Сказка про то, как колобок с волком в армии служили. Рассказы об армии для дошкольников подготовительной группы

Л. Кассиль.

Памятник советскому солдату.

Долго шла война.

Начали наши войска наступать по вражеской земле. Фашистам уже дальше и бежать некуда. Засели они в главном немецком городе Берлине.

Ударили наши войска на Берлин. Начался последний бой войны. Как ни отбивались фашисты - не устояли. Стали брать солдаты Советской Армии в Берлине улицу за улицей, дом за домом. А фашисты всё не сдаются.

вдруг увидел один солдат наш, добрая душа, во время боя на улице маленькую немецкую девочку. Видно, отстала от своих. А те с перепугу о ней забыли... Осталась бедняга одна-одинёшенька посреди улицы. А деваться ей некуда. Кругом бой идёт. Изо всех окон огонь полыхает, бомбы рвутся, дома рушатся, со всех сторон пули свистят. Вот-вот камнем задавит, осколком пришибёт...

Видит наш солдат - пропадает девчонка... «Ах ты, горюха, куда же тебя это занесло, неладную!..»

Бросился солдат через улицу под самые пули, подхватил на руки немецкую девочку, прикрыл её своим плечом от огня и вынес из боя.

скоро и бойцы наши уже подняли красный флаг над самым главным домом немецкой столицы.

Сдались фашисты. И война кончилась. Мы победили. Начался мир.

построили теперь в городе Берлине огромный памятник. Высоко над домами, на зелёном холме стоит богатырь из камня - солдат Советской Армии. В одной руке у него тяжёлый меч, которым он сразил врагов-фашистов, а в другой - маленькая девочка. Прижалась она к широкому плечу советского солдата. Спас её солдат от гибели, уберёг от фашистов всех на свете детей и грозно смотрит сегодня с высоты, не собираются ли злые враги снова затеять войну и нарушить мир.

Сергей Алексеев

Первая колонна.

(рассказы Сергея Алексеева о Ленинградцах и подвиге Ленинграда).

1941 году фашисты блокировали Ленинград. Отрезали город от всей страны. Попасть в Ленинград можно было лишь по воде, по Ладожскому озеру.

ноябре наступили морозы. Замёрзла, остановилась водяная дорога.

Остановилась дорога - значит, не будет подвоза продуктов, значит, не будет подвоза горючего, не будет подвоза боеприпасов. Как воздух, как кислород нужна Ленинграду дорога.

Будет дорога! - сказали люди.

Замёрзнет Ладожское озеро, покроется крепким льдом Ладога (так сокращённо называют Ладожское озеро). Вот по льду и пройдёт дорога.

Не каждый верил в такую дорогу. Неспокойна, капризна Ладога. Забушуют метели, пронесётся над озером пронзительный ветер - сиверик, - появятся на льду озера трещины и промоины. Ломает Ладога свою ледяную броню. Даже самые сильные морозы не могут полностью сковать Ладожское озеро.

Капризно, коварно Ладожское озеро. И всё же выхода нет другого. Кругом фашисты.

Только здесь, по Ладожскому озеру, и может пройти в Ленинград дорога.

Труднейшие дни в Ленинграде. Прекратилось сообщение с Ленинградом. Ожидают люди, когда лёд на Ладожском озере станет достаточно крепким. А это не день, не два. Смотрят на лёд, на озеро. Толщину измеряют льда. Рыбаки-старожилы тоже следят за озером. Как там на Ладоге лёд?

Нарастает.

Силу берёт.

Волнуются люди, торопят время.

Быстрее, быстрее, - кричат Ладоге. - Эй, не ленись, мороз!

Приехали к Ладожскому озеру учёные-гидрологи (это те, кто изучает воду и лёд), прибыли строители и армейские командиры. Первыми решили пройти по неокрепшему льду.

Прошли гидрологи - выдержал лёд.

Прошли строители - выдержал лёд.

Майор Можаев, командир дорожно-эксплуатационного полка, верхом на коне проехал

Выдержал лёд.

Конный обоз прошагал по льду. Уцелели в дороге сани.

Генерал Лагунов - один из командиров Ленинградского фронта - на легковой машине по льду проехал. Потрещал, поскрипел, посердился лёд, но пропустил машину.

22 ноября 1941 года по всё ещё полностью не окрепшему льду Ладожского озера пошла первая автомобильная колонна. 60 грузовых машин было в колонне. Отсюда, с западного берега, со стороны Ленинграда, ушли машины за грузами на восточный берег.

Впереди не километр, не два - двадцать семь километров ледяной дороги. Ждут на западном ленинградском берегу возвращения людей и автоколонны.

Вернутся? Застрянут? Вернутся? Застрянут?

Прошли сутки. И вот:

Верно, идут машины, возвращается автоколонна. В кузове каждой из машин по три, по четыре мешка с мукой. Больше пока не брали. Некрепок лёд. Правда, на буксирах машины тянули сани. В санях тоже лежали мешки с мукой, по два, по три.

С этого дня и началось постоянное движение по льду Ладожского озера. Вскоре ударили сильные морозы. Лёд окреп. Теперь уже каждый грузовик брал по 20, по 30 мешков с мукой. Перевозили по льду и другие тяжёлые грузы.

Нелёгкой была дорога. Не всегда здесь удачи были. Ломался лёд под напором ветра. Тонули порой машины. Фашистские самолёты бомбили колонны с воздуха. И снова наши несли потери. Застывали в пути моторы. Замерзали на льду шофёры. И всё же ни днём, ни ночью, ни в метель, ни в самый лютый мороз не переставала работать ледовая дорога через Ладожское озеро.

Стояли самые тяжёлые дни Ленинграда. Остановись дорога - смерть Ленинграду.

Не остановилась дорога. «Дорогой жизни» ленинградцы её назвали.

Сергей Алексеев

Таня Савичева.

Голод смертью идёт по городу. Не вмещают погибших ленинградские кладбища. Люди умирали у станков. Умирали на улицах. Ночью ложились спать и утром не просыпались. Более 600 тысяч человек скончалось от голода в Ленинграде.

Среди ленинградских домов поднимался и этот дом. Это дом Савичевых. Над листками записной книжки склонилась девочка. Зовут её Таня. Таня Савичева ведёт дневник.

Записная книжка с алфавитом. Таня открывает страничку с буквой «Ж». Пишет:

Женя - это сестра Тани.

Вскоре Таня снова садится за свой дневник. Открывает страничку с буквой «Б».

Страница на букву «Л». Читаем:

Ещё одна страница из дневника Тани. Страница на букву «В». Читаем:

«Дядя Вася умер 13 апр. в 2 ч. ночи. 1942 год». Ещё одна страница. Тоже на букву «Л». Но написано на оборотной стороне листка: «Дядя Лёша. 10 мая в 4 ч. дня 1942». Вот страница с буквой «М». Читаем: «Мама 13 мая в 7 ч. 30 мин. утра 1942». Долго сидит над дневником Таня. Затем открывает страницу с буквой «С». Пишет: «Савичевы умерли».

Открывает страницу на букву «У». Уточняет: «Умерли все».

Посидела. Посмотрела на дневник.Открыла страницу на букву «О».Написала: «Осталась одна Таня».

Таню спасли от голодной смерти. Вывезли девочку из Ленинграда.

Но не долго прожила Таня. От голода, стужи, потери близких подорвалось её здоровье. Не стало и Тани Савичевой. Скончалась Таня. Дневник остался. «Смерть фашистам!» - кричит дневник.

Сергей Алексеев

Шуба.

Группу ленинградских детей вывозили из осаждённого фашистами Ленинграда «Дорогой жизни». Тронулась в путь машина.

Январь. Мороз. Ветер студёный хлещет. Сидит за баранкой шофёр Коряков. Точно ведёт полуторку.

Прижались друг к другу в машине дети. Девочка, девочка, снова девочка. Мальчик, девочка, снова мальчик. А вот и ещё один. Самый маленький, самый щупленький. Все ребята худы-худы, как детские тонкие книжки. А этот и вовсе тощ, как страничка из этой книжки.

