОЕ ЙЪНЕОСС УФТПС ЬУЛБДТЩ».

уЙЗОБМ ВЩМ ТБЪПВТБО ЛБЛ ОБ «лБНРЕТДБХОЕ», ФБЛ Й ОБ ДТХЗЙИ ЛПТБВМСИ. х БДНЙТБМБ нБТЛИЬНБ ЧПЪОЙЛМЙ ФЕ ЦЕ ПРБУЕОЙС, ЮФП Й Х ЛЬРФЕОБ вХТЛБ. «ьФП ОЕЧПЪНПЦОП, ЬФП ОЕЧЩРПМОЙНЩК НБОЕЧТ», — ЪБНЕФЙМ ПО УЧПЕНХ ЖМБЗ-ПЖЙГЕТХ Й Ч УППФЧЕФУФЧЙЙ УП УЧПЙН НОЕОЙЕН ЧЕМЕМ ЕНХ ДЕТЦБФШ ТЕРЕФХЕНЩК УЙЗОБМ ДП РПМПЧЙОЩ, ЮФПВЩ РПЛБЪБФШ, ЮФП ПО ОЕ РПОСФ. оБ ЬФП У «чЙЛФПТЙЙ» ЕНХ РТПУЙЗОБМЙМЙ, УРТБЫЙЧБС, ЮЕЗП ПО ЦДЕФ. пО ПФЧЕФЙМ: «рПФПНХ ЮФП С ОЕ ЧРПМОЕ РПОЙНБА УЙЗОБМ». л ОЕУЮБУФША, ЕЗП ПФЧЕФ, ЛПФПТЩК ЕЭЕ НПЗ УРБУФЙ «чЙЛФПТЙА», ОЕ ВЩМ ТБЪПВТБО ОБ ОЕК. й ФБЛ ЛБЛ ПФЧЕФБ ОЕ ВЩМП, ФП БДНЙТБМ нБТЛИЬН РТЙЫЕМ Л ЪБЛМАЮЕОЙА, ЮФП УФБТЫЙК ЖМБЗНБО ЦЕМБЕФ, ЮФПВЩ ЧФПТПК ПФТСД РПЧЕТОХМ РТЕЦДЕ, Ч ФП ЧТЕНС ЛБЛ ПО У РЕТЧЩН ПФТСДПН РПЧЕТОЕФ УОБТХЦЙ ЕЗП. ьФП ВЩМБ ЧЕУШНБ ДПУБДОБС ПЫЙВЛБ, ОП Ч НПТЕ ЕУФШ ФПМШЛП ПДЙО ЪБЛПО ДМС НМБДЫЕЗП ПЖЙГЕТБ — РПЧЙОПЧЕОЙЕ. чТСД МЙ ЛФП-ОЙВХДШ ЙЪ ЛПНБОДЙТПЧ ДТХЗЙИ ЛПТБВМЕК ОЕ УЮЙФБМ НБОЕЧТ ЬФПФ УЧСЪБООЩН У ВПМШЫПК ПРБУОПУФША, ОП ЧУЕ РПДЮЙОЙМЙУШ УЙЗОБМХ .

уЙЗОБМ ВЩМ РЕТЕДБО РП ПВЕЙН ЛПМПООБН, Й ЪМПРПМХЮОЩК РПЧПТПФ ОБЮБМУС. «чЙЛФПТЙС» Й «лБНРЕТДБХО», ВЩЧЫЙЕ ЗПМПЧОЩНЙ ЛПМПОО, ОБИПДЙМЙУШ ЧРЕТЕДЙ. оБ «чЙЛФПТЙЙ» ТХМШ ВЩМ РПМПЦЕО ОБ 35?, ЮФП УПУФБЧМСМП ЛТБКОЙК РТЕДЕМ ЕЗП РПМПЦЕОЙС. лПЗДБ ЛПТБВМШ ОЕУЛПМШЛП РПЧЕТОХМ ЧМЕЧП, ФП УФБМП ПЮЕЧЙДОЩН, ЮФП ЗТПЪЙФ УФПМЛОПЧЕОЙЕ. лЬРФЕО вХТЛ Й УФБТЫЙК ЫФХТНБО ЗБТДЕНБТЙО мБОЙПО ОБИПДЙМЙУШ ПЛПМП БДНЙТБМБ ОБ НПУФЙЛЕ «чЙЛФПТЙЙ» ОБД ЫФХТНБОУЛПК ТХВЛПК. рЕТЧЩН ЪБНЕЮБОЙЕН ЛПНБОДЙТБ ВЩМП: «нЩ ВХДЕН ПЮЕОШ ВМЙЪЛП ПФ ЬФПЗП ЛПТБВМС («лБНРЕТДБХОБ»)», Й, ПВЕТОХЧЫЙУШ Л ЗБТДЕНБТЙОХ, ПО РТЙЛБЪБМ ЕНХ ЙЪНЕТЙФШ ТБУУФПСОЙЕ. ьФП ЪБОСМП ОЕУЛПМШЛП УЕЛХОД, Ч ФЕЮЕОЙЕ ЛПФПТЩИ ЛПТБВМЙ ВЩУФТП УВМЙЦБМЙУШ. фЕН ЧТЕНЕОЕН ЛЬРФЕО вХТЛ РТПУЙМ Х БДНЙТБМБ ТБЪТЕЫЕОЙС ДБФШ ЪБДОЙК ИПД МЕЧПНХ ЧЙОФХ Й ФЕН ХУЛПТЙФШ НБОЕЧТ. пО ФТЙ ТБЪБ РПДТСД РТПУЙМ ПВ ЬФПН, РТЕЦДЕ ЮЕН БДНЙТБМ, РПУНПФТЕЧ ОБ «оЙМ», ОБИПДЙЧЫЙКУС ВМЙЦЕ ЧУЕЗП ЪБ ЛПТНПК, ДБМ УЧПЕ УПЗМБУЙЕ. чУЛПТЕ РПУМЕ ЬФПЗП ПВЕЙН НБЫЙОБН ВЩМ ДБО РПМОЩК ЪБДОЙК ИПД, ОП ХЦЕ ВЩМП УМЙЫЛПН РПЪДОП. рТЕДПФЧТБФЙФШ УФПМЛОПЧЕОЙЕ ПЛБЪБМПУШ ОЕЧПЪНПЦОП, Й ЛПТБВМЙ УИПДЙМЙУШ ЧУЕ ВМЙЦЕ Й ВМЙЦЕ. ъБ НЙОХФХ ДП ХДБТБ ВЩМЙ ПФДБОЩ РТЙЛБЪБОЙС «ъБДТБЙФШ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ» Й «чЩОЕУФЙ РМБУФЩТШ». чУМЕД ЪБ РЕТЧЩН РТЙЛБЪБОЙЕН МАДЙ ФПФЮБУ ЦЕ ПФРТБЧЙМЙУШ РП УЧПЙН НЕУФБН ЪБДТБЙЧБФШ ОБ УМХЮБК УФПМЛОПЧЕОЙС ЧУЕ ДЧЕТЙ Й МАЛЙ, ЙЪПМЙТХС ФБЛЙН ПВТБЪПН ЛБЦДЩК ПФУЕЛ. рТЙЛБЪ УФПСФШ РП НЕУФБН ОБ УМХЮБК УФПМЛОПЧЕОЙС ДБЕФУС ОПФПК «G» ОБ ЗПТОЕ ЙМЙ ЦЕ ФХНБООЩН ТПЦЛПН. лПНБОДБ ОБ «чЙЛФПТЙЙ» ВЩМБ ОПЧБС Й РПФПНХ ЕЭЕ ОЕ ЙНЕМБ ЧТЕНЕОЙ ИПТПЫЕОШЛП ЙЪХЮЙФШ ЛПТБВМШ. ч РТЕДЫЕУФЧПЧБЧЫЙИ ХЮЕОЙСИ ОБ ЪБРЙТБОЙЕ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩИ ДЧЕТЕК ХИПДЙМП ФТЙ НЙОХФЩ, РПЬФПНХ Ч НПНЕОФ УФПМЛОПЧЕОЙС ПОЙ ОЕ НПЗМЙ ВЩФШ ЪБРЕТФЩ. дЙУГЙРМЙОБ ВЩМБ РТЕЧПУИПДОБС, РПЧУАДХ ЗПУРПДУФЧПЧБМП УРПЛПКУФЧЙЕ Й РПЧЙОПЧЕОЙЕ, ВЕЪ УРЕЫЛЙ Й ТБУФЕТСООПУФЙ, ОП ЧТЕНЕОЙ ПЛБЪБМПУШ ОЕДПУФБФПЮОП.

рП ЛПНБОДЕ «чЩОЕУФЙ РМБУФЩТШ» ВПМШЫПК РМБУФЩТШ ДПУФБЧМСЕФУС Л НЕУФХ РТПВПЙОЩ, ЮФПВЩ, ЕУМЙ ЧПЪНПЦОП, ЪБЛТЩФШ ЕЕ. рПУМЕДОЙЕ УЕЛХОДЩ ОБ «чЙЛФПТЙЙ» РПУЧСФЙМЙ РТЙЗПФПЧМЕОЙСН Л ХЦЕ УФБЧЫЕК ОЕНЙОХЕНПК ВЕДЕ.

уБНПЕ ВПМШЫЕЕ ЮЕТЕЪ ЮЕФЩТЕ НЙОХФЩ РПУМЕ УЙЗОБМБ «лБНРЕТДБХО» ХДБТЙМ «чЙЛФПТЙА» РПЮФЙ РПД РТСНЩН ХЗМПН, ЛБЛ ТБЪ РЕТЕД ВТПОЙТПЧБООПК РЕТЕВПТЛПК, ПЛТХЦБЧЫЕК ЖХОДБНЕОФ ВБЫОЙ. фБТБО ЧТЕЪБМУС РПЮФЙ ОБ ДЕЧСФШ ЖХФПЧ, ТБЪДТПВЙЧ ПДОХ ХЗПМШОХА СНХ Й УМПНБЧ ОПЗХ ПДОПНХ ЙЪ МАДЕК. хОФЕТ-ПЖЙГЕТ, ОБИПДЙЧЫЙКУС Ч ЬФП ЧТЕНС Ч УЧПЕК ЛБАФ-ЛПНРБОЙЙ, ЧЪЗМСОХМ ОБЧЕТИ Й ХЧЙДЕМ ОПУ ВПМШЫПЗП ЛПТБВМС, ДЧЙЗБЧЫЙКУС ЧРЕТЕД УТЕДЙ ПВМБЛПЧ ХЗПМШОПК РЩМЙ. уМЩЫОП ВЩМП, ЛБЛ ЧОЙЪХ ЧПДБ ЧМЙЧБМБУШ Ч РТПВПЙОХ. рБМХВБ Й ПВЫЙЧЛБ ЪБЛТХЮЙЧБМЙУШ РПД ФБТБОПН; ТБЪДБЧБМУС ХЦБУБАЭЙК ФТЕУЛ . уПФТСУЕОЙЕ ВЩМП УЙМШОЕКЫЕЕ, ЕУМЙ ФПМШЛП ЬФП НПЦОП ОБЪЧБФШ УПФТСУЕОЙЕН, РПФПНХ ЮФП «чЙЛФПТЙС» ВЩМБ ВХЛЧБМШОП ПФВТПЫЕОБ Ч УФПТПОХ ОБ ТБУУФПСОЙЕ 70 ЖХФПЧ. оЙЛФП ОЕ ВЩМ УВЙФ У ОПЗ, ОП ФПМЮПЛ УЙМШОП ПЭХЭБМУС ОБ ЧУЕН ЛПТБВМЕ. ч ФЕЮЕОЙЕ ОЕЛПФПТПЗП ЧТЕНЕОЙ ЛПТБВМЙ ПУФБЧБМЙУШ Ч УПРТЙЛПУОПЧЕОЙЙ, Й РПД ЧМЙСОЙЕН ЧУЕ ЕЭЕ УХЭЕУФЧПЧБЧЫЕЗП РПУФХРБФЕМШОП ДЧЙЦЕОЙС ЛПТНЩ ЙИ РПУФЕРЕООП УВМЙЦБМЙУШ. фБТБО «лБНРЕТДБХОБ», ЧУЕ ЕЭЕ ОБИПДЙЧЫЙКУС Ч РТПВПЙОЕ, ЧТБЭБМУС Ч ОЕК Й, ВЩФШ НПЦЕФ, ЕЭЕ ХЧЕМЙЮЙЧБМ ЕЕ. бДНЙТБМ фТБКПО ПЛМЙЛОХМ «лБНРЕТДБХО» Й ЧЕМЕМ ЕНХ ДБФШ ЪБДОЙК ИПД, ФПЗДБ ЬФПФ ВТПОЕОПУЕГ ПФПЫЕМ ПФ «чЙЛФПТЙЙ». нБЫЙОЩ «лБНРЕТДБХОБ» ХЦЕ ОЕУЛПМШЛП НЙОХФ ТБВПФБМЙ ЪБДОЙН ИПДПН, Б ФБЛ ЛБЛ ЕЗП УЛПТПУФШ Ч НПНЕОФ УФПМЛОПЧЕОЙС УПУФБЧМСМБ ФПМШЛП РСФШ ХЪМПЧ, Б РТЙ УФПМЛОПЧЕОЙЙ ЕЭЕ ХНЕОШЫЙМБУШ, ФП ЛПТБВМШ ДПЧПМШОП ВЩУФТП ЪБВТБМ ЪБДОЙК ИПД. оБ «чЙЛФПТЙЙ» ЧПДБ УТБЪХ ИМЩОХМБ Ч РТПВПЙОХ, ТБЪНЕТЩ ЛПФПТПК ДПИПДЙМЙ РПЮФЙ ДП 125 ЛЧБДТБФОЩИ ЖХФПЧ.

оБ «лБНРЕТДБХОЕ» РПЧПТПФ ЧЩРПМОСМУС РТЙ РПМПЦЕОЙЙ ТХМС 28° ЧНЕУФП 35°, УПУФБЧМСЧЫЙИ РТЕДЕМ ЕЗП РПМПЦЕОЙС. иПФС БДНЙТБМ нБТЛИЬН Й ЛЬРФЕО дЦПОУФПО УЮЙФБМЙ, ЛБЛ НЩ ЪОБЕН, ЮФП НБОЕЧТ ПРБУЕО, ПДОБЛП, ТХМШ ОЕ ВЩМ РПМПЦЕО РПМОПУФША ОБ ВПТФ Й НБЫЙОЩ ОЕ ЪБУФБЧЙМЙ ТБВПФБФШ ЧТБЪДТБК ДМС ХНЕОШЫЕОЙС ГЙТЛХМСГЙЙ. пВБ ЧОЙНБФЕМШОП УМЕДЙМЙ ЪБ «чЙЛФПТЙЕК», Й ЛПЗДБ ХЧЙДЕМЙ, ЮФП ПОБ ОБИПДЙФУС ОПУПН Л ОПУХ У «лБНРЕТДБХОПН», РТЙВМЙЦБСУШ Л ОЕНХ, ОП ОЕ ПВИПДС ЕЗП УОБТХЦЙ, ЛБЛ ПОЙ ПЦЙДБМЙ, ФП ВЩМП ОБЛПОЕГ ПФДБОП РТЙЛБЪБОЙЕ ЪБДТБЙФШ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ Й ДБФШ ЪБДОЙК ИПД РТБЧПК НБЫЙОЕ. нЙЗ УРХУФС РЕТЕЧЕМЙ ПВЕ НБЫЙОЩ ОБ РПМОЩК ЪБДОЙК ИПД, ОП ЧУМЕДУФЧЙЕ ЛБЛПК-ФП ОЕЙУРТБЧОПУФЙ НБЫЙООПЗП ФЕМЕЗТБЖБ Ч НБЫЙОХ РПУФХРЙМ РТЙЛБЪ ДБФШ ФПМШЛП ФТЙ ЮЕФЧЕТФЙ РПМОПЗП ИПДБ ОБЪБД. ьФП, ЧРТПЮЕН, ОЕ НПЗМП ОЙЮЕЗП ЙЪНЕОЙФШ, РПУЛПМШЛХ ЧТЕНЕОЙ ВЩМП УМЙЫЛПН НБМП ДМС ФПЗП, ЮФПВЩ РЕТЕНЕОБ ИПДБ НБЫЙО НПЗМБ ЙНЕФШ ВПМШЫПЕ ЧМЙСОЙЕ ОБ УЛПТПУФШ ЛПТБВМС. ч 15:34 «лБНРЕТДБХО» ОБОЕУ ХДБТ, Б НЙОХФЩ ДЧЕ УРХУФС ХЦЕ ПУЧПВПДЙМ «чЙЛФПТЙА», ЛПФПТБС ДЧЙОХМБУШ ЧРЕТЕД. рПД ОПУПЧХА ЮБУФШ «лБНРЕТДБХОБ» РПДЧЕМЙ РМБУФЩТШ, ФБЛ ЛБЛ Й ЕЗП РЕТЕДОСС ЮБУФШ ОБЮБМБ ОБРПМОСФШУС ЧПДПК Й ПО УЙМШОП ПУЕМ ОБ ОПУ. иМЩОХЧЫБС ЧОХФТШ ЧПДБ РПНЕЫБМБ ЛПНБОДЕ ЪБДТБЙФШ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ Ч ОПУПЧПК ЮБУФЙ.

фЕН ЧТЕНЕОЕН ОБ «чЙЛФПТЙЙ» МАДЙ, ЪБРЙТБЧЫЙЕ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ Ч ОПУПЧПК ЮБУФЙ, ВЩМЙ ЧЩФЕУОЕОЩ ЧПДПК ОБЧЕТИ Й УПВТБМЙУШ ОБ ЧЕТИОЕК РБМХВЕ ОБД ВБФБТЕЕК ЧУРПНПЗБФЕМШОПК БТФЙММЕТЙЙ. мАДЙ У РМБУФЩТЕН ОЕ НПЗМЙ ОЙЮЕЗП УДЕМБФШ — ЧПДБ РПУФПСООП РПДОЙНБМБУШ. лПЗДБ РМБУФЩТШ РТЙОЕУМЙ ОБ РПМХВБЛ, ФП ЧЕТИОСС РБМХВБ ВЩМБ ОБУФПМШЛП ОЙЦЕ ХТПЧОС ЧПДЩ, ЮФП МАДЙ, УФПСЧЫЙЕ ЧРЕТЕДЙ, РТПНПЛМЙ ДП РПСУБ. йЪ-ЪБ РПЗТХЦЕОЙС ОПУПЧПК ЮБУФЙ ЛПТНБ РПДОСМБУШ ОБД ЧПДПК, Й У ДТХЗЙИ ЛПТБВМЕК ЧЙДЕМЙ, ЛБЛ МЕЧЩК ЧЙОФ ТБВПФБМ Ч ЧПЪДХИЕ. рТЙЫМПУШ ПФЛБЪБФШУС ПФ РПРЩФЛЙ РПДЧЕУФЙ РМБУФЩТШ, Й ЛПЗДБ МАДЙ У РПМХВБЛБ УПЫМЙ ОБ ЧЕТИОАА РБМХВХ, ФП ЧПДБ ХЦЕ ДПИПДЙМБ ДП ПТХДЙКОЩИ РПТФПЧ Ч ВБЫОЕ Й ОБЮБМБ ХЦЕ ЧМЙЧБФШУС ЮЕТЕЪ ПФЧЕТУФЙЕ РЕТЕВПТЛЙ, ОБИПДЙЧЫЕКУС Ч РЕТЕДОЕК ЮБУФЙ ЧУРПНПЗБФЕМШОПК ВБФБТЕЙ. лТЕО ОБ РТБЧЩК ВПТФ, Ф. Е. Ч УФПТПОХ, ЗДЕ ВЩМЙ РПЧТЕЦДЕОЙС, ЧУЕ ХЧЕМЙЮЙЧБМУС. нБЫЙОБН, ЛПФПТЩЕ ВЩМЙ ПУФБОПЧМЕОЩ Ч НПНЕОФ УФПМЛОПЧЕОЙС, Ч ФЭЕФОПК РПРЩФЛЕ ПФЧЕУФЙ ЛПТБВМШ ОБ НЕМЛПЕ НЕУФП ДБМЙ РЕТЕДОЙК ИПД, Й ЬФП ФПМШЛП ХУЙМЙМП ОБРПТ ЧПДЩ Ч РТПВПЙОХ Й УПДЕКУФЧПЧБМП РПЗТХЦЕОЙА ОПУПЧПК ЮБУФЙ Ч УЙМХ ДБЧМЕОЙС ЧПДЩ ОБ ОБЛМПООХА РМПУЛПУФШ РБМХВЩ. тХМЕЧБС НБЫЙОБ ОЕ ДЕКУФЧПЧБМБ, ФБЛ ЛБЛ ЗЙДТБЧМЙЮЕУЛЙЕ НЕИБОЙЪНЩ ЧЩЫМЙ ЙЪ УФТПС, ФП ЦЕ ПЛБЪБМПУШ Й У ЗЙДТБЧМЙЮЕУЛЙНЙ МЕВЕДЛБНЙ ДМС РПДЯЕНБ Й УРХУЛБ ЫМАРПЛ, ЛПЗДБ РПРТПВПЧБМЙ ЧПУРПМШЪПЧБФШУС ЙНЙ.