Из разных мест собрались ребята. Кто с Охты, кто с Нарвской, кто с Выборгской стороны, кто с острова Кировского, кто с Васильевского. А этот, представьте, с проспекта Невского. Невский проспект - это центральная, главная улица Ленинграда. Жил мальчонка здесь с папой, с мамой. Ударил снаряд, не стало родителей. Да и другие, те, что едут сейчас в машине, тоже остались без мам, без пап. Погибли и их родители. Кто умер от голода, кто под бомбу попал фашистскую, кто был придавлен рухнувшим домом, кому жизнь оборвал снаряд. Остались ребята совсем одинокими. Сопровождает их тётя Оля. Тётя Оля сама подросток. Неполных пятнадцать лет.

Едут ребята. Прижались друг к другу. Девочка, девочка, снова девочка. Мальчик, девочка, снова мальчик. В самой серёдке - кроха. Едут ребята. Январь. Мороз. Продувает детей на ветру. Обхватила руками их тётя Оля. От этих тёплых рук кажется всем теплее.

Идёт по январскому льду полуторка. Справа и слева застыла Ладога. Всё сильнее, сильнее мороз над Ладогой. Коченеют ребячьи спины. Не дети сидят - сосульки.

Вот бы сейчас меховую шубу.

И вдруг... Затормозила, остановилась полуторка. Вышел из кабины шофёр Коряков. Снял с себя тёплый солдатский овчинный тулуп. Подбросил Оле, кричит: . - Лови!

Подхватила Оля овчинный тулуп:

Да как же вы... Да, право, мы...

Бери, бери! - прокричал Коряков и прыгнул в свою кабину.

Смотрят ребята - шуба! От одного вида её теплее.

Сел шофёр на своё шофёрское место. Тронулась вновь машина. Укрыла тётя Оля ребят овчинным тулупом. Ещё теснее прижались друг к другу дети. Девочка, девочка, снова девочка. Мальчик, девочка, снова мальчик. В самой серёдке - кроха. Большим оказался тулуп и добрым. Побежало тепло по ребячьим спинам.

Довёз Коряков ребят до восточного берега Ладожского озера, доставил в посёлок Кобона. Отсюда, из Кобоны, предстоял им ещё далёкий- далёкий путь. Простился Коряков с тётей Олей. Начал прощаться с ребятами. Держит в руках тулуп. Смотрит на тулуп, на ребят. Эх бы ребятам тулуп в дорогу... Так ведь казённый, не свой тулуп. Начальство голову сразу снимет. Смотрит шофёр на ребят, на тулуп. И вдруг...

Эх, была не была! - махнул Коряков рукой.

Не ругало его начальство. Новую шубу выдало.

Рассказы Сергея Алексеева

МИШКА

Солдатам одной из сибирских дивизий в те дни, когда дивизия отправлялась на фронт, земляки подарили маленького медвежонка. Освоился Мишка с солдатской теплушкой. Важно поехал на фронт.

Приехал на фронт Топтыгин. Оказался медвежонок на редкость смышлёным. А главное, от рождения характер имел геройский. Не боялся бомбёжек. Не забивался в углы при артиллерийских обстрелах. Лишь недовольно урчал, если разрывались снаряды уж очень близко.

Побывал Мишка на Юго-Западном фронте, затем - в составе войск, которые громили фашистов под Сталинградом. Потом какое-то время находился с войсками в тылу, во фронтовом резерве. Потом попал в составе 303-й стрелковой дивизии на Воронежский фронт, затем на Центральный, опять на Воронежский. Был в армиях генералов Манагарова, Черняховского, вновь Манагарова. Подрос медвежонок за это время. В плечах раздался. Бас прорезался. Стала боярской шуба.

В боях под Харьковом медведь отличился. На переходах шагал он с обозом в хозяйственной колонне. Так было и в этот раз. Шли тяжёлые, кровопролитные бои. Однажды хозяйственная колонна попала под сильный удар фашистов. Окружили фашисты колонну. Силы неравные, туго нашим. Заняли бойцы оборону. Только слаба оборона. Не уйти бы советским воинам.

Да только вдруг слышат фашисты страшный какой-то рык! «Что бы такое?» - гадают фашисты. Прислушались, присмотрелись.

Бер! Бер! Медведь! - закричал кто-то.

Верно - поднялся Мишка на задние лапы, зарычал и пошёл на фашистов. Не ожидали фашисты, метнулись в сторону. А наши в этот момент ударили. Вырвались из окружения.

Мишка шагал в героях.

Его бы к награде, - смеялись солдаты.

Получил он награду: тарелку душистого мёда. Ел и урчал. Вылизал тарелку до глянца, до блеска. Добавили мёда. Снова добавили. Ешь, наедайся, герой. Топтыгин!

Вскоре Воронежский фронт был переименован в 1-й Украинский. Вместе с войсками фронта Мишка пошёл на Днепр.

Вырос Мишка. Совсем великан. Где же солдатам во время войны возиться с такой громадой! Решили солдаты: в Киев придём - в зоосаде его поселим. На клетке напишем: медведь - заслуженный ветеран и участник великой битвы.

Однако миновала дорога в Киев. Прошла их дивизия стороной. Не остался медведь в зверинце. Даже рады теперь солдаты.

С Украины Мишка попал в Белоруссию. Принимал участие в боях под Бобруйском, затем оказался в армии, которая шла к Беловежской пуще.

Беловежская пуща - рай для зверей и птиц. Лучшее место на всей планете. Решили солдаты: вот где оставим Мишку.

Верно: под сосны его. Под ели.

Вот где ему раздолье.

Освободили наши войска район Беловежской пущи. И вот наступил час разлуки.

Стоят бойцы и медведь на лесной поляне.

Прощай, Топтыгин!

Гуляй на воле!

Живи, заводи семейство!

Постоял на поляне Мишка. На задние лапы поднялся. Посмотрел на зелёные гущи.

Носом запах лесной втянул.

Пошёл он валкой походкой в лес. С лапы на лапу. С лапы на лапу. Смотрят солдаты вслед:

Будь счастлив, Михаил Михалыч!

И вдруг страшный взрыв прогремел на поляне. Побежали солдаты на взрыв - мёртв, недвижим Топтыгин.

Наступил медведь на фашистскую мину. Проверили - много их в Беловежской пуще.

Шагает война без жалости. Нет у войны усталости.

Рассказы Сергея Алексеева

ЖАЛО

Наши войска освобождали Молдавию. Оттеснили фашистов за Днепр, за Реут. Взяли Флорешты, Тирасполь, Оргеев. Подошли к столице Молдавии городу Кишинёву.

Тут наступали сразу два наших фронта - 2-й Украинский и 3-й Украинский. Под Кишинёвом советские войска должны были окружить большую фашистскую группировку. Выполняют фронты указания Ставки. Севернее и западнее Кишинёва наступает 2-й Украинский фронт. Восточнее и южнее - 3-й Украинский фронт. Генералы Малиновский и Толбухин стояли во главе фронтов.

Фёдор Иванович, - звонит генерал Малиновский генералу Толбухину, - как развивается наступление?

Всё идёт по плану, Родион Яковлевич, - отвечает генералу Малиновскому генерал Толбухин.

Шагают вперёд войска. Обходят они противника. Сжимать начинают клещи.

Родион Яковлевич, - звонит генерал Толбухин генералу Малиновскому, - как развивается окружение?

Нормально идёт окружение, Фёдор Иванович, - отвечает генерал Малиновский генералу Толбухину и уточняет: - Точно по плану, в точные сроки.

И вот сомкнулись гигантские клещи. В огромном мешке под Кишинёвом оказалось восемнадцать фашистских дивизий. Приступили наши войска к разгрому попавших в мешок фашистов.

Довольны советские солдаты:

Снова капканом прихлопнут зверь.

Пошли разговоры: не страшен теперь фашист, бери хоть руками голыми.

Однако солдат Игошин другого держался мнения:

Фашист есть фашист. Змеиный характер и есть змеиный. Волк и в капкане - волк.

Смеются солдаты:

Так это было в какое время!

Нынче другая цена фашисту.

Фашист есть фашист, - опять о своём Игошин.

Вот ведь характер вредный!

Всё труднее в мешке фашистам. Стали они сдаваться в плен. Сдавались они и на участке 68-й Гвардейской стрелковой дивизии. В одном из её батальонов и служил Игошин.

Группа фашистов вышла из леса. Всё как положено: руки кверху, над группой выброшен белый флаг.

Ясно - идут сдаваться.

Оживились солдаты, кричат фашистам:

Просим, просим! Давно пора!

Повернулись солдаты к Игошину:

Ну чем же фашист твой страшен?