бДНЙТБМ фТБКПО, УФБТЫЙК ЫФХТНБО Й ЗБТДЕНБТЙО мБОЙПО ОБИПДЙМЙУШ ОБ НПУФЙЛЕ ОБД ЫФХТНБОУЛПК ТХВЛПК, Б ЛЬРФЕО вХТЛ Ч НПНЕОФ УФПМЛОПЧЕОЙС УРХУФЙМУС ЧОЙЪ РПУНПФТЕФШ, ЪБДТБЕОЩ МЙ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ. рЕТЧЩН ЪБНЕЮБОЙЕН БДНЙТБМБ, ЗПЧПТСФ, ВЩМП: «ьФП С ЧП ЧУЕН ЧЙОПЧБФ». ъБФЕН ПО УРТПУЙМ, УНПЦЕФ МЙ ЛПТБВМШ ДЕТЦБФШУС ОБ ЧПДЕ, Й УФБТЫЙК ПЖЙГЕТ ХЧЕТЙМ ЕЗП, ЮФП, РП ЕЗП НОЕОЙА, ХДЕТЦЙФУС. рП-ЧЙДЙНПНХ, ОЙЛФП ОЕ ПЦЙДБМ ЧОЕЪБРОП РПУМЕДПЧБЧЫЕЗП ЪБФЕН ОЕУЮБУФШС. фБЛ ЛБЛ «дТЕДОПХФ» РТЙЗПФПЧЙМУС ЧЩУМБФШ ЫМАРЛЙ, ФП ЕНХ УДЕМБМЙ УЙЗОБМ ОЕ РПУЩМБФШ ЙИ, ОП ДЕТЦБФШ ОБЗПФПЧЕ. рПЛБ ЛЬРФЕО вХТЛ РТПИПДЙМ ЧОЙЪХ РП ЛПТЙДПТБН Й ПФДЕМЕОЙСН ЗТПНБДОПЗП ВТПОЕОПУГБ, ФХУЛМП Й УМБВП ПУЧЕЭЕООЩИ ЬМЕЛФТЙЮЕУФЧПН, МАДЙ, ОЕ УХЕФСУШ Й ОЕ УРЕЫБ, РПДОЙНБМЙУШ ОБ РБМХВХ. ъБЗМСОХЧ Ч РТБЧПЕ НБЫЙООПЕ ПФДЕМЕОЙЕ, ПО РПЗПЧПТЙМ У ЧБИФЕООЩН ЙОЦЕОЕТПН-НЕИБОЙЛПН Й ХЪОБМ, ЮФП Ч НБЫЙООПН ПФДЕМЕОЙЙ ЧПДЩ ОЕФ; УМЩЫБМ ФБЛЦЕ ФЕМЕЗТБЖОЩЕ ЪЧПОЛЙ Й ЧЙДЕМ, ЮФП МАДЙ Ч НБЫЙОЕ УФПСМЙ ОБ УЧПЙИ НЕУФБИ. чУФТЕФЙЧ Ч ЗМБЧОПН РТПИПДЕ УФБТЫЕЗП ЙОЦЕОЕТБ-НЕИБОЙЛБ, ПО ХЪОБМ ПФ ОЕЗП, ЮФП Ч ЛПФЕМШОПЕ ПФДЕМЕОЙЕ ЧПДБ ОЕ РТПОЙЛМБ. лПЗДБ ЛПНБОДЙТ ЧЩЫЕМ ОБ ЧЕТИОАА РБМХВХ, ЛТЕО ОБ РТБЧЩК ВПТФ ВЩМ ПЮЕОШ ЧЕМЙЛ. х МЕЧПЗП ВПТФБ, МЙГПН ПФ ОЕЗП, ВЩМБ ЧЩУФТПЕОБ Ч ЮЕФЩТЕ ТСДБ ЧУС ЛПНБОДБ «чЙЛФПТЙЙ», ЪБ ЙУЛМАЮЕОЙЕН МАДЕК, ОБИПДЙЧЫЙИУС Ч НБЫЙООПН Й ЛПЮЕЗБТОПН ПФДЕМЕОЙСИ Й ПВТЕЮЕООЩИ, ФБЛЙН ПВТБЪПН, ОБ ЗЙВЕМШ. ьФП ВЩМП ДПУФПРБНСФОПЕ ЪТЕМЙЭЕ. оЕРПЛПМЕВЙНБС ФЧЕТДПУФШ ДХИБ, ВЕУРТЕЛПУМПЧОПЕ РПЧЙОПЧЕОЙЕ Й РТЕЧПУИПДОБС ДЙУГЙРМЙОБ ХДЕТЦЙЧБМЙ ЛПНБОДХ ОБ НЕУФЕ. дМС ЧУЕИ ВЩМП СУОП, ЮФП ЗЙВЕМШ ЛПТБВМС ОЕЙЪВЕЦОБ, ФЕН ОЕ НЕОЕЕ РБОЙЛЙ ОЕ ВЩМП. оЙ ПДЙО ЙЪ МАДЕК ОЕ ДЧЙОХМУС У НЕУФБ. чУЕ Ч ЧЙДХ ОЕНЙОХЕНПК ЛБФБУФТПЖЩ ДЕТЦБМЙ УЕВС, ЛБЛ РПДПВБЕФ ФЧЕТДЩН МАДСН, УМПЧОП ЦЕМБС ЬФЙН РПЛБЪБФШ УЧПЕК ТПДЙОЕ, ЛБЛ ПОЙ УФБМЙ ВЩ ДЕТЦБФШУС РТПФЙЧ ОЕРТЙСФЕМС. дМС НОПЗЙИ ЙЪ ОЙИ ЬФП ВЩМЙ РПУМЕДОЙЕ НЙОХФЩ ЦЙЪОЙ. лБЛ ВЩ ОЙ ВЩМП ЗМХВПЛП ЗПТЕ ОБЫЕ ПВ ХФТБФЕ УФПМШЛЙИ ВМБЗПТПДОЩИ ЦЙЪОЕК Ч НЙТОПЕ ЧТЕНС, НЩ ДПМЦОЩ ЧУЕ ЦЕ ЮХЧУФЧПЧБФШ РПДЯЕН ДХИБ РТЙ НЩУМЙ П ФПН, ЮФП Ч ЬФПФ ФПТЦЕУФЧЕООЩК НПНЕОФ РТЙВБЧЙМПУШ ЕЭЕ ПДОП ОЕЪБВЧЕООПЕ РТЕДБОЙЕ Л УМБЧЕ ОБЫЕК НПТУЛПК УМХЦВЩ, ЮФП РПФПНЛЙ оЕМШУПОБ ЧУФТЕФЙМЙ УНЕТФШ ДПУФПКОП УЧПЕЗП РТПЫЕДЫЕЗП.

вТПОЕОПУЕГ ЛТЕОЙМУС ЧУЕ УЙМШОЕЕ Й УЙМШОЕЕ. рБМХВБ ЪБОСМБ РПЮФЙ РЕТРЕОДЙЛХМСТОПЕ РПМПЦЕОЙЕ; РПУМЕДПЧБМ РТЙЛБЪ «рТЩЗБФШ ЪБ ВПТФ». рП ЬФПК ЛПНБОДЕ УФПСЧЫЙЕ ЧП ЖТПОФЕ ВТПУЙМЙУШ Л ВПТФХ, ОП У ФТХДПН, ФБЛ ЛБЛ ЛТЕО ЧУЕ ХЧЕМЙЮЙЧБМУС. оЕЛПФПТЩН ХДБМПУШ ЧЩРТЩЗОХФШ, ДТХЗЙЕ ВЩМЙ РПДВТПЫЕОЩ ЧЧЕТИ УБНЙН ЛПТБВМЕН. оБИПДЙЧЫЙЕУС ОБ ЛПТНЕ ДПМЦОЩ ВЩМЙ РТЩЗБФШ ЮЕТЕЪ ЧЕТФЕЧЫЙКУС ОБ ЧПЪДХИЕ ЧЙОФ, ЛПФПТЩК, ЗПЧПТСФ, ВЩМ РТЙЮЙОПК УНЕТФЙ Й ХЧЕЮШС НОПЗЙИ. ч ЬФЙ ХЦБУОЩЕ НЙОХФЩ ОЕ ВЩМП ОЕДПУФБФЛБ Ч ЗЕТПЙЮЕУЛЙИ РПУФХРЛБИ. зБТДЕНБТЙО мБОЙПО ПУФБЧБМУС ОБ НПУФЙЛЕ У БДНЙТБМПН фТБКПОПН Й УФБТЫЙН ЫФХТНБОПН ДП УБНПЗП ЛПОГБ, ОЕУНПФТС ОБ РПМХЮЕООПЕ ПФ БДНЙТБМБ РТЙЛБЪБОЙЕ ПФРТБЧЙФШУС Ч ЫМАРЛХ. вТПОЕОПУЕГ ЪБФПОХМ Ч 15 Ю 44 НЙО 30 УЕЛ, ТПЧОП ЮЕТЕЪ 10 НЙОХФ РПУМЕ УФПМЛОПЧЕОЙС. лПТБВМШ УЙМШОП ЛБЮОХМУС ЧРТБЧП, ЖПТЫФЕЧЕОШ ЕЗП РПЗТХЪЙМУС Ч ЧПДХ, ЧПЪДХИ ПЗМБУЙМУС ФТЕУЛПН МПНБАЭЙИУС ЫМАРПЛ Й РБДБАЭЕЗП ЪБРБУОПЗП ТБОЗПХФБ, Й, ОБЛПОЕГ, ЖМБЗНБОУЛЙК ВТПОЕОПУЕГ РПЫЕМ ЛП ДОХ УТЕДЙ ПВМБЛПЧ ДЩНБ Й РБТБ. рПУМЕДОЕК ЕЗП ЮБУФША, ЛПФПТХА ЧЙДЕМЙ ОБ РПЧЕТИОПУФЙ, ВЩМБ ЛПТНБ УП ЧУЕ ЕЭЕ ЧТБЭБАЭЙНЙУС ЧЙОФБНЙ. рПУМЕДПЧБМ УЙМШОЩК ОБРПТ ЧПЪДХИБ ЙЪ-РПД ЧПДЩ, Й РПЧЕТИОПУФШ НПТС УФТБЫОП ЧУРХЮЙМБУШ; ТЕЙ Й ПВМПНЛЙ, ЧЩВТПЫЕООЩЕ УОЙЪХ, ТБОЙМЙ НОПЗЙИ ЙЪ ОБИПДЙЧЫЙИУС Ч ЧПДЕ; ДТХЗЙИ ЦЕ ЪБУПУБМП Ч ПВТБЪПЧБЧЫЙКУС ЧПДПЧПТПФ. мАДЙ ОБИПДЙМЙУШ ФБЛ ВМЙЪЛП ДТХЗ Л ДТХЗХ, ЮФП ФТХДОП ВЩМП РМЩФШ. фБЛ ЛБЛ УТЕДЙ ОЙИ НОПЗЙЕ ОЕ ХНЕМЙ РМБЧБФШ ЙМЙ ВЩМЙ ТБОЕОЩ, ФП, ГЕРМССУШ ЪБ УЧПЙИ ФПЧБТЙЭЕК, ПОЙ ХЧМЕЛБМЙ ЙИ У УПВПК ОБ ДОП. пЖЙГЕТЩ Й ЛПНБОДЩ ДТХЗЙИ ЛПТБВМЕК У ХЦБУПН УНПФТЕМЙ ОБ ЬФХ УГЕОХ Й У НБЛУЙНБМШОПК УЛПТПУФША ВХЛЧБМШОП ЧЩУЩМБМЙ УЧПЙ ЫМАРЛЙ ДМС УРБУЕОЙС ХФПРБЧЫЙИ. юЕТЕЪ РСФШ ЙМЙ ДЕУСФШ НЙОХФ ПОЙ ВЩМЙ ХЦЕ ПЛПМП ФПЗП НЕУФБ, ЗДЕ «чЙЛФПТЙС» РПЫМБ ЛП ДОХ, Й ХУРЕМЙ УРБУФЙ 338 ЮЕМПЧЕЛ.

рПУМЕ ПРТПЛЙДЩЧБОЙС ВТПОЕОПУГБ БДНЙТБМБ фТБКПОБ ВПМШЫЕ ОЕ ЧЙДЕМЙ. лБФБУФТПЖБ ВЩМБ ДПОЕМШЪС ФТБЗЙЮЕУЛБС. х ЪТЙФЕМЕК ЬФПЗП РТПЙУЫЕУФЧЙС ВЩМП РТЕДЮХЧУФЧЙЕ ОЕУЮБУФШС, РПДПВОПЕ ФПНХ, ЛПФПТПЕ ЙУРЩФЩЧБМЙ ДТЕЧОЙЕ ЗТЕЛЙ Ч УЧПЕН ФЕБФТЕ. дЕКУФЧЙЕ ОЕРТЕНЕООП ДПМЦОП ВЩМП ЛПОЮЙФШУС ФТБЗЙЮЕУЛЙ. пОЙ ЧЙДЕМЙ РТЙВМЙЦБАЭЕЕУС ВЕДУФЧЙЕ Й ОЕ НПЗМЙ РТЕДПФЧТБФЙФШ ЕЗП; ПОЙ ЧЙДЕМЙ, ЮФП вПЗ ПФОСМ ТБЪХН Х ЙИ ЛПНБОДЙТБ, Й ВЩМЙ ВЕУРПНПЭОЩ. оБЮБМШОЙЛ ЬУЛБДТЩ ДПРХУФЙМ ХЦБУБАЭХА ПЫЙВЛХ Й ЬФЙН ПВТЕЛ ОБ ЗЙВЕМШ 321 ПЖЙГЕТБ Й НБФТПУБ. пО ПФЛБЪЩЧБМУС ЧЩУМХЫБФШ НОЕОЙС Й ТБУУХЦДЕОЙС ДТХЗЙИ, Й ЕЗП РТЙЛБЪБОЙЕ ВЩМП ЙУРПМОЕОП. оП ПО ЙУЛХРЙМ УЧПА ЧЙОХ УНЕТФША, ОБКДС Ч УЕВЕ НХЦЕУФЧП РТЙЪОБФШ УПЧЕТЫЕООХА ПЫЙВЛХ. нМБДЫЙК ЖМБЗНБО ЧЙОПЧБФ ВЩМ Ч ФПН, ЮФП ЙУРПМОЙМ РТЙЛБЪБОЙЕ, ОЕ РЕТЕУРТПУЙЧ П ДЕКУФЧЙФЕМШОПН ЪОБЮЕОЙЙ УЙЗОБМБ. оБ «чЙЛФПТЙЙ» ПЖЙГЕТЩ РТЕДХЗБДЩЧБМЙ, ЮФП ДПМЦОП РТПЙЪПКФЙ УФПМЛОПЧЕОЙЕ. йИ НПЦОП РПТЙГБФШ ЪБ ФП, ЮФП ПОЙ ОЕ УДЕМБМЙ ОЙЮЕЗП ДМС ЕЗП РТЕДПФЧТБЭЕОЙС, ЪБ ФП, ЮФП ДПЧПДЩ ЙИ ОЕ ВЩМЙ ДПУФБФПЮОП ХВЕДЙФЕМШОЩ. оП РТЙИПДЙФУС РТЙЪОБЧБФШ, ЮФП ЧЙОПЧБФБ Ч ЬФПН ВЩМБ ДЙУГЙРМЙОБ, Б ОЕ ПЖЙГЕТЩ. оП ВЕЪ ДЙУГЙРМЙОЩ, ВЕЪ ВЩУФТПЗП Й ВЕУРТЕЛПУМПЧОПЗП РПЧЙОПЧЕОЙС ЖМПФ ОЙ ОБ ЮФП ОЕ ЗПДЕО. фБЛЙН ПВТБЪПН, УФПМЛОПЧЕОЙЕ РТПЙЪПЫМП ЧУМЕДУФЧЙЕ ПДОПЗП ЙЪ ФЕИ РТПФЙЧПТЕЮЙК Ч ЪБЛПОБИ, ЛПФПТПЕ ЧУФТЕЮБЕФУС Ч ДТБНЕ ЙМЙ Ч ЧЩНЩУМЕ ЮБЭЕ, ЮЕН Ч ДЕКУФЧЙФЕМШОПК ЦЙЪОЙ. ч СУОЩК МЕФОЙК ДЕОШ, ОБ ЗМБЪБИ Х ЧУЕИ, ПФ ХДБТБ ФБТБОПН РПЫЕМ ЛП ДОХ ПДЙО ЙЪ МХЮЫЙИ ВТПОЕОПУГЕЧ ЬУЛБДТЩ. чУЕ ЙУЛХУУФЧП Й ЙЪПВТЕФБФЕМШОПУФШ, ЧМПЦЕООЩЕ Ч ОЕЗП МАДШНЙ, ПЛБЪБМЙУШ ОЕ УРПУПВОЩ ХДЕТЦБФШ ЕЗП ОБ ЧПДЕ, Й, ВЩФШ НПЦЕФ, ПОЙ ДБЦЕ РПУМХЦЙМЙ МПЧХЫЛПК, ЪБУФБЧЙЧ УМЙЫЛПН РПМБЗБФШУС ОБ ЕЗП ПУФПКЮЙЧПУФШ.

«лБНРЕТДБХО» РПМХЮЙМ УЙМШОЩЕ РПЧТЕЦДЕОЙС Ч ОПУПЧПК ЮБУФЙ. пУФТЩК ЛТБК ВТПОЕЧПК РБМХВЩ «чЙЛФПТЙЙ» РТПДЕМБМ ЕНХ РТПВПЙОХ ДМЙОПК Ч ДЕУСФШ Й ЫЙТЙОПК Ч ЫЕУФШ ЖХФПЧ, Б ЖПТЫФЕЧЕОШ ПЛБЪБМУС УМПНБО ОБД ФБТБОПН Й УЧЕТОХФ ЧМЕЧП. рПУФХРБЧЫБС ЧПДБ РТЙЧЕМБ Л ХЧЕМЙЮЕОЙА ПУБДЛЙ ОПУПН У 27 ЖХФПЧ 9 ДАКНПЧ ДП 32 ЖХФПЧ, Ф. Е. ВПМЕЕ ЮЕН ОБ ЮЕФЩТЕ ЖХФБ. ч ВПА «лБНРЕТДБХО» ОЕ УНПЗ ВЩ РПЧФПТЙФШ ФБТБООПЗП ХДБТБ; ЕУМЙ ВЩ РПЗПДБ ЪБУЧЕЦЕМБ, ПО ПЛБЪБМУС ВЩ Ч ВПМШЫПК ПРБУОПУФЙ.

вПМШЫЙЕ ЦЕТФЧЩ ОБ «чЙЛФПТЙЙ» ПВЯСУОСАФУС, ЧП-РЕТЧЩИ, ЪОБЮЙФЕМШОЩН ЮЙУМПН МАДЕК, ОЕ ХНЕЧЫЙИ РМБЧБФШ Й УТБЪХ РПЫЕДЫЙИ ЛП ДОХ; ЧП-ЧФПТЩИ, УЙМШОЩН ЧПДПЧПТПФПН Ч НПНЕОФ ЗЙВЕМЙ ЛПТБВМС Й РПУМЕДХАЭЙН ЧПМОЕОЙЕН ЧПДЩ Й, Ч-ФТЕФШЙИ, ВПМШЫЙН ЮЙУМПН МАДЕК, ПУФБЧЫЙИУС ЧОЙЪХ, Ч НБЫЙООПН Й ЛПЮЕЗБТОПН ПФДЕМЕОЙСИ. йН ОЕ ПФДБМЙ РТЙЛБЪБ РПДОСФШУС ОБЧЕТИ, Й ПОЙ РПЗЙВМЙ ЛБЛ ЙУФЩЕ БОЗМЙЮБОЕ, ЙУРПМОСС УЧПК ДПМЗ, ЛБЛ ВЩ ВЕУРПМЕЪЕО Й ВЕЪОБДЕЦЕО ПО ОЕ ВЩМ. дЕМБФШ ЛБЛЙЕ-МЙВП РТЕДРПМПЦЕОЙС ПВ ЙИ УХДШВЕ ФТХДОП. лПЗДБ ЧПДБ ИМЩОХМБ Ч ДЩНПЧЩЕ ФТХВЩ, РБТ ДПМЦЕО ВЩМ ТБЪПТЧБФШ ЛПФМЩ Й ЧЩТЧБФШУС ОБТХЦХ. чЕУШНБ ЧЕТПСФОП ФБЛЦЕ, ЮФП, ЛПЗДБ ЛПТБВМШ ЛПУОХМУС ДОБ ОБ ЗМХВЙОЕ 80 УБЦЕО, ДБЧМЕОЙЕН ВПТФБ ЧДБЧЙМП ЧОХФТШ, ХВЙЧ ЧУЕИ ХГЕМЕЧЫЙИ ПФ ПЦПЗПЧ РБТПН. чПДБ ОБД НЕУФПН ЛБФБУФТПЖЩ ДПЧПМШОП ДПМЗП ЧПМОПЧБМБУШ ПФ ЧЩИПДЙЧЫЕЗП ЧПЪДХИБ. лПЗДБ ЛПТБВМШ ЫЕМ ЛП ДОХ, ЧЪТЩЧБ ОЕ РТПЙЪПЫМП; ЧЩТЩЧБМУС ПДЙО РБТ, ЧЕТПСФОП ЙЪ ДЩНПЧЩИ ФТХВ.

чПЕООП-НПТУЛПК УХД УПВТБМУС ОБ ПУФТПЧЕ нБМШФБ. пО РТЙЪОБМ, ЮФП УЬТ дЦПТДЦ фТБКПО ВЩМ ЧЙОПЧЕО Ч РТПЙУЫЕДЫЕН УФПМЛОПЧЕОЙЙ; ПРТБЧДБМ ЛЬРФЕОБ вХТЛБ Й ПЖЙГЕТПЧ «чЙЛФПТЙЙ» Й РПИЧБМЙМ ФПФ РПТСДПЛ Й ДЙУГЙРМЙОХ, ЛПФПТЩЕ РПДДЕТЦЙЧБМЙУШ ОБ ЛПТБВМЕ. пО ЧЩТБЪЙМ УПЦБМЕОЙЕ РП РПЧПДХ ФПЗП, ЮФП БДНЙТБМ нБТЛИЬН ОЕ ДБМ ЪОБФШ УЙЗОБМПН УФБТЫЕНХ ЖМБЗНБОХ П УЧПЙИ УПНОЕОЙСИ ОБУЮЕФ ЧЩРПМОЙНПУФЙ РПЧПТПФБ. бДНЙТБМФЕКУФЧП ГЙТЛХМСТПН ПВЯСЧЙМП РПТЙГБОЙЕ ЛЬРФЕОХ дЦПОУФПОХ ЪБ ФП, ЮФП, ПЦЙДБС УФПМЛОПЧЕОЙС, ПО ОЕ УДЕМБМ УППФЧЕФУФЧХАЭЙИ РТЙЗПФПЧМЕОЙК. ч ФПН ЦЕ УБНПН ГЙТЛХМСТЕ ХЛБЪЩЧБМПУШ, ЮФП «чЙЛФПТЙС» РПЫМБ ЛП ДОХ ОЕ ЧУМЕДУФЧЙЕ ОЕДПУФБФЛПЧ Ч РПУФТПКЛЕ ЙМЙ ОЕДПУФБФПЮОПК ПУФПКЮЙЧПУФЙ, Б РПФПНХ, ЮФП НОПЗЙЕ ЙЪ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩИ ДЧЕТЕК Й МАЛПЧ Ч РЕТЕДОЕК ЮБУФЙ УХДОБ ОЕ ВЩМЙ ЪБДТБЕОЩ Й ЧПДБ, ЧНЕУФП ФПЗП ЮФПВЩ ЪБФПРЙФШ УБНПЕ ВПМШЫЕЕ ДЧБ ПФДЕМЕОЙС, ЪБРПМОЙМБ ЧУА ОПУПЧХА ЮБУФШ ЛПТБВМС. рПД ФСЦЕУФША ЧПДЩ ОПУ ПУЕМ, Й ЧЕОФЙМСФПТЩ ОБ ЧЕТИОЕК РБМХВЕ, ОЕЛПФПТЩЕ ЙЪ ЛПФПТЩИ ОЕ ХДБМПУШ ЪБРЕТЕФШ, ПЮХФЙМЙУШ РПД ЧПДПК, РПУФХРЙЧЫЕК ЮЕТЕЪ ОЙИ Ч ЦЙМХА РБМХВХ. ъБФЕН ЧПДБ ЧМЙЧБМБУШ Ч РХЫЕЮОЩЕ РПТФЩ Ч ВБЫОЕ, Ч ПФЧЕТУФЙЕ РЕТЕВПТЛЙ РЕТЕД ВБЫОЕК, Ч РЕТЕДОЙЕ РПТФЩ 6-ДАКНПЧПК ЧУРПНПЗБФЕМШОПК ВБФБТЕЙ — ЧП ЧУЕ ПФЧЕТУФЙС, ПУФБЧЫЙЕУС ПФЛТЩФЩНЙ. рПРБЧ ЮЕТЕЪ ОЙИ Ч ХЗПМ, ПВТБЪПЧБООЩК ВПТФПН Й УЙМШОП ОБЛМПОЕООПК РБМХВПК, ЧПДБ УЛПРЙМБУШ ФХФ Й ПРТПЛЙОХМБ ЛПТБВМШ, ХФТБФЙЧЫЙК ПУФПКЮЙЧПУФШ. еУМЙ ВЩ ЧУЕ ЧПДПОЕРТПОЙГБЕНЩЕ ДЧЕТЙ ВЩМЙ ЪБДТБЕОЩ, Б РПТФЩ Й ЧЕОФЙМСФПТЩ ЪБЛТЩФЩ, ФП «чЙЛФПТЙС», ВЕЪ УПНОЕОЙС, ХДЕТЦБМБУШ ВЩ ОБ ЧПДЕ, ИПФС Й У УЙМШОЩН ЛТЕОПН. оП НЩ ЧЙДЕМЙ, ЮФП МАДЙ РЕТЕД УФПМЛОПЧЕОЙЕН ЙНЕМЙ Ч УЧПЕН ТБУРПТСЦЕОЙЙ ЧУЕЗП ПДОХ НЙОХФХ ДМС ЧЩРПМОЕОЙС УЧПЕК ЪБДБЮЙ , ЧНЕУФП ФТЕИ. нПЗХФ ЪБНЕФЙФШ, ЮФП ЛЬРФЕО вХТЛ ДПМЦЕО ВЩМ РТЙЛБЪБФШ ЪБДТБЙФШ ЙИ ТБОШЫЕ. пФДБФШ ФБЛПЕ РТЙЛБЪБОЙЕ, ПДОБЛП, ВЩМП ВЩ РПЮФЙ ТБЧОПУЙМШОП ОБТХЫЕОЙА ДЙУГЙРМЙОЩ, РТСНЩН РПТЙГБОЙЕН ДЕКУФЧЙК БДНЙТБМБ. нПЗХФ ПРСФШ-ФБЛЙ ЪБНЕФЙФШ, ЮФП ПОЙ Й ЧПЧУЕ ОЕ ДПМЦОЩ ПУФБЧБФШУС ПФЛТЩФЩНЙ. оП ЕУМЙ ЕУФШ ДЧЕТЙ, ФП РТЕДРПМБЗБЕФУС, ЮФП УМЕДХЕФ ЙНЙ РПМШЪПЧБФШУС, Л ФПНХ ЦЕ ЛТБКОЕ ФТХДОП, ДБЦЕ ОЕЧПЪНПЦОП ХРТБЧМСФШ ТБЪДЕМЕООЩН ОБ ОЕВПМШЫЙЕ ПФУЕЛЙ ЛПТБВМЕН, ЕУМЙ ЧУЕ ДЧЕТЙ ЪБДТБЕОЩ. дБЦЕ ЧП ЧТЕНС ВПС ОБ РТБЛФЙЛЕ ПЛБЪБМПУШ ВЩ ОЕЧПЪНПЦОЩН ЙЪПМЙТПЧБФШ ЛБЦДПЕ ПФДЕМЕОЙЕ. юЕМПЧЕЮЕУЛБС РТЕДХУНПФТЙФЕМШОПУФШ Й ЙЪПВТЕФБФЕМШОПУФШ НПЗХФ УДЕМБФШ НОПЗПЕ, ОП ОЕ ЧУЕ. дП УЙИ РПТ Й Ч РТПЕЛФЕ ЕЭЕ ОЕ УХЭЕУФЧХЕФ ФБЛПЗП ЛПТБВМС, ЛПФПТПЗП ФБТБООЩК ХДБТ ОЕ НПЗ РХУФЙФШ ЛП ДОХ.