Толпятся солдаты, на фашистов, идущих сдаваться, смотрят. Есть новички в батальоне. Впервые фашистов так близко видят. И им, новичкам, тоже совсем не страшны фашисты - вот ведь, идут сдаваться.

Всё ближе фашисты, ближе. Близко совсем. И вдруг автоматная грянула очередь.

Стали стрелять фашисты.

Полегло бы немало наших. Да спасибо Игошину. Держал оружие наготове. Сразу ответный открыл огонь. Потом помогли другие.

Отгремела пальба на поле. Подошли солдаты к Игошину:

Спасибо, брат. А фашист, смотри, со змеиным и вправду, выходит, жалом.

Немало хлопот доставил Кишинёвский «котёл» нашим солдатам. Метались фашисты.

Бросались в разные стороны. Шли на обман, на подлость. Пытались уйти. Но тщетно.

Зажали их богатырской рукой солдаты. Зажали. Сдавили. Змеиное жало вырвали.

Митяев А.В.

Мешок овсянки

В ту осень шли долгие холодные дожди. Земля пропиталась водой, дороги раскисли. На просёлках, увязнув по самые оси в грязи, стояли военные грузовики. С подвозом продовольствия стало очень плохо. В солдатской кухне повар каждый день варил только суп из сухарей: в горячую воду сыпал сухарные крошки и заправлял солью.

В такие-то голодные дни солдат Лукашук нашёл мешок овсянки. Он не искал ничего, просто привалился плечом к стенке траншеи. Глыба сырого песка обвалилась, и все увидели в ямке край зелёного вещевого мешка.

Ну и находка! обрадовались солдаты. Будет пир горой Кашу сва-рим!

Один побежал с ведром за водой, другие стали искать дрова, а третьи уже приготовили ложки.

Но когда удалось раздуть огонь и он уже бился в дно ведра, в траншею спрыгнул незнакомый солдат. Был он худой и рыжий. Брови над голубыми глазами тоже рыжие. Шинель выношенная, короткая. На ногах обмотки и растоптанные башмаки.

Эй, братва! - крикнул он сиплым, простуженным голосом.- Давай мешок сюда! Не клали не берите.

Он всех просто огорошил своим появлением, и мешок ему отдали сразу.

Да и как было не отдать? По фронтовому закону надо было отдать. Вещевые мешки прятали в траншеях солдаты, когда шли в атаку. Чтобы легче было. Конечно, оставались мешки и без хозяина: или нельзя было вернуться за ними (это если атака удавалась и надо было гнать фашистов), или погибал солдат. Но раз хозяин пришёл, разговор короткий отдать.

Солдаты молча наблюдали, как рыжий уносил на плече драгоценный мешок. Только Лукашук не выдержал, съязвил:

Вон он какой тощий! Это ему дополнительный паёк дали. Пусть лопает. Если не разорвётся, может, потолстеет.

Наступили холода. Выпал снег. Земля смёрзлась, стала твёрдой. Подвоз наладился. Повар варил в кухне на колёсах щи с мясом, гороховый суп с ветчиной. О рыжем солдате и его овсянке все забыли.

Готовилось большое наступление.

По скрытым лесным дорогам, по оврагам шли длинные вереницы пехотных батальонов. Тягачи по ночам тащили к передовой пушки, двигались танки. Готовился к наступлению и Лукашук с товарищами. Было ещё темно, когда пушки открыли стрельбу. Посветлело в небе загудели самолёты.

Они бросали бомбы на фашистские блиндажи, стреляли из пулемётов по вражеским траншеям.

Самолёты улетели. Тогда загромыхали танки. За ними бросились в атаку пехотинцы. Лукашук с товарищами тоже бежал и стрелял из автомата. Он кинул гранату в немецкую траншею, хотел кинуть ещё, но не успел: пуля попала ему в грудь. И он упал. Лукашук лежал в снегу и не чувствовал, что снег холодный. Прошло какое-то время, и он перестал слышать грохот боя. Потом свет перестал видеть ему казалось, что наступила тёмная тихая ночь.

Когда Лукашук пришёл в сознание, он увидел санитара. Санитар перевязал рану, положил Лукашука в лодочку такие фанерные саночки. Саночки заскользили, заколыхались по снегу. От этого тихого колыхания у Лукашука стала кружиться голова. А он не хотел, чтобы голова кружилась, он хотел вспомнить, где видел этого санитара, рыжего и худого, в выношенной шинели.

Держись, браток! Не робей жить будешь!.. слышал он слова санитара. Чудилось Лукашуку, что он давно знает этот голос. Но где и когда слышал его раньше, вспомнить уже не мог.

В сознание Лукашук снова пришёл, когда его перекладывали из лодочки на носилки, чтобы отнести в большую палатку под соснами: тут, в лесу, военный доктор вытаскивал у раненых пули и осколки.

Лёжа на носилках, Лукашук увидел саночки-лодку, на которых его везли до госпиталя. К саночкам ремёнными постромками были привязаны три собаки. Они лежали в снегу. На шерсти намёрзли сосульки. Морды обросли инеем, глаза у собак были полузакрыты.

К собакам подошёл санитар. В руках у него была каска, полная овсяной болтушки. От неё валил пар. Санитар воткнул каску в снег постудить собакам вредно горячее. Санитар был худой и рыжий. И тут Лукашук вспомнил, где видел его. Это же он тогда спрыгнул в траншею и забрал у них мешок овсянки.

Лукашук одними губами улыбнулся санитару и, кашляя и задыхаясь, проговорил: -А ты, рыжий, так и не потолстел. Один слопал мешок овсянки, а всё худой. Санитар тоже улыбнулся и, погладив ближнюю собаку, ответил:

Овсянку-то они съели. Зато довезли тебя в срок. А я тебя сразу узнал. Как увидел в снегу, так и узнал.

«Рассказ танкиста» Александр Твардовский

А как зовут, забыл его спросить.

Лет десяти-двенадцати. Бедовый,

Из тех, что главарями у детей,

Из тех, что в городишках прифронтовых

Встречают нас как дорогих гостей.

Машину обступают на стоянках,

Таскать им воду вёдрами - не труд,

Приносят мыло с полотенцем к танку

И сливы недозрелые суют…

Шёл бой за улицу. Огонь врага был страшен, Мы прорывались к площади вперёд.

А он гвоздит - не выглянуть из башен, - И чёрт его поймёт, откуда бьёт.

Тут угадай-ка, за каким домишкой

Он примостился, - столько всяких дыр, И вдруг к машине подбежал парнишка:

Товарищ командир, товарищ командир!

Я знаю, где их пушка. Я разведал…

Я подползал, они вон там, в саду…

Да где же, где?.. - А дайте я поеду На танке с вами. Прямо приведу.

Что ж, бой не ждёт. - Влезай сюда, дружище! -

И вот мы катим к месту вчетвером. Стоит парнишка - мины, пули свищут,

И только рубашонка пузырём.

Подъехали. - Вот здесь. - И с разворота Заходим в тыл и полный газ даём. И эту пушку, заодно с расчётом,

Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозём.

Я вытер пот. Душила гарь и копоть: От дома к дому шёл большой пожар.

И, помню, я сказал: - Спасибо, хлопец! - И руку, как товарищу, пожал…

Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку, И только не могу себе простить:

Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,

Но как зовут, забыл его спросить.

Беседы о Войне

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА

Дорогие ребята, вы родились и живете в мирное время и не знаете, что такое война. Но не все могут испытывать такое счастье. Во многих местах нашей Земли происходят военные конфликты, в которых погибают люди, разрушаются жилые дома, промышленные здания и т.д. Но это не идет ни в какое сравнение с тем, какой была Вторая мировая война.

Вторая мировая война - самая крупная война в истории человечества. Она была развязана Германией, Италией и Японией. В эту войну было втянуто 61 государство (14 государств на стороне фашистской Германии, 47 - на стороне России).

Всего в войне участвовало 1,7 млрд человек или 80% всего населения Земли, т.е. из каждых 10 человек в войне участвовало 8. Поэтому такую войну и называют мировой.

В армиях всех стран участвовало 110 млн человек. Вторая мировая война продолжалась 6 лет - с 1 сентября 1939г. по 9 мая 1945г.

Нападение Германии на Советский Союз было неожиданным. Был нанесен удар неведомой силы. Гитлер напал на Советский Союз (Так раньше называлось наше Отечество) сразу на большом пространстве - от Балтийского моря до Карпатских гор (почти по всей нашей Западной границе). Его войска пересекли нашу границу. Тысячи и тысячи орудий открыли огонь по мирно спящим селам, и городам, самолеты врага стали бомбить железные дороги, вокзалы, аэродромы. Для войны с Россией Германия подготовила огромную армию Гитлер хотел превратить население нашей Родины в рабов и заставить их работать на Германию, хотел уничтожить науку, культуру, искусство, запретить образование в России.

Долгие годы продолжалась кровавая война, но враг был разгромлен.

Великая Победа, которую одержали во Второй мировой войне над фашистской Германией наши дедушки и бабушки не имеет аналогов в истории.

В памяти народной навечно сохраняются имена героев Великой Отечественной войны.

В этом 2016 году исполняется 75 лет Великой Победе во Второй мировой войне. Называется она «Великая Победа» потому, что это победа здравомыслящих людей в самой ужасной мировой войне в истории человечества, которую ему навязал фашизм.

Почему война называется Великой Отечественной?

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННА ВОЙНА - самая крупная война в истории человечества. Слово «великий» означает, очень большой, громадный, огромный. В самом деле, война захватила огромную часть территории нашей страны, в ней участвовали десятки миллионов людей, она длилась долгих четыре года, а победа в ней потребовала от нашего народа громадного напряжения всех физических и духовных сил.

Отечественной войной она называется потому, что эта война - справедливая, направленная на защиту своего Отечества. На борьбу с врагом поднялась вся наша огромная страна! Мужчины и женщины, пожилые люди, даже дети ковали победу в тылу и на передовой.

Теперь вы знаете, что одна из самых жестоких и кровопролитных войн в истории России называлась Великой Отечественной войной. Победа Красной Армии в этой войне - главное событие в истории России XX века!

Нападение Германии на Советский Союз было неожиданным. В эти июньские дни десятиклассники заканчивали школу, в школах проходили выпускные балы. Юноши и девушки в светлых нарядных одеждах танцевали, пели, встречали рассвет. Они строили планы на будущее, мечтали о счастье и любви. Но война жестоко разрушила эти планы!

22 июня в 12 часов дня министр иностранных дел В.М. Молотов выступил по радио и сообщил о нападении на нашу страну фашисткой Германии. Молодые люди снимали школьную форму, надевали шинели и прямо со школьной скамьи шли на войну, становились бойцами Красной Армии. Бойцов, служивших в Красной Армии, называли красноармейцами.

Каждый день эшелоны увозили бойцов на фронт. Все народы Советского Союза поднялись на борьбу с врагом!

Но в 1941 г. народ всеми силами хотел помочь своей стране, попавшей в беду! И молодые, и пожилые люди рвались на фронт и записывались в Красную Армию. Только в первые дни войны записалось около миллиона человек! У призывных пунктов собирались очереди - люди стремились защищать свое Отечество!

По масштабам человеческих жертв и разрушений эта война превзошла все войны, которые были на нашей планете. Было уничтожено огромное количество людей. На фронтах в боевых операциях было убито свыше 20 млн солдат. В ходе Второй мировой войны погибло около 55 млн человек, из них почти половина - граждане нашей страны.

Фашисткой Германией.

Когда началась Великая Отечественная война?

Почему она так называется?

Какая страна развязала войну?

Что Гитлер хотел сделать с нашим народом?

Кто встал на защиту Отечества?

ДЕТИ И ВОЙНА

Трудные, голодные и холодные военные годы называют военным лихими, злыми годами. Тяжело достались они всему нашему народу, но особенно тяжко пришлось маленьким детям.

Многие дети остались сиротами, их отцы погибли на войне, другие потеряли родителей во время бомбежек, третьи лишились не только родных, но и отчего дома, четвертые оказались на оккупированной врагами территории, пятые - в плену у немцев.

Дети - слабые, беспомощные, оказались лицом к лицу с жестокой, беспощадной, злой силой фашизма.

Война - не место для детей

Война - не место для детей!

Здесь нет ни книжек, ни игрушек.

Разрывы мин и грохот пушек,

И море крови и смертей.

Война - не место для детей!

Ребенку нужен теплый дом

И мамы ласковые руки,

И взгляд, наполненный добром,

И песни колыбельной звуки.

И елочные огоньки,

С горы веселое катанье, Снежки и лыжи, и коньки, А не сиротство и страданье!

Вот история двух маленьких девочек, в судьбу которых ворвалась война. Девочек звали Валя и Вера Окопнюк. Они были сестрами. Валя постарше, ей уже исполнилось тринадцать лет, а Вере было только десять.

Сестры жили в деревянном домике на окраине города Сумы. Незадолго до войны их мама тяжело заболела и умерла, а когда началась война, папа девочек ушел на фронт. Дети остались совсем одни. Соседи помогли сестрам поступить в ремесленное училище при тракторном заводе. Но скоро завод эвакуировали за Урал, а училище закрыли. Что было делать?

Вера и Валя не растерялись. Они стали дежурить на крышах домов, гасить зажигательные бомбы, помогали больным и старым людям спускаться в бомбоубежище. Через несколько месяцев город захватили немцы. Девочкам пришлось увидеть и испытать все ужасы оккупации.

Одна из них вспоминала: «Из домов выгоняли людей и гнали их пешком, увозили на машинах. Некоторые так никогда и не вернулись в свой дом. Немцы сгоняли народ на площадь и заставляли смотреть, как вешали наших людей. В городе был голод, холод, не было воды».

Сестры решили бежать в Киев. Они пробирались по тропинкам вдоль шоссейных дорог, собирали колоски, выпавшие из машин при перевозке. Ночевали в копнах сена. Долго брели девочки, пока, наконец, не оказались на окраине Киева.

Какая-то добрая старушка пожалела голодных оборванных и грязных детей. Она отогрела их, отмыла, напоила кипятком, угостила вареной фасолью. Сестры остались жить у этой бабушки. Её сыновья били врага на фронте, старушка жила одиноко.

Но вот в город вошли наши войска. Сколько было слез и радости! Вся молодежь - парни и девушки - побежали в военкоматы. Сестренки тоже побежали, но им сказали, что они еще слишком малы. Однако им выпало такое горькое детство, что девочки считали себя совсем взрослыми. Они захотели работать в госпитале - но и здесь отказали. Но однажды в город привезли много раненых бойцов, и врач сказал сестрам: «Ну-ка, девочки, помогайте».

«Вот так получилось, что мы остались в госпитале»,-вспоминала Вера.

Девочки стали помогать санитарам, научились делать перевязки, кормили раненых красноармейцев. Если выдавался свободный часок, сестры устраивали для бойцов концерт: читали стихи, пели под гитару песни, танцевали. Они хотели подбодрить, развеселить раненых солдат. Солдаты полюбили девочек!

Однажды Вера среди бойцов, идущих через город, увидела своего дядю, родного брата отца. Она кинулась к нему. А скоро девочки получили и первое письмо от отца. Отец думал, что сестры погибли, и был бесконечно рад тому, что Вера и Валя нашлись, просил их беречь себя, писал, что когда закончится война, они снова будут вместе. Над этим письмом плакал весь госпиталь! вспоминает Вера.

Война исковеркала судьбы не только оказавшихся на фронте детей, но и тех, кто был в тылу. Вместо беззаботного счастливого детства с веселыми играми и забавами, маленькие дети по десять-двенадцать часов работали на станках, помогая взрослым изготавливать оружие для победы над врагом.

Повсюду в тылу создавались производства, выпускающие оборонную продукцию. На станках работали женщины и дети 13-14 лет. «Ребятишки, плохо одетые, опухшие от голода, никогда не высыпавшиеся, они работали наравне со взрослыми. У меня, начальника цеха, сердце сжималось, когда видел их, греющихся у печки или прикорнувших у станка», - воспоминал ветеран военного завода в подмосковном Королеве. В.Д. Ковальский.

Другой ветеран, Н.С. Самарцев, рассказывал: «Мы не доставали до верстака, и нам делали специальные подставки из ящиков. Орудовали вручную - молоток, напильник, зубило. К концу смены валились с ног. Только бы поспать 4-5 часов! Из цеха не выходили недели по две и только в начале месяца, когда напряжение было меньше, отсыпались дома».

Школьники, как могли старались помочь фронтовикам поднять их боевой дух, вселить веру в победу, ободрить добрым словом.