ч ГЙТЛХМСТЕ ХЛБЪЩЧБЕФУС ЕЭЕ ОБ ПДЙО РХОЛФ, ЙНЕАЭЙК ОЕЛПФПТПЕ ЪОБЮЕОЙЕ. вТПОЕЧПК РПСУ, ЕУМЙ ВЩ ФБЛПЧПК ЙНЕМУС Ч ЬФПН НЕУФЕ, ОЕ УРБУ ВЩ ЛПТБВМШ, ФБЛ ЛБЛ ПО ОЕ УНПЗ ВЩ РТПФЙЧПУФПСФШ УФТБЫОПК УЙМЕ ХДБТБ, ОБОЕУЕООПЗП «лБНРЕТДБХОПН», Й ВЩМ ВЩ ЧДБЧМЕО. ьФПФ ЧПРТПУ ТБЪВЙТБМУС ЛБЛ Ч бОЗМЙЙ, ФБЛ Й ЧП жТБОГЙЙ Й ДЕКУФЧЙФЕМШОП СЧМСЕФУС УПНОЙФЕМШОЩН. уЙМБ ХДБТБ, ОБОЕУЕООПЗП ФБТБОПН «лБНРЕТДБХОБ», РТЙВМЙЪЙФЕМШОП ТБЧОСМБУШ УЙМЕ УОБТСДБ 45-ФПООПЗП ПТХДЙС Х ДХМБ. еУМЙ 16-ДАКНПЧБС ВТПОС ЧЩДЕТЦЙЧБЕФ РПРБДБОЙЕ ФБЛПЗП УОБТСДБ, ХДБТ, ЧУС УЙМБ ЛПФПТПЗП УПУТЕДПФПЮЕОБ ОБ ПЮЕОШ ОЕВПМШЫПН РТПУФТБОУФЧЕ, ФП ПОБ, ЛБЪБМПУШ ВЩ, ДПМЦОБ ЧЩДЕТЦБФШ Й ХДБТ ФБТБОПН ЙМЙ, ЧП ЧУСЛПН УМХЮБЕ, ХНЕОШЫЙФШ ТБЪНЕТЩ РПЧТЕЦДЕОЙС. рПФЕТС «чЙЛФПТЙЙ» ОЕ ХЧЕМЙЮЙМБ ДПЧЕТЙС Л ВТПОЕОПУГБН БОЗМЙКУЛПЗП ФЙРБ У ЙИ ВПМШЫЙНЙ ОЕВТПОЙТПЧБООЩНЙ ПЛПОЕЮОПУФСНЙ .

«рПТСДПЛ Й ДЙУГЙРМЙОБ, РПДДЕТЦЙЧБЕНЩЕ ОБ «чЙЛФПТЙЙ»... Ч ЧЩУЫЕК УФЕРЕОЙ УМХЦЙМЙ Л ЮЕУФЙ ЧУЕИ, ЛПЗП ЬФП ЛБУБМПУШ, Й ОБЧУЕЗДБ ПУФБОХФУС ДПУФПКОЩН РТЙНЕТПН ДМС ЖМПФБ» — ФБЛ ЪБЛБОЮЙЧБЕФУС ЪБРЙУЛБ. ьФП ЧЕМЙЛПМЕРОБС ЬРЙФБЖЙС; РПТСДПЛ Й ДЙУГЙРМЙОБ РТЕЧТБФЙМЙ ВПМШЫПЕ ВЕДУФЧЙЕ Ч УМБЧОЕКЫЕЕ ФПТЦЕУФЧП.

рПУМЕДОЕК Й ДП УЙИ РПТ ОЕ ЧЩСУОЕООПК ЛБФБУФТПЖПК СЧМСЕФУС ЗЙВЕМШ УП ЧУЕН УЧПЙН ЬЛЙРБЦЕН ЙУРБОУЛПЗП ЛТЕКУЕТБ «тЕКОБ тЕЗЕОФЕ» Ч НБТФЕ 1895 З. лТЕКУЕТ ПФЧПЪЙМ ЮМЕОПЧ НБЧТЙФБОУЛПК НЙУУЙЙ ЙЪ йУРБОЙЙ Ч фБОЦЕТ. еНХ, ФБЛЙН ПВТБЪПН, РТЕДУФПСМ ОЕВПМШЫПК РЕТЕИПД, Й ПО ОЕ РПДЧЕТЗБМУС, ЛБЛ «лЬРФЕО», ВХТОПК РПЗПДЕ вЙУЛБКУЛПЗП ЪБМЙЧБ. оП ЪБДХМ УЙМШОЩК ЫФПТН, ЧП ЧТЕНС ЛПФПТПЗП ЛПТБВМШ, ЧЕТПСФОП, Й РПЗЙВ. дП УЙИ РПТ ОЕ ОБКДЕОП ОЙЛБЛЙИ УМЕДПЧ ЕЗП, ОЙ ПВМПНЛПЧ, ОЙ ФЕМ. дМС УЧПЙИ ТБЪНЕТПЧ ЛТЕКУЕТ ЙНЕМ ПЮЕОШ ФСЦЕМПЕ ЧППТХЦЕОЙЕ; РПЬФПНХ НПЦОП УДЕМБФШ ЪБЛМАЮЕОЙЕ, ЮФП ПУФПКЮЙЧПУФШ ЕЗП ВЩМБ ОЕДПУФБФПЮОБ, Й ПО РЕТЕЧЕТОХМУС. ьЛЙРБЦ «тЕКОБ тЕЗЕОФЕ» ОБУЮЙФЩЧБМ 400 ЮЕМПЧЕЛ, ОЕ УЮЙФБС ЮМЕОПЧ НЙУУЙЙ. пВЭЙН УЧПЙН ЧЙДПН Й ТБЪНЕТБНЙ ПО РПИПДЙМ ОБ БОЗМЙКУЛЙЕ ВТПОЕОПУОЩЕ ЛТЕКУЕТБ ФЙРБ «бЧУФТБМЙС». чППТХЦЕОЙЕ ЕЗП УПУФПСМП ЙЪ ЮЕФЩТЕИ 7,3-ДАКНПЧЩИ РХЫЕЛ, ТБУРПМПЦЕООЩИ РП ДЧЕ Ч ОПУХ Й ЛПТНЕ, Й ЙЪ ЫЕУФЙ 4,7-ДАКНПЧЩИ ПТХДЙК, ТБЪНЕЭЕООЩИ Ч УТЕДОЕК ЮБУФЙ. лПТБВМШ ЧПДПЙЪНЕЭЕОЙЕН 5000 Ф ВЩМ УТБЧОЙФЕМШОП ОПЧПК РПУФТПКЛЙ — УРХЭЕО ОБ ЧПДХ Ч 1887 З. ЪБЧПДПН «фПНУПО» Ч лМБКДВЬОЛЕ.

нЕОЕЕ ЪОБЮЙФЕМШОЩНЙ ЛБФБУФТПЖБНЙ НПЦОП УЮЙФБФШ ЗЙВЕМШ СРПОУЛПЗП ЛТЕКУЕТБ «хОЬВЙ», ОЕПВЯСУОЙНЩН ПВТБЪПН РПЗЙВЫЕЗП Ч НПТЕ, ЖТБОГХЪУЛПК РМБЧХЮЕК ВБФБТЕЙ «бТТПЗБОФ», РПЫЕДЫЕК ЛП ДОХ Х ПУФТПЧПЧ зЙЕТ, ЗЙВЕМШ БОЗМЙКУЛЙИ ЛБОПОЕТУЛЙИ МПДПЛ «хПУР» Й «уЕТРЕОФ», ЧЪТЩЧ ЛПФМПЧ Й ПТХДЙК ОБ «фБОДЕТЕТЕ». чП ЧУЕИ ЬФЙИ УМХЮБСИ ОБУЮЙФЩЧБМПУШ НОПЗП ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ ЦЕТФЧ.

До последней четверти XIX века наличие орудий в башнях являлось специфическом признаком кораблей береговой обороны, которые редко отходили далеко от порта приписки. Основной проблемой на тот момент было несовершенство первых паровых машин. Их поломка в тот момент, когда броненосец находился в океане, могла стать серьезнейшей проблемой. Именно по этой причине океанские корабли старались все еще оснащать парусным вооружением. В то же время мачты и паруса не давали использовать орудия в башнях. Принимая это во внимание, в Великобритании создали весьма специфичный корабль, который получил название "Кэптен". Судно спустили на воду 27 марта 1869 года, в апреле 1870 года корабль был введен в эксплуатацию.