Они писали письма бойцам, собирали для них посылки. Шили и вышивали кисеты для табака, вязали теплые шерстяные варежки, носки, шарфы.

Звучит песня «Маленькая Валенька», муз. Н. Леви, ел. В. Дыховичного.

Расскажите о жизни детей в трудные военные годы.

Как помогали дети взрослым в тылу?

Что посылали школьники бойцам на фронт?

ПРАЗДНИК «ДЕНЬ ПОБЕДЫ»

По пути к Великой Победе российского народа были и поражения в битвах и много важных побед, событий: Разгром Фашистких войск под Москвой, освобождение российских городов, союзный стран, но одним из основных является подписание акта безоговорочной капитуляции между фашистской Германией и странами-победителями (Великобританией, Советским Союзом, Соединенными Штатами Америки и Францией).

Это произошло 9 мая 1945 года в столице побежденной Германии - Берлине. С этого дня всему миру стало известно, что фашистская Германия полностью разгромлена. Каждый год 9 мая люди торжественно отмечают эту дату. В нашей стране 9 мая является государственным праздником, который посвящен Дню Победы. В этот день люди не работают, а поздравляют ветеранов войны и празднуют.

Долгие годы продолжалась кровавая война, но враг был разгромлен, и Германия подписала акт безоговорочной капитуляции.

9 мая 1945 года для России навечно стало великой датой. Ради этого счастливого дня погибли миллионы человек, сражаясь за свободу России и всего мира. Мы никогда не забудем тех, кто горел в танках, кто бросался из окопов под ураганный огонь, кто грудью ложился на амбразуру, кто не пожалел своей жизни и все одолел. Не ради наград, а ради того, чтобы мы с вами, ребята, могли жить, учиться, работать и быть счастливыми!

В памяти народной навечно сохраняются имена героев Великой Отечественной войны. Александр Матросов пожертвовал жизнью, закрыв собой амбразуру вражеского дота. Александр Матросов спас жизнь своим боевым товарищам.

Генерал Д.М. Карбышев, оказавшись в лапах врага, не сдался, не предал Отчизну и был жестоко замучен гитлеровцами. После долгих пыток его вывели раздетого на лютый мороз и обивали водой до тех пор, пока генерал не превратился в ледяную статую.

Юная партизанка Зоя Космодемьянская была зверски замучена фашистами, но не выдала своих боевых товарищей.

Героев Великой Отечественной войны очень много. Но имена многих тысяч солдат, совершивших подвиги и отдавших жизнь за Родину, остались, к сожалению, неизвестными.

Возле них горит «вечный огонь», к ним возлагают цветы те, чью мирную жизнь они отстояли в боях.

Никто не забыт, ничто не забыто! Великая победа Великой войны победу Мы не должны забывать!

В боях отстояли деды

Священную Родину-мать.

Она посыла на битвы

Лучших своих сыновей.

Она помогала молитвой

И праведной верой своей.

В великой войне победу Мы не должны забывать,

Для нас отстояли деды

И жизнь, и Родину-мать!

9 мая 1945 года в Москве прошел первый парад Победы. Тысячи людей с букетами цветов вышли на улицы столицы. Люди смеялись, плакали, незнакомые обнимали друг друга. Это, в самом деле, был праздник всего народа «со слезами на глазах»! Все радовались величайшей победе над врагом и оплакивали погибших.

По улицам столицы стройными рядами шли воины-победители. Они несли на Красную площадь знамена поверженного врага и бросали их на брусчатку древней площади.

Женщины, дети, молодежь и пожилые люди со слезами радости встречали отважных бойцов, дарили им цветы, обнимали, поздравляли с победой.

В этот день на Красной площади столицы состоялся торжественный парад войск, а вечером небо над Москвой вспыхнуло яркими огнями победного салюта.

С тех пор праздник Победы - 9 мая - стал поистине всенародным торжеством! Улицы столицы расцветают улыбками радости, пышными букетами цветов и яркими шарами, звучит торжественная музыка.

В памятных местах столицы - на Поклонной горе, у могилы Неизвестного солдата, на площади перед Большим театром сбираются ветераны-фронтовики. Их груди украшены орденами и медалями, полученными за подвиги в Великой Отечественной войне. Они делятся с нами, своими благодарными потомками, рассказами о лихой военной поре, встречаются со своими боевыми друзьями. Торжества проходят во всех городах России!

Идут годы. Вот уже шестьдесят лет прошло со дня Великой Победы. Увы! Ветераны войны состарились, многим из них уже больше восьмидесяти лет. Живых участников войны остается все меньше и меньше.

Дорогие друзья! Будем благодарны им за то, что они победили в жестокой схватке с врагом, отстояли для нас родную землю и мирную жизнь. Будем достойны своих дедов и прадедов!

Звучит песня «День Победы», муз. Д. Тухманова, сл. В. Харитонова.

1. Когда мы празднуем День Победы нашего народа в Великой Отечественной войне?

2. Расскажите о героях войны.

3. Как отмечается День Победы в нашей стране?

4. Какие памятники и мемориалы погибшим воинам вы знаете?

ПОБЕДА.

По масштабам человеческих жертв и разрушений Великая Отечественная война превзошла все войны, которые были на нашей планете. Было уничтожено огромное количество людей. На фронтах в боевых операциях было убито свыше 20 млн солдат.

В ходе Второй мировой войны погибло около 55 млн человек, из них почти половина - граждане нашей страны.

Ужас и потери Второй мировой войны объединили людей в борьбе против фашизма, и поэтому огромная радость победы охватила в 1945 году не только Европу, но и весь мир.

В боях за свою Родину советские солдаты проявили поразительное мужество и бесстрашие. Битва шла за каждый кусок земли.

Враг был разбит!

9 мая 1945 года мы празднуем День Победы над фашистской Германией. Вот как вспоминает этот день ветеран войны «Был день Победы. Это действительно радость со слезами на глазах. Все выскочили из землянок оттого, что кругом стрельба. Но тут раздались крики: «Войне конец!» Все чужие друг другу, незнакомые, обнимаемся, плачем, смеемся». Огнем из тысячи орудий, автоматов, пулеметов, ружей, словно салютом, отметили наши воины конец Великой войны. А потом наступила удивительная тишина. Ни одного выстрела... Эту мирную тишину так ждали миллионы людей, уже привыкшие к бомбежкам, взрывам, вою сирен, грохоту орудий. Послушайте, как встречал первый день мира русский солдат, оказавшийся на чужбине, недалеко от немецкого города.

Первый день мира Душистая густая тишина,

Ни выстрел не звучит, ни взрыв. Сегодня утром кончилась война, И хоть кругом чужая сторона Я чудом уцелел, я жив!

Друзей я вспомнил тех, кто никогда

Не выйдет в час рассветный на покосы

Кто не забросит в реку невода,

Кого не обдадут весною росы.

Я не хотел ни убивать, ни жечь,

Я ощущал лишь зов родной земли,

Но в памяти поклялся я сберечь Друзей,

что на чужбине полегли!

Звучит песня «Нам нужна одна победа» Б. Окуджавы.

1.Когда мы празднуем день Победы над фашистской Германией?

2.Попросите маму, папу, бабушку рассказать вам о том, кто из вашей, семьи принимал участие в Великой Отечественно войне.

3.Какова их судьба?

«Символы Победы - ордена, медали и знамена».

Цель :Познакомить детей с боевыми наградами,которыми награждали воинов вовремя Великой Отечественной войны, со знаменем Победы, которое водрузили над Рейхстагом; воспитывать уважение к ратным подвигам бойцов и командиров, гордость за свой народ, любовь к Родине.

Оборудование :сборник рассказов«Дети-герои Великой Отечественной войны»;стенд с фотографиями орденов и медалей; изображение Знамени Победы, наглядно-дидактическое пособие «Великая Отечественная война в произведениях художников» (издательство «Мозаика-Синтез»), репродукции картин О. Пономаренко «Победа», В. Богаткина «Штурм Рейхстага», музыкальные записи песен времен Великой Отечественной войны.

Ход занятия.

В начале занятия слушаем фрагмент песни «День Победы» (музыка Д. Тухманова).

Воспитатель: О каком празднике говорится в этой песне? (Этот праздник называется День Победы.)

Что это была за победа? (Это была победа в войне.)

Как называют эту войну? (Эту войну называют «Великой Отечественной».)