Данный проект был детищем капитана первого ранга и инженера Купера Фипса Кольза, который в 1859 году запатентовал вращающуюся орудийную башню, возможно, став пионером в этой области. Спроектированный им башенный броненосец должен был стать вершиной прогресса своих лет. Установка на корабль вращающихся башен значительно повышала его огневую мощь, позволяя легко осуществлять «маневр огнем». Предложенный Кользом проект мореходного рангоутного башенного броненосца с малой высотой надводного борта (примерно 3,4-3,5 метров) и установкой двух двухорудийных башен с мощнейшими орудиями калибра 305-мм, пришелся по душе Адмиралтейству. Каждая из двух башен весила 112 тонн и поворачивалась вручную.

На тот момент Купер Фипс Кольз уже считался опытным и авторитетным кораблестроителем, поэтому его проект поддержали. Однако были и возражения, которые не были услышаны, что и привело к скорой трагедии. Директор военно-морского строительства Эдвард Рид разнес проект в пух и прах, отметив, что рангоутные броненосцы (а Купер хотел сохранить парусное вооружение) это уже вчерашний день и архаика, остойчивость «Кэптена» из-за огромного веса матч, парусов и снастей будет очень плохой, а центр тяжести судна окажется значительно выше, чем требовал бы здравый смысл. Рид был абсолютно прав, но слушать его не стали.

Башенный броненосец - звучит хорошо, но на деле корабль смотрелся весьма странно. Над его верхней палубой, где и были установлены две башни с четырьмя 305-мм орудиями, располагалась навесная фальш-палуба, которая шла от носа до кормы корабля. Она опиралась соответственно на полубак и полют, которые уменьшали сектор обстрела из башенных орудий. Поэтому на носу и корме корабля было установлено по одной 178-мм пушке. Все работы команды с такелажем велись на фальш-палубе, для того чтобы не мешать артиллеристам. Появление этого навеса над башнями еще сильнее подняло центр тяжести корабля. Более того, броненосец, который обладал цельным броневым поясом по всей длине корпуса, получился чрезмерно перетяжеленным. При спуске на воду его осадка превышала проектную на 33 сантиметра. Экипаж корабля вместо проектных 400 человек составил 500, что также добавило судну веса. Общий перегруз корабля по разным оценкам составлял от 730 до 830 тонн, а крена всего в 14 градусов хватало, чтобы срез палубы корабля оказывался на уровне воды. Не добавляли ему плюсов и три мачты с парусами общей площадью 4650 квадратных метров, которые в полной мере соответствовали вооружению старого-доброго деревянного линкора, что еще больше ухудшило и без того очень плохую устойчивость.

Несмотря на это, "Кэптен" был принят на вооружение, он сумел продемонстрировать отличные скоростные характеристики и маневренность. Подкупала военных и мощь его артиллерийского вооружения, а также отличная броня, к примеру, бронирование башен составляло от 229 до 254 мм. Хотя о меткости его 12-дюймовых орудий, как и всех тяжелых орудий тех лет, нельзя было сказать ничего хорошего. Во время своего последнего выхода в море «Кэптен» провел учебные стрельбы у Виго. Вместе с двумя другими броненосцами он произвел 12 выстрелов по скале, которая своими размерами напоминала корабль. С дистанции в один километр корабли смогли добиться всего одного прямого попадания по скале.

Гибель

Третий выход "Кэптен" в море был назначен специально для всестороннего испытания корабля. Кольз решил лично участвовать в походе на борту «Кэптена», чтобы самому проверить все стороны корабля своей конструкции. В состав эскадры входили, помимо "Кэптен", ещё 7 броненосцев. Эскадра пересекла Бискайский залив, 4 августа корабли зашли в Гибралтар, а 31 августа - в Виго. 6 сентября 1870 года корабли, возвращаясь в Англию, находились в 20 милях от мыса Финистерре.

23 августа, после длительных расчётов, стали известны результаты первых испытаний "Кэптен", которые, по мнению некоторых высших офицеров, свидетельствовали об опасно низкой остойчивости броненосца и могли бы помочь избежать катастрофы, если бы были доведены до тех, кто ушел в море на "Кэптен". Но к тому времени эскадра уже покинула Англию.

Весь день 6 сентября адмирал Милн провёл на борту "Кэптен", инспектируя корабль и беседуя с Кользом. Было довольно сильное волнение, и броненосец кренился на подветренный левый борт столь сильно, что верхняя палуба заливалась волнами, причём башни погружались больше, чем на полметра. Размахи килевой качки достигали 12,5, а иногда даже 14 градусов. Адмирал обратил особое внимание на этот факт, сказав даже, что он считает опасным оставлять при такой качке полную парусность. Кольз возразил, утверждая, что этому не стоит придавать значения, поскольку подобные случаи предусматривались проектом. Кольз и командир броненосца Бергойн пригласили адмирала остаться ночевать на «Кэптене», но тот, к счастью для себя, отказался. Когда адмирал в 17:30 оставил броненосец, тот шёл под парусами, но с разведёнными пара?ми.

К полуночи погода стала быстро портиться и вскоре задул сильнейший шторм с юго-запада; на эскадре убрали паруса. Высота волн, по сообщениям с кораблей эскадры, достигала 8 метров. Самым опасным было то, что направление ветра было противоположным направлению морского течения, что можно было расценивать как исключительно неблагоприятное для плавания условие.

Около полуночи адмирал Милн с «Лорда Уордена» видел "Кэптен". Он впоследствии рассказывал:

« «В эту минуту «Кэптен» под парами находился позади флагманского корабля и, казалось, приближался к нему... в 01:15 корабль находился на подветренной раковине «Лорда Уордена» приблизительно на 6 R позади его траверза; марселя были частью наглухо зарифлены, частью убраны; фок был зарифлен, грот убран уже в 17:30, косых парусов я не видел. Корабль сильно кренился на правый борт, имея ветер слева. Красный отличительный огонь его был в это время ясно виден. Несколько минут спустя я опять посмотрел в его сторону, но шёл сильный дождь, и огня больше не было видно. Шквал с дождём был очень силён... В 02:15 (7-го числа) ветер несколько стих, переменил своё направление на NW и дул без шквалов; тяжелая гряда туч ушла по направлению к осту, и стали видны ясные и блестящие звёзды; месяц, дававший довольно много света, садился, но не было видно ни одного большого корабля там, где в последний раз видели "Кэптен"... »

Известно, что после полуночи командир «Кэптена» Бергойн поднялся на мостик. Броненосец сильно качало. Была вызвана наверх ночная вахта и командир приказал убирать паруса. Известный британский военно-морской историк Х.Вильсон (современник гибели броненосца) подробно описал минуты, когда «Кэптен» перевернулся, опираясь на свидетельства оставшихся в живых моряков:

«Во время переклички корабль сильно накренился, но снова выпрямился. Когда люди поднялись наверх, то слышали, как кэптен Бергойн приказал «отдать марса-фалы» и затем «фор- и грот-марса шкоты травить». Прежде чем люди добрались до шкотов, корабль накренился вновь, ещё сильнее. Быстро один за другим выкрикивались углы крена в ответ на вопрос кэптена Бергойна: «18°! 23°! 28°!» Крен на правый борт был так велик, что смыло несколько человек, стоявших на шкотах. Корабль в это время лежал совсем на боку, медленно переворачиваясь и содрогаясь от каждого удара, наносившегося ему набегавшими короткими волнами с белыми гребнями. »

Броненосец перевернулся на ровном киле, но так быстро, что из внутренних помещений корабля выбрался только один человек, и затонул на глубине в милю в точке с координатами 42°36.9" СШ, 09°23,4" ЗД. Примечательно, что ни один из остальных кораблей эскадры не получил от шторма никаких повреждений.

С броненосца спаслись только 18 человек, из которых самым старшим по званию был артиллерийский кондуктор Джеймс Мэй, оставивший ценные воспоминания о катастрофе. Ему удалось спастись лишь чудом, выбравшись через орудийный порт башни, когда броненосец уже перевернулся. Мэй оказался, таким образом, единственным, кому посчастливилось выбраться из корабельных помещений - все остальные спасшиеся были из состава ночной вахты, вызванной наверх незадолго до полуночи, и все они принадлежали к тем, кто должен был занять посты на верхней палубе и рангоуте.

После опрокидывания корабля нескольким людям удалось забраться в плававшую шлюпку и, несмотря на сильное волнение, спасти ещё нескольких. Бергойн был в числе тех, кто оказался в воде, однако он не выжил. Бергойн не умел плавать, но вместе с двумя моряками держался за перевернутый баркас, пока не подошла шлюпка. По свидетельствам спасшихся, у командира была возможность подняться в шлюпку, но он не воспользовался ей несмотря на многочисленные призывы; о причинах такого поведения остались лишь догадки - во всяком случае, после того, как оба моряка покинули командира, его больше никто не видел.

Среди погибших было несколько родственников крупных политических и военных деятелей Британской империи, в том числе и сын Первого лорда адмиралтейства мичман Леонард Чайлдерс, переведённый на «Кэптен» незадолго до его последнего похода. Кольз тоже погиб, оставшись внутри броненосца.

Гибель «Кэптена» стала одной из крупнейших катастроф на Королевском флоте в мирное время - погибли 483 человека. О масштабах этого инцидента говорит, например, то, что при опрокидывании броненосца погибло больше английских моряков, чем в Трафальгарском сражении. Однако точное количество погибших, по-видимому, осталось невыясненным, - например, изданная в Бристоле вскоре после катастрофы открытка со стихотворением в память об экипаже «Кэптена» упоминает 506 человек.

пояс - 76…203,
башни - 229…254,
боевая рубка - 178,
палуба - 25,4 мм Двигатели 2 паровых машины , 8 паровых котлов ; полная парусная оснастка. Мощность 5400 л. с. (3,97 МВт) Площадь парусности 4600 м² Движитель 2 гребных винта , паруса Скорость хода 14,25 узла (26,39 км/ч) Экипаж 500 человек Вооружение Артиллерия 2 × 2 - 25-тонных (305-мм),
2 × 1 - 6,5-тонных (178-мм) нарезных дульнозарядных орудий Медиафайлы на Викискладе

HMS Captain (1869) (по-русски Кэптен , Кептен ) - броненосец британского флота . На момент ввода в строй в 1870 году был одним из наиболее мощных кораблей этого класса в мире (а возможно, и самым мощным) . Корабль был спроектирован и построен под руководством известного кораблестроителя Купера Фипса Кольза в значительной степени под влиянием взглядов английской общественности на развитие военно-морских сил.

Серьёзные теоретические ошибки и конструктивные просчёты, допущенные в проекте, привели к очень существенной перегрузке корабля и, как следствие, - плохой остойчивости . Из-за перегрузки броненосец, пробыв в строю чуть больше 4 месяцев, перевернулся и затонул в Бискайском заливе в ночь с 6 на 7 сентября 1870 года почти со всем экипажем, что стало одной из крупнейших катастроф на Королевском флоте в мирное время. Гибель «Кэптена» оказала важное воздействие на дальнейшее британское и, в целом, мировое военное кораблестроение.

История проекта

«Принц Альберт» - первый в британском флоте башенный корабль специальной постройки, с башнями по проекту Купера Ф. Кольза

По итогам этого спора Чайлдерс дал добро на постройку нового башенного броненосца (будущего «Кэптена») по проекту Кольза и под его личным руководством. Сомнения в этом новом проекте среди конструкторов и офицеров были значительными - так, главный конструктор Королевского флота Эдвард Рид (автор проекта «Монарха») выразил категорическое несогласие с проектом, указывая, что остойчивость корабля будет ухудшена слишком большим весом, расположенным недопустимо высоко. Башенный рангоутный корабль Рид считал анахронизмом и даже отказался одобрить чертежи, ограничившись наложением на них резолюции «не возражаю» (англ. not objected to ) .

Корабль получил название в честь корабля, участвовавшего в сражении при Сен-Винсенте (1797 год) под командованием адмирала Нельсона . Он стал шестым и последним британским кораблем с таким названием.

Постройка

Из списка возможных фирм-строителей, который Адмиралтейство представило Кользу, конструктор выбрал фирму «Лэрдз » в Биркенхеде . Контракт на постройку броненосца был подписан с фирмой в феврале 1867 года .

Общий облик броненосца был весьма своеобразен. Понизив общую высоту борта, Кольз решил придать броненосцу максимально возможное парусное вооружение , которое должно было сочетаться с наличием двух орудийных башен. Однако для артиллерии в башнях требовались больши́е углы обстрела, чему могли очень мешать мачты (на «Кэптене» были три треногие мачты) и такелаж , поэтому конструкторы вышли из положения, положив поверх башен узкую, шириной всего 26 футов (7,9 м), навесную палубу в виде мостика, шедшего с носа до кормы . Таким образом, верхняя палуба, на которой размещались башни, оставалась минимально загромождённой, а все работы с такелажем осуществлялись на навесной палубе, которая иногда называлась «ураганной» (англ. hurricane deck ) . Это остроумное решение, однако, привело к ещё большему повышению центра тяжести корабля. На корабле был и полубак , и полуют , что, однако противоречило концепции Кольза, который непременно стремился обеспечить башням наибольший возможный угол обстрела .

Почти с самого начала постройки стало ясно, что корабль получается намного более тяжёлым, чем по проекту (что в те годы было частым явлением). Как только броненосец был спущен на воду 27 марта 1869 года , оказалось, что его осадка превышает проектную на 13 дюймов (33 см) . Это показало, что скептики во главе с Ридом были правы. Более того, Рид уже тогда предсказывал, что кораблю потребуется экипаж не в 400, а примерно в 500 чел., а в таком случае его осадка возросла бы ещё сильнее. После спуска «Кэптена» на воду Рид назвал броненосец «крайне небезопасным» («utterly unsafe» ). В значительной степени проблемы с кораблём были вызваны недостаточным контролем со стороны самого Кольза, который вдобавок, долгое время не мог следить за работами из-за болезни, так как не присутствовал ни на одном проектном совещании . Поэтому броненосец, который и так был перегруженным по проекту, оказался перетяжелён ещё сильнее.

По проекту Кольза высота надводного борта должна была быть немного больше 8 футов 6 дюймов (2,6 ), однако эту высоту уменьшили до 6 футов 8 дюймов (2 м) - вероятно, по ошибке составителя чертежей . Общая перегрузка составила 731 тонну (а специалисты фирмы Лэрдз указывали даже на 830-860 т ), но самым опасным было то, что основная часть этой лишней нагрузки пришлась на высоко расположенные части (рангоут и навесную палубу) . Специалисты фирмы «Лэрдз» подсчитали, что броненосец может выдержать крен всего в 21 градус, после чего обязательно перевернётся . Но уже крена в 14 градусов было достаточно, чтобы срез палубы оказался вровень с поверхностью воды .

Водоизмещение «Кэптена» по проекту приближалось к 7000 т - это был, по меркам тех лет, очень крупный тоннаж для боевого корабля, но тем не менее, по водоизмещению новый броненосец далеко уступал некоторым громадным британским броненосцам, таким, как 11000-тонные «Нортумберленд» (англ.) русск. или «Минотавр» (англ.) русск. . Новый броненосец обошёлся казне в 335,5 тыс. фунтов стерлингов .

Вооружение

Орудия, считавшиеся мощнейшими в британском флоте, были нарезными, но - как и все британские тяжёлые морские пушки тех лет - заряжались с дула, для чего башни каждый раз после выстрела поворачивались вдоль оси корабля и снаряд досылался с дула с помощью гидравлического прибойника . Основным видом снаряда был бронебойный, весом 600 и 608 фунтов (272,2 и 276 кг). Скорострельность этих орудий была невысокой, хотя для того времени обычной - 1 выстрел в 2,6 минуты максимум , начальная скорость снаряда - 396,2 м/с при заряде в 70 фунтов чёрного пороха (31,8 кг) . Считалось, что броненосец получил самое мощное артиллерийское вооружение из когда-либо устанавливавшегося на корабле до 1870 года (российский башенный броненосец «Пётр Великий» , заложенный в 1869 году, был также вооружен четырьмя 12-дюймовками, но вошёл в строй на несколько лет позже «Кэптена» ).

Меткость 12-дюймовых орудий, установленных на «Кэптене», равно как и других тяжёлых орудий того времени, оставляла желать много лучшего. Во время своего последнего выхода в море «Кэптен» провёл учебные стрельбы у Виго и вместе с двумя другими броненосцами произвёл 12 выстрелов по скале, размером и формой примерно напоминавшей корабль. С дистанции в 1000 метров корабли добились только 1 прямого попадания .

Вооружение корабля дополняли два 178-мм орудия (именовавшиеся тогда 6,5-тонными), установленные открыто в носу и корме, так, чтобы иметь возможность ведения огня вдоль продольной оси корабля. Эти орудия стреляли 112-килограммовыми снарядами с начальной скоростью 403,7 м/с .

«Кэптен», как и все броненосцы того времени, был оснащён тараном , который, согласно существовавшим в те годы воззрениям на военно-морскую тактику, считался едва ли не более значимым оружием, чем орудия главного калибра.

Машины

На броненосец были установлены две паровые машины фирмы Лэрдз с двумя цилиндрами каждая. Суммарная мощность достигала 5772 индикаторных л. с. Запас угля был 500 тонн, хотя Кольз первоначально настаивал на 1000 т .

Конструкторы остановились на схеме с двумя гребными винтами , в отличие от более распространённой в 1860-е годы одновинтовой схемы. Это было вызвано в первую очередь стремлением обеспечить кораблю подвижность на случай, если один из винтов или гребных валов будет повреждён, к тому же при наличии двух винтов корабль мог управляться машинами при выходе из строя рулевого управления . Двухлопастные винты были диаметром 17 футов (5,18 м) .

Корабль нёс не меньше парусов, чем у деревянного линейного корабля первого ранга - 4645 м² (33000 кв. футов). Три тяжёлых мачты с таким количеством парусов негативно влияли на без того неудовлетворительную остойчивость, на что указывал Эдвард Рид .

Корпус и бронирование

Корабль был разделен на 7 водонепроницаемых отсеков . Каждая из башен вместе с подбашенным отделением (с механизмом вращения) и погребами боезапаса представляла собой отдельный отсек .

Броненосец обладал полным броневым поясом (то есть шедшим по всей длине корпуса по ватерлинии , который, в свою очередь, был длиной 320 футов или 97,5 м) толщиной 7 дюймов (178 мм) с деревянной подкладкой из 12-дюймового слоя тика , за которой располагался слой железа в 1,5 дюйма (38 мм). Напротив башен пояс на протяжении 80 футов (24,4 м) утолщался до 8 дюймов (203 мм). Верхняя палуба, на которой располагались башни, была защищена полуторадюймовой броней с 1-дюймовой железной подкладкой, а сверху покрыта 6-дюймовым (152 мм) дубовым настилом. Башни были защищены броневыми плитами толщиной на лобовой части в 10 дюймов и 9 дюймов - в остальной части (254 и 229 мм соответственно) .

Испытания и приёмка

На первых же испытаниях в феврале 1870 года было установлено, что корабль перегружен даже сильнее, чем предполагалось и имеет осадку уже на 22 дюйма (57 см) больше проектной . Высота надводного борта составила всего лишь 6 футов 7 дюймов (около 2 м), что породило самые серьёзные сомнения в пригодности броненосца к плаваниям. Помощник главного конструктора даже поставил вопрос, может ли корабль вообще быть принят комиссией при наличии столь бросающихся в глаза конструктивных изъянов . Тем не менее, 30 апреля 1870 года броненосец официально вступил в строй в составе Ла-Маншской эскадры . Командование им, как лучшим кораблем флота, было поручено одному из наиболее способных и многообещающих офицеров, кавалеру креста Виктории , капитану первого ранга Хью Бергойну (англ.) русск. .

Во время спуска на воду произошёл инцидент, который был воспринят многими, как чрезвычайно плохое предзнаменование - при поднятии на броненосце военно-морского флага по какой-то причине флаг оказался перевёрнутым .

В мае во время второго выхода в море (в Бискайский залив) «Кэптен» провел стрельбы из башенных орудий, которые, невзирая на сильное волнение, прошли без затруднения. Броненосец под парусами маневрировал прекрасно, легко обгоняя «Монарха» и даже выдержал без проблем сильный шторм. Этот поход заставил даже скептиков, с предубеждением относившихся к мореходным качествам «Кэптена», изменить свою точку зрения , тем более, что на испытаниях «Кэптен» достиг скорости почти 14,2 узла и стал одним из самых быстроходных броненосцев своего времени .

Общая оценка проекта

Изображение «Кэптена» из серии «Наш броненосный флот» издания «Иллюстрейтед Лондон ньюс», август 1869 г.

В целом же, несмотря на все недостатки, «Кэптен» считался очень мощным кораблем, намного превосходившим любой из английских броненосцев конца 1860-х - начала 1870-х годов. По мнению многих британских офицеров, «Кэптену» не было равных не только в английском флоте, но и вообще во всем мире . Возможно, это было преувеличением, поскольку британская морская артиллерия 1860-80-х годов серьёзно уступала артиллерии других морских держав (у других стран орудия были казнозарядными) - во-первых, английские дульнозарядные пушки не отличались меткостью, во-вторых, обладали слабой живучестью ствола и часто выходили из строя или даже разрывались при интенсивной стрельбе .

Как бы там ни было, с постройкой «Кэптена» Королевский флот получил чрезвычайно мощную и современную боевую единицу, обладавшую, помимо исключительной огневой мощи, отличной скоростью хода и хорошей броневой защитой. Он считался настолько удачным кораблём, что, по мнению многих специалистов, должен был послужить прототипом будущих броненосцев . Однако «Кэптен», ввиду явно недостаточной остойчивости, больше подходил к использованию в прибрежной зоне, а не в открытом океане. Возможно, в этом случае катастрофы удалось бы избежать, но это потребовало бы переосмысления всей концепции рангоутного броненосца . Остойчивость корабля, действительно, оказалась крайне низкой и сильно уступала таковой у других современных ему броненосцев. При 14-градусном крене корпус корабля обладал спрямляющим моментом в 16,6 раз более слабым, чем у «Монарха» при таком же крене .

«Кэптен», по мнению историков, полностью соответствовал концепции Кольза и был воплощением всех его идей, за исключением наличия полубака и полуюта .

Гибель

Третий выход «Кэптена» в море был назначен специально для всестороннего испытания корабля. Кольз решил лично участвовать в походе на борту «Кэптена», чтобы самому проверить все стороны корабля своей конструкции. В состав эскадры входили, помимо «Кэптена», ещё 7 броненосцев («Лорд Уорден» (англ.) русск. , «Минотавр», «Эджинкорт» (англ.) русск. , «Нортумберленд», «Монарх», «Геркулес» (англ.) русск. , «Беллерофон ») и 2 других корабля (винтовые фрегаты «Инконстант» (англ.) русск. и «Бристоль»). Командующий эскадрой контр-адмирал Александр Милн (англ.) русск. держал флаг на «Лорде Уордене». Эскадра пересекла Бискайский залив, 4 августа корабли зашли в Гибралтар , а 31 августа - в Виго . 6 сентября 1870 года корабли, возвращаясь в Англию, находились в 20 милях от мыса Финистерре .

23 августа, после длительных расчётов, стали известны результаты первых испытаний «Кэптена», которые, по мнению некоторых высших офицеров, свидетельствовали об опасно низкой остойчивости броненосца и могли бы помочь избежать катастрофы, если бы были доведены до тех, кто ушел в море на «Кэптене». Но к тому времени эскадра уже покинула Англию .