Как вы думаете, что означает слово «отечество»? (Страна, в которой мы родились и живем. Страна наших родителей - отцов и матерей и наших предков. Наша родина - Россия.)

Воспитатель: Дети, скоро наша страна будет отмечать праздник Победы. В этот день на улицах города можно встретить ветеранов - воинов той далекой войны. Майский праздник - День Победы - Отмечает вся страна. Надевают наши деды. Боевые ордена. Сегодня мы увидим награды - ордена и медали, которыми награждали воинов в годы Великой Отечественной войны. (Рассматривание фотографий с орденами.) Воспитатель: Четыре с половиной года длилась Великая Отечественная война. Много бед и горя она принесла русским людям - в руины превратились многие города и села, погибли тысячи людей. Защищая свою Родину, солдаты и командиры сражались, не жалея жизни.

Воспитатель: Как вы думаете, за что воин мог получить орден или медаль?

В первые годы войны бойцы и командиры награждались орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги».(Рассматривают иллюстрации.)

В ходе боев требовалось выделять подвиги бойцов, отмечать искусство военачальников. Тогда были утверждены ордена Отечественной войны, Суворова, Кутузова, Александра Невского и др.

Для доблестных защитников городов-героев были изготовлены специальные медали «За оборону Ленинграда», «За оборону Севастополя», «За оборону Москвы».

Даже дети награждались орденами и медалями (фотографии детей).

Воспитатель: Ребята, а как вы думаете, награды вручались только на фронте? А те люди, которые работали в тылу, тоже совершали подвиги? Были ли женщины-героини среди защитников Отечества? Сегодня мы с вами многое узнали о наградах, которыми в годы Великой Отечественной войны отмечали героев. Память об этих людях мы сохраним навсегда.

Чтобы сохранить память о героях войны, в городах и поселках установлены памятники, у Кремлевской стены в столице нашей Родины городе-герое Москве у могилы Неизвестного солдата горит Вечный огонь. Это - огонь нашей памяти, символ того, что мы помним о тех событиях. Есть еще один очень важный символ - это Знамя Победы.

Воспитатель: Давайте рассмотрим изображение Знамени Победы.

Какого цвета знамя Победы? (Знамя Победы красного цвета.)

Что изображено на знамени? (На Знамени Победы изображены: звезда, серп и молот, надписи.)

В те времена наша страна Россия была частью государства, которое называлось Союз Советских Социалистических Республик. Государственный флаг Советского Союза был красного цвета с золотой звездой и золотыми серпом и молотом. Серп и молот - это символы труда и трудящихся, тех, кто работает на фабриках и заводах, выращивает хлеб, звезда - символ защитников Отечества. Эти символы изображены и на Знамени Победы, только нанесены они на полотнище белой краской. Надписи на Знамени Победы говорят о том, какому военному подразделению принадлежало это знамя.

События, связанные со Знаменем Победы, происходили в самом конце Великой Отечественной войны. А до этого в тяжелых сражениях советские войска освободили свою Родину от жестоких захватчиков. Освободили они и многие другие страны: Польшу, Чехословакию, Венгрию, Австрию, - и, наконец, штурмом взяли столицу фашистской Германии - город Берлин.

В центре города бои развернулись за каждый дом, за каждую улицу. Особенно тяжелым был штурм здания фашистского правительства - Рейхстага. Чтобы преодолеть упорное сопротивление фашистов, приходилось сражаться за каждый этаж, за каждую комнату. И вот, наконец, штурмовые группы советских солдат поднялись на крышу.

Знамя Победы развевалось над Берлином - это означало, что война окончена, завоевана долгожданная победа. Затем Знамя Победы перевезли в Москву для участия в Параде Победы. Предлагаю нарисовать Знамя Победы.

Шинель

Почему ты шинель бережешь? – Я у папы спросила. - Почему не порвешь, не сожжешь? – Я у папы спросила.

Ведь она и грязна, и стара,

Приглядись-ка по- лучше,

На спине вон какая дыра,

Приглядись-ка получше!

Потому я ее берегу, -

Отвечает мне папа, -

Потому не порву, не сожгу, -

Отвечает мне папа. -

Потому мне она дорога,

Что вот в этой шинели

Мы ходили, дружок, на врага

И его одолели!

Война. Жестокая война

Не первый месяц длится...

Жизнь, как струна, напряжена,

В опасности столица.

Страна цвела. Но враг из-за угла

Свершил налет, пошел на нас войною.

В тот грозный час, Стальною став стеною, Вся молодость оружие взяла,

Чтоб отстоять Отечество родное.

Пусть будет мир

Пусть небо будет голубым,

Пусть в небе не клубится дым,

Пусть пушки грозные молчат

И пулеметы не строчат, Чтоб жили люди, города...

Мир нужен на земле всегда!

Салют

Скорей, скорей одеться!

Скорей позвать ребят!

В честь праздника большого Орудия палят.

Вокруг все было тихо,

И вдруг - салют! Салют! Ракеты в небе вспыхнули

И там, и тут!

Над площадью,

Над крышами,

Над праздничной Москвой

Взвивается все выше

Огней фонтан живой!

На улицу, на улицу

Все радостно бегут,

Кричат: «Ур-ра!»

Любуются

На праздничный

Мирная считалка

Раз-два-три-четыре-пять!

Красный, белый, желтый, синий!

Медь, железо, алюминий!

Солнце, воздух и вода!

Горы, реки, города!

Труд, веселье, сладкий сон!

А война пусть выйдет вон!

День Победы

Майский праздник -

День Победы

Отмечает вся страна.

Надевают наши деды

Боевые ордена.

Их с утра зовет дорога

На торжественный парад,

И задумчиво с порога Вслед им Бабушки глядят.

Навек запомни! (отрывок)

Куда б ни шел, ни ехал ты,

Но здесь остановись,

Могиле этой дорогой

Всем сердцем поклонись.

Кто б ни был ты -

Рыбак, шахтер,

Ученый иль пастух, -

Навек запомни: здесь лежит

Твой самый лучший друг.

И для тебя, и для меня Он сделал все, что мог: Себя в бою не пожалел

И Родину сберег.

Памятник славы

На поляне, от лагеря близко,

Где багульник все лето цветет,

На дорогу глядят с обелиска

Пехотинец, матрос и пилот.

Отпечаток счастливого детства

Сохранился на лицах солдат,

Но уже никуда им не деться

От военной суровости дат.

«Вот в таком же зеленом июне, -

Нам сказал пожилой старшина, -

Забрала их, веселых и юных,

И домой не вернула война.

На рассвете, прижав автоматы,

Шли солдаты на штурм высоты...».

Нестареющим нашим вожатым

Мы к ногам положили цветы.

Мы здесь не потому, что дата.

Как злой осколок, память жжет в груди.

К могиле неизвестного солдата Ты в праздники и будни приходи. Он защитил тебя на поле боя, Упал, ни шагу не ступив назад,

И имя есть у этого героя - Великой Армии простой солдат.

Нет, слово «мир» останется едва ли,

Когда войны не будут люди знать.

Ведь то, что раньше миром называли,

Все станут просто жизнью называть.

И только дети, знатоки былого, Играющие весело в войну, Набегавшись, припомнят это слово, С которым умирали в старину.

Дидактические и подвижные игры.

Дидактическая игра «Назови пословицу»

Цель :закрепить знание детьми пословиц о солдатах,военном долге,о Родине, воспитывать интерес к русскому фольклору.

Каждый ребенок, к которому в руки попадает мяч, вспоминает и проговаривает пословицу о смелости, силе, отваге, объясняет ее значение. «Сам погибай, а товарища выручай»,

«С родной земли - умри, не сходи»,

«За край свой насмерть стой»,

«За правое дело стой смело»,

«Жить - Родине служить»,

«Счастье Родины - дороже жизни»,

«Не тот герой, кто награду ждет, а тот герой, кто за народ идет».

Дидактическая игра «Раньше и теперь»

Цель :закреплять знания детей об истории России и укладе жизни наших предков;знакомить детей с предметами старины; учить находить аналог в современном мире; воспитывать интерес к прошлому нашей страны; развивать речь, логическое мышление дошкольников.

Оборудование :10карт формата А4с изображением предметов старины исовременного мира; Картонные кружочки диаметром 4 см двух цветов: синие и красные.

Играют от 2 до 10 игроков. У каждого игрока по одной большой карте с изображением предметов старины и предметов современного мира; картонные кружочки двух цветов. Роль ведущего выполняет воспитатель. Детям предлагается закрыть красными кружками картинки с изображением предметов современной жизни; синими кружками закрыть картинки с изображением предметов старины. Рассмотреть предметы современного мира, изображенные на открытых картинках; дать им правильное название и объяснить их назначение.

Дидактическая игра «Защитники Отечества»

Цель: закреплять знания детей о разных родах войск Российской армии;закреплятьзнания об особенностях военной службы и необходимых условиях для ее успешного прохождения; воспитывать чувство гордости за защитников Отечества;развивать речь, умение классифицировать предметы.

Оборудование :9карт форматаA3.В центре каждой карты изображение солдатаразличных родов войск (летчик, артиллерист, десантник, моряк, подводник, танкист, пограничник), а также ветеран Великой Отечественной войны. Свободное пространство вокруг воина разделено на 6 квадратов. Раздаточные карточки, на которых изображены различные предметы и события военной тематики (танк, пушка, автомат, бинокль, бескозырка, корабль, планшет, парад, Вечный огонь и т.д.).

В игре могут принимать участие от 1 до 9 детей. Ведущий (воспитатель или ребенок) раздает участникам игры большие карты, маленькие карточки перемешивает между собой и по одной показывает детям. Задача детей - определить принадлежность показываемого предмета или события представителю тех или иных родов войск, аргументировать свой ответ. Если ребенок ответит правильно, он получает маленькую карточку и закрывает ею пустой квадрат на большой карте. Игра продолжается до тех пор, пока все маленькие карточки не будут розданы.

Дидактическая игра «Великие люди России»

Цель :закрепить знания детей о великих соотечественниках;учить подбирать ксоответствующему портрету необходимые предметы, которые относятся к данному человеку, его виду деятельности; воспитывать интерес и уважение к историческому прошлому России, гордость за великих соотечественников и их достижения; развивать речь и логическое мышление дошкольников.

Оборудование :11карточек(25x20см)разного цвета,на которых в центре

изображены портреты: А.В. Суворова, М. И. Кутузова, И. Н. Кожедуба, А. П. Маресьева, А.М.Матросова. Под каждым портретом - по 3 свободных белых кружка.

В игре могут принимать участие до 11 детей. Воспитатель раздает большие карты, на которых изображены портреты великих людей. Показывает детям маленькие карточки-кружочки, где нарисованы предметы, характерные для того или иного вида деятельности.

Воспитатель предлагает детям определить, какому из исторических персонажей, изображенных на портретах, подойдет этот предмет, и объяснить почему. Ребенок, который правильно ответил на вопрос, забирает карточку себе и закрывает ею кружок под портретом. Игра продолжается до тех пор, пока все кружки на картах не будут закрыты.

Подвижная игра «Кто быстрее?»

На стульчиках, расставленных в несколько рядов, как в армии, лежат гимнастерка, комбинезон, плащ-накидка, буденовка, бескозырка. По команде дети должны как можно быстрее одеться или одеть кукол. Выигрывает тот, кто все действия проделает быстрее других и правильно. Победитель назначается командиром. Он распечатывает конверт и объявляет, в какой воинской части дети побывают в следующий раз.

Подвижная игра «Перетягушки»

Дети обеих команд делятся по парам. Каждой паре дается гимнастическая палка.

Участники одной команды стоят по одну сторону от обозначенной линии. По сигналу ведущего участники команд стараются перетянуть противника на свою сторону.

Подвижная игра «Саперы»

Две команды перебираются с одной стороны на другую, наступая только на дощечки.

Владимир Наконев

Рассказы об армии

1.Камикадзе.

Прикрыв дверь "антона", чтобы никто не видел, я и Прапорщик смотрели на Подполковника. Вырвав кольцо правой рукой, он сидел в подвесной системе, обхватив руками запаску, зажмурив глаза и ожидая раскрытия парашюта. Т-4, тем временем, раскрываться не спешил. Полностью вытянувшись, парашют попал в "продувку" и лишь трепетал передней кромкой в нарастающей скорости.

Раскроется?

Я утвердительно кивнул и, словно в ответ на это, купол вспыхнул красно-зёленым цветком на заснеженном фоне.

Советская техника - надежная техника.

Началось это однажды... Подполковник, не будучи специалистом, был назначен заместителем командира по воздушно-десантной подготовке. Убивалось при этом много зайцев. В том числе и то, что его в любой момент можно было заменить на своего выдвиженца. Не блистая особенно разумом ни в одном деле, кроме пьянства, Подполковник вдруг решил, что он должен иметь больше всех прыжков. И приказал спортивной команде укладывать ему на каждый день по восемь парашютов.

Спортсмены, все выходцы из аэроклубов, с прохладцей отнеслись к нововведению, а в один из дней вообще забыли подполковничьи тряпки. Приехав на прыжки на своем "уазике", Подполковник пришел в ярость и начал разборки.

Кто сегодня ответственный на старте?!

Вот он -, указав на меня, прогнулся старлей, начальник команды, бабник и пьяница, любивший прокутить прыжковые деньги солдат в хорошей компании.

Поставив мне пятки вместе - носки врозь, Подполковник не стал терять время на многословие.

Я отстраняю вас сегодня от прыжков и назначаю ответственным за укладку и погрузку моих парашютов! Понятно?

Так точно, товарищ подполковник.

Поскольку в приказе ничего не было сказано о заполнении паспортов укладки, я не стал себя этим утруждать. Заодно и укладкой. Просто растягивал парашюты в длину, натягивал чехол и запихивал все это в ранец. Ни один глаз не мог отличить на вид в каком состоянии находилось содержимое. И только его запаска была уложена более, чем внимательно. Надо отдать должное аппаратам. Почти три десятка прыжков сделал Подполковник на неуложенных парашютах.

После приземления мне пришлось поупражняться в словопрениях с Начальником команды. Потому что Подполковник не попал на площадку приземления.

Ты что, опять проблем захотел?

А ты видел, на какой высоте он раскрылся? А ведь после тебя прыгал. Вот и объясни товарищу заму, что такое ручное раскрытие. Прыгает, как смертник.

Точно! -, подхватил один из спортсменов, - камикадзе он и есть. Глаза еще в самолёте закрывает.

А я, укладывая парашют, подумал, что это неплохая идея: выбрасывать Подполковника так, чтобы он не попадал на площадку. Всё равно за ним машина ездит. А без него так спокойно на укладке. В ближайшем будущем Подполковник перестал испытывать советские парашюты и приступил к осваиванию экстремальных приземлений.

Потом наши пути разошлись. Подполковник, как специалист по минно-подрывному делу, попал в Афган, устроил там какие-то спортивные прыжки, получил во время них пулю душмана в мягкое место, орден и возвращение на родину.

Старлей стал подполковником, героем войны в Чечне, в которую он благоразумно отправил своего начальника штаба, а сам остался охранять Пашу-Мерседеса, и получил полковника за растрел Белого Дома.

А я занялся изучением иностранных языков.

2. В нужное время в нужном месте.

В ситуацию может попасть каждый. Вывернуться без особых потерь половина попавших. Только десять процентов могут себе позволить поиграть со случаем, оставаясь в выигрыше. Это уже высший пилотаж. Что-то вроде того, как вступить в игру в самой её середине, не зная правил. И, с блефом или без, заставить отступить всех противников. А если добавить сюда немного везения, то получится просто фантастика. Такого не бывает!

Не знаю что послужило причиной выбора моей персоны, экономия на командировочных, убрать меня с глаз долой, непрестижность мероприятия, но отправили меня во столичный краевой центр для того, чтобы привезти двух шоферов-призывников в нашу бригаду. Поехал.

Краевой призывной пункт как муравейник. Кучки уже лысых пацанов под присмотром вояк. Лейтенанты, капитаны, майоры. Всех цветов и калибров. С солдатами, матросами или без оных. С папками или просто с пачками личных дел под мышкой.

Вов! Помоги! Моряки на три года забирают.

Ну вот ещё. Мой старый аэроклубовский товарищ. Легко сказать, помоги. Не подойду же к старлею, отдай, мол. Пошлёт меня морячина, не поглядев ни на эмблемы десантные, ни на разницу в весе. Да ещё и прав будет.

Сейчас,- говорю,- Что-нибудь придумаю.