События днём и вечером 6 сентября

Весь день 6 сентября адмирал Милн провёл на борту «Кэптена», инспектируя корабль и беседуя с Кользом. Было довольно сильное волнение, и броненосец кренился на подветренный (левый) борт столь сильно, что верхняя палуба заливалась волнами, причём башни погружались больше, чем на полметра . Размахи килевой качки достигали 12,5, а иногда даже 14 градусов. Адмирал обратил особое внимание на этот факт, сказав даже, что он считает опасным оставлять при такой качке полную парусность. Кольз возразил, утверждая, что этому не стоит придавать значения, поскольку подобные случаи предусматривались проектом. Кольз и командир броненосца Бергойн пригласили адмирала остаться ночевать на «Кэптене», но тот, к счастью для себя, отказался. Когда адмирал в 17:30 оставил броненосец, тот шёл под парусами, но с разведёнными пара́ми .

Ночной шквал и исчезновение «Кэптена»

Гибель «Кэптена». Картина Уильяма Ф. Митчелла

К полуночи погода стала быстро портиться и вскоре задул сильнейший шторм с юго-запада; на эскадре убрали паруса. Высота волн, по сообщениям с кораблей эскадры, достигала 8 метров. Самым опасным было то, что направление ветра было противоположным направлению морского течения, что можно было расценивать как исключительно неблагоприятное для плавания условие .

Около полуночи адмирал Милн с «Лорда Уордена» видел «Кэптен». Он впоследствии рассказывал :

«В эту минуту «Кэптен» под парами находился позади флагманского корабля и, казалось, приближался к нему... в 01:15 корабль находился на подветренной раковине «Лорда Уордена» приблизительно на 6 R позади его траверза; марселя были частью наглухо зарифлены, частью убраны; фок был зарифлен, грот убран уже в 17:30, косых парусов я не видел. Корабль сильно кренился на правый борт, имея ветер слева. Красный отличительный огонь его был в это время ясно виден. Несколько минут спустя я опять посмотрел в его сторону, но шёл сильный дождь, и огня больше не было видно. Шквал с дождём был очень силён... В 02:15 (7-го числа) ветер несколько стих, переменил своё направление на NW и дул без шквалов; тяжелая гряда туч ушла по направлению к осту, и стали видны ясные и блестящие звёзды; месяц, дававший довольно много света, садился, но не было видно ни одного большого корабля там, где в последний раз видели «Кэптена»...

Известно, что после полуночи командир «Кэптена» Бергойн поднялся на мостик . Броненосец сильно качало. Была вызвана наверх ночная вахта и командир приказал убирать паруса. Известный британский военно-морской историк Х.Вильсон (современник гибели броненосца) подробно описал минуты, когда «Кэптен» перевернулся, опираясь на свидетельства оставшихся в живых моряков :

Мыс Финистерре, в 20 милях к западу от которого перевернулся «Кэптен»

После опрокидывания корабля нескольким людям удалось забраться в плававшую шлюпку и, несмотря на сильное волнение, спасти ещё нескольких. Бергойн был в числе тех, кто оказался в воде, однако он не выжил. Бергойн не умел плавать, но вместе с двумя моряками держался за перевернутый баркас, пока не подошла шлюпка. По свидетельствам спасшихся, у командира была возможность подняться в шлюпку, но он не воспользовался ей несмотря на многочисленные призывы; о причинах такого поведения остались лишь догадки - во всяком случае, после того, как оба моряка покинули командира, его больше никто не видел .

Среди погибших было несколько родственников крупных политических и военных деятелей Британской империи , в том числе и сын Первого лорда адмиралтейства.

Поиски «Кэптена» утром 7 сентября

Когда рассвело, 10 кораблей эскадры находились в видимости друг друга, хотя и были разбросаны штормом на большое расстояние. Но «Кэптена» не было, и Милн разослал корабли в разные стороны для поисков. Они прошли по 10-14 миль, но «Кэптена» не обнаружили .

Милн понял, что произошла катастрофа, и дал приказ эскадре развернуться строем фронта с интервалом между кораблями 3 кабельтова курсом на юго-восток для поисков. «Монарх» и «Лорд Уорден» натолкнулись на обломки, принадлежавшие «Кэптену». Вскоре доклад о найденных обломках (в том числе двух перевёрнутых шлюпках) и обнаруженном теле моряка поступил с присоединившегося к эскадре

Тем временем шлюпка с 18 выжившими моряками была пригнана к берегу. Заметившие её работники маяка на мысе Финистерре подняли на маяке испанский флаг, чтобы показать, к берегу какого государства пристала шлюпка. Британцы некоторое время шли на шлюпке вдоль берега, разыскивая безопасное место, опасаясь, что при причаливании шлюпку может разбить о камни. Им помогли жители прибрежной деревни Конкорбио (исп. Concorbio ), двое из которых вышли навстречу на лодке и показали, куда лучше пристать. Не без сложностей морякам удалось связаться с британским консулом , но одновременно с прибытием к ним консула подошла шлюпка с «Монарха», которая и доставила спасшихся на борт «Лорда Уордена» :

Во время переклички корабль сильно накренился, но снова выпрямился. Когда люди поднялись наверх, то слышали, как кэптен Бергойн приказал «отдать марса-фалы» и затем «фор- и грот-марса шкоты травить». Прежде чем люди добрались до шкотов, корабль накренился вновь, ещё сильнее. Быстро один за другим выкрикивались углы крена в ответ на вопрос кэптена Бергойна: «18°! 23°! 28°!» Крен на правый борт был так велик, что смыло несколько человек, стоявших на шкотах. Корабль в это время лежал совсем на боку, медленно переворачиваясь и содрогаясь от каждого удара, наносившегося ему набегавшими короткими волнами с белыми гребнями.

...«Кэптен» перевернулся... под давлением парусов, дополненным напором моря, а количество парусов, поставленных на нём во время гибели... было недостаточным, чтобы угрожать кораблю, обеспеченному надлежащим запасом остойчивости. Суд... постановил, что «Кэптен» был построен с уступкой общественному мнению, выраженному в парламенте и другими способами, и в противоречии с мнением и точкой зрения Контролёра флота и его департамента, и что все свидетельства показывают, что они были в целом против его постройки. Оказалось затем, что «Кэптен» был принят у строителей со значительным отклонением от первоначального проекта, с осадкой, превышенной на 2 фута... и с опасно уменьшившейся остойчивостью...

Однако винить было некого - Кольз погиб вместе с кораблём . Некоторые специалисты после гибели броненосца утверждали, что виной всему не слишком низкий борт корабля, и даже не столько его перегруженность, сколько неудачная форма корпуса, и, в особенности, нерациональное отношение длины к ширине - корабль был слишком узок, что обеспечивало более высокую скорость, но привело к опрокидыванию под давлением ветра на паруса. Так, один из британских офицеров писал, что «ни один нормальный человек даже и не помыслил бы назвать такую форму корпуса подходящей для парусного корабля» . Другие указывают в первую очередь на строительную перегрузку .

Первый лорд адмиралтейства пытался, по словам историков, обвинять всех, кроме себя . В своём докладе он возложил вину на Кольза и фирму «Лэрдз», и в определённой степени на Контролёра флота, который дал добро на приёмку корабля. По итогам разбирательства никто не был наказан, но Контролёр флота, а затем и Чайлдерс ушли в отставку .

Историки утверждали, что катастрофа была «почти предсказана самим Адмиралтейством, а виноваты в ней были британская общественность и пресса, непрестанно настаивавшая на постройке корабля заведомо неудачного типа» . После случая с «Кэптеном» британские, а за ними и все остальные кораблестроители полностью отказались от постройки низкобортных тяжёлых кораблей с полным парусным вооружением, и перестали полагаться на общественное мнение в таких вопросах .

В 1870 г. английское Адмиралтейство спустило на воду новый броненосец Кэптен. Корабль вышел в море и перевернулся. Погиб корабль. Погибли 523 человека. Это было совершенно неожиданно для всех. Для всех, кроме одного человека. Им был английский ученый- кораблестроитель В.Рид, который предварительно провел исследования на модели броненосца и установил, что корабль опрокинется даже при небольшом волнении. Но ученому, проделывающему какие-то несерьезные опыты с игрушкой, не поверили лорды из Адмиралтейства. И случилось непоправимое...

Материальные модели – это материальные копии объектов моделирования. Всегда имеют реальное воплощение, воспроизводят внешние свойства или внутренне строение, либо действия объекта Информационная модель – это модель, описывающая и изучающая свойства и состояние объекта, процесса или явления, а также их связи и отношения с окружающим миром По способу представления

Материальные модели Общая черта, присущая этим моделям, состоит в том, что они копируют исходный объект. Они, как правило, делаются из совсем иного, зачастую более дешевого, материала, чем исходный объект. Размеры моделей также могут сильно отличаться от исходного объекта в ту или другую сторону. Например, модель атома значительно превосходит сам атом, а размер глобуса, наоборот, на много меньше размеров нашей планеты. Материальные модели используются для демонстрации (например, модели атомного строения веществ на уроках химии, муляжи на уроках биологии), изучения свойств исходного объекта, прогнозирования его поведения в определенных условиях. Любой самолет, прежде чем отправиться в свой первый испытательный полет, пройдет в виде уменьшенной своей копии, т.е. модели, сохраняющей геометрическую форму, через аэродинамическую трубу, чтобы подтвердить свои летные качества.

Информационные модели Представьте, что вам предстоит поездка по железной дороге из одного города в другой. Вы пришли в билетные кассы выбрать подходящий поезд и купить билет. Вас скорее всего интересуют время отправления, продолжительность пребывания в дороге, время прибытия и, быть может, стоимость поездки. Конечно, забавно понаблюдать за моделькой поезда, который на ваших глазах проедет по макету местности от вашего города до пункта назначения. Потом можно посмотреть, как другой поезд по тому же или другому маршруту пройдет до места назначения. (Скажем, от Москвы до Екатеринбурга курсирует около десятка поездов, причем одни из них идут через Казань, а другие через Киров.) Но скорее всего вы удовлетворитесь простым расписанием движения поездов, в котором найдете всю интересующую вас информацию. Расписание движения поездов это тоже модель. Но совсем иного вида. В ней просто указаны интересующие вас характеристики объекта в данном случае поезда, следующего из некоторого пункта "А" в некоторый пункт "Б". Вместо слова "характеристики" нередко употребляют слово "параметры".

Информационные модели Информационные модели Мысленные Вербальные Образные Образно- знаковые Образно- знаковые Знаковые Мысленное представление об объекте Мысленное представление об объекте Представление информационной модели средствами естественного разговорного языка Представление информационной модели средствами естественного разговорного языка Это выражение средств оригинала с помощью образов Это выражение средств оригинала с помощью образов Используют знаковые образы какого-либо вида Используют знаковые образы какого-либо вида Использует алфавиты формальных языков: условные знаки, буквы, цифры Использует алфавиты формальных языков: условные знаки, буквы, цифры Музыкальная тема композитора, стих в мозгу поэта Музыкальная тема композитора, стих в мозгу поэта Литературные произведения, учебные словари, словари Литературные произведения, учебные словари, словари Рисунки, худ. полотна, фотографии, кинофильмы Рисунки, худ. полотна, фотографии, кинофильмы Карта, чертежи, графики, блок-схемы, структурные модели Карта, чертежи, графики, блок-схемы, структурные модели Ноты, языки программирования, хим. ил физ. формулы Ноты, языки программирования, хим. ил физ. формулы

Моделирование – это построение моделей, предназначенных для изучения и исследования объектов, процессов или явлений. Цель моделирования – это назначение будущей модели. Цель определяет те свойства объекта-оригинала, которые должны быть воспроизведены в модели

Объект моделирования Системный анализ Теоретическая информационная модель Перевод в компьютерную форму Компьютерная информационная модель 1 этап 2 этап 3 этап Этапы построения компьютерной информационной модели Процесс выделения существенных для моделирования свойств объекта, связей между ними с целью их описания называется СИСТЕМНЫМ АНАЛИЗОМ.