А придумывать-то и нечего, блин. И вдруг, вижу в толпе полковничью папаху с синим верхом. Ма-аленький такой полковник, только папаху и видно, но я уже зверею, чувствую шанс. Ледоколом разваливаю толпу навстречу папахе... Десантные эмблемы! Я раздвигаю каких-то случайно оказавшихся рядом офицеров и прикладываю руку к виску.

Товарищ полковник, разрешите представиться...

Он не дослушав подаёт ладонь.

Как дела? Всё ли в порядке? Может помощь нужна?

Так точно, товарищ полковник, моряки забирают спортсмена-парашютиста.

Старый терьер напряг ноздри, почуяв дичь, сверкнул глазами: снова при деле оказался...

Где? Мы своих не отдаём.

Я без всякой субординации расшвыриваю толпу, всех, кто попадается по дороге, открывая пространство для прохода полковника. Призывники и солдаты просто отлетают в сторону, а офицеры, удивлённые такой бесцеремонностью, резко поворачиваются и застывают с поднятой правой рукой. Рефлекс, однако. Успел!

Кивнув на старлея, я устраиваюсь за спиной полковника, расставив ноги и заложив руки за спину. У моряков получается хуже. Им так перед полковником стоять не положено.

Здравствуйте, товарищ старший лейтенант! Ну, посмотрим, каких вы орлов набрали для защиты нашей Родины. Дайте ка мне личные дела, - и мне через плечо вполголоса, - Который?

И перебирает тоненькие папки. Я на ухо потихоньку: "Этот". Папка откладывается под палец. Затем накрывается ещё одной.

А посмотрю я, какой народ во флот идёт, - играет свою роль полковник, - Призывник такой-то!

Как дела, сынок, с желанием идёшь?

Да мне бы лучше на два года попасть служить, товарищ полковник...

Нет, молодой человек! Не мы выбираем. Родина нас выбирает. Она лучше знает, где мы нужнее.

Я жёстко уставляюсь на своего друга. Тот едва заметно кивает и опускает глаза: понял.

Призывник такой-то!

Я, товарищ полковник!

С желанием идёте служить во флот, молодой человек?

Так точно. Я специально готовился для службы. У меня семьдесят прыжков с парашютом.

Цель: Воспитывать гордость за Российскую армию

Задачи:

Развивающие. Познакомить детей с литературными произведениями, описывающими службу в современной российской армии, расширить их кругозор.

Образовательные. Учить детей размышлять о поступках героя литературного произведения и видеть в них проявления его характера; помочь извлечь из конкретных сюжетов обобщенные черты положительного образа российского солдата. Закреплять умение отвечать на вопрос, используя развернутую фразу. Расширять словарный запас.

Воспитательные. Воспитывать интерес к окружающему миру;

Вызвать интерес к армейской службе, положительное отношение к ней;

Воспитывать интерес к Государственным праздникам России;

Воспитывать уважительное отношение к защитникам Отечества.

Предварительная работа. Разучивание: стихов, песен об армии и военных; танцев.

Занятия по изо деятельности.

Беседы на темы: «Беседы о мужестве и храбрости», «Родственники, служащие в Армии», «Профессия – военный», «Наша армия», «Рода войск», «Мой папа, дедушка, брат – какие они», «Обмундирование», «Различие по званиям», рассматривание иллюстраций о Российской армии, чтение газетных вырезок о нашей доблестной Армии.

Дидактические игры: «Рода войск», «Угадай кого не стало», «Инструменты», «Кому что нужно для работы».

Подвижные игры: «Ловкие и смелые», «Перетягивание каната», «Переправа», «Доставь донесение», «Моряки и летчики».

Материалы и оборудование: слайды об армии.

Словарная работа: Смелость, храбрость, специальность, рубеж, самообладание, находчивость, недисциплинированные, казарма, разведка, взвод, поблажка, восходящий поток воздуха, выдержка, хладнокровие, сообразительность, противогаз, тренажер, гироскоп, десантник, гусеница, башня, экипаж, бронированный, перископ, механик-водитель, танкодром.

Вступительная часть.

Воспитатель. Ребята, приближается праздник - День Защитника Отечества. У военных много разных специальностей. Скажите, какие из них вам знакомы?

Дети: Артиллеристы, танкисты, моряки, радисты и т.д.

Воспитатель. Для чего существуют такие разные войска?

Дети: Для того, чтобы обеспечить безопасность рубежей нашей страны.

Воспитатель. Трудна ли работа, защищать Родину? Какими качествами должен обладать человек, посвятивший свою жизнь службе армии?

Ответы детей.

Воспитатель. Предлагаю вам послушать два рассказа о том, как проходит служба в армии у молодых солдат, чему и как их учат.

Чтение рассказа Бориса Никольского «Рядовой Башмаков». После чтения воспитатель спрашивает детей:

Понравился ли вам рассказ?

Почему солдат Башмакова все считали невезучим? Что с ним происходило? (Пуля Башмакова попадала в чужую мишень, путал сапоги, ногу подворачивал, все не как у людей.)

Действительно ли есть на свете невезучие люди? Что сказал об этом командир - лейтенант Петухов? (Невезучих людей не бывает, бывают недисциплинированные.) Какой случай помог Башмакову перестать быть невезучим? (Когда Башмаков спрыгнул с парашюта.) Какие качества проявил солдат Башмаков в этой ситуации? (Самообладание и находчивость.)

Воспитатель: Ребята, что такое «самообладание» и «находчивость»?

Дети: Самообладание - это когда человек способность владеть собой, у него огромная выдержка и хладнокровие. Находчивость - умение быстро находить выход из затруднительного положения, сообразительность. Приведите, пожалуйста, примеры из своего опыта, когда кто-то проявил эти качества.

Ответы детей.

Физкультминутка.

Как солдаты на параде,

Мы шагаем ряд за рядом,

Левой – раз, правой – раз!

Посмотрите- ка на нас!

Приседаем быстро, ловко.

Морякам нужна сноровка

Чтобы мышцы укреплять

И по палубе шагать! (приседания – руки вперед)

Ребята, предлагаю послушать еще один рассказ Бориса Никольского «Как танк в воду спускался».

Воспитатель. Как танкистов готовят к подводному вождению машин?

Дети: Танкистов осматривают врачи: проверяют уши, горло, нос, легкие выслушивают. Солдаты должны знать устройство противогаза, уметь работать под водой. Будущие танкисты тренируются на специальных тренажерах-танках под водой.

Воспитатель. От кого зависит, как пройдет машина по дну реки?

Дети. От механика-водителя.

Воспитатель. Какой прибор помогает механику-водителю управлять танком вслепую.

Дети. Гироскоп.

Воспитатель. Ребята, кто расскажет, как выглядит плавающий танк - тренажер?

Дети. Похоже на половину танка: гусениц нет, пушки нет и кормовая часть отсечена. Броня и башня, крышка люка - настоящее.

Воспитатель. Какими качествами должны обладать будущие танкисты –подводники, десантники?

Ответы детей: Терпением, выносливостью, здоровьем, находчивостью, смелостью, силой воли, смекалкой и т.д.

Рефлексия.

Воспитатель. Ребята, с какими военными специальностями мы сегодня ознакомились? (Десантник, разведчик, механик-водитель, танкист).

Какие качества надо тренировать в себе, чтобы справиться с трудными ситуациями в жизни? (Смелость, находчивость, смекалка, сила воли.)

Что значит - любить свою Родину? (Это значит гордиться за свою страну, любить ее, защищать и оберегать; быть достойным гражданином своей страны, своим старанием помогать процветанию и развитию страны, знать историю своего народа, уважать старших и слабых; быть добрым и честным.)

Предварительный просмотр:

Рассказы о войне для детей

Солдатский секрет. Борис Никольский

Честно говоря, я первый раз по-настоящему понял, что мне на самом деле предстоит с парашютом прыгать, только когда уже на аэродром в полной десантной форме прибыл. Комбинезон, шлем, основной парашют - сзади, за спиной, запасной - спереди, всё как положено. Раньше, пока мы тренировались, пока всякие хитрые упражнения делали, я всё как-то думал: ещё далеко, ещё нескоро дело до прыжка дойдёт.
А тут прибыли мы на аэродром, и не успел я оглянуться, команда раздаётся:
- По самолётам!
Маленький Ан-2 уже ждал нас. Сейчас мы заберёмся в самолёт, взмоет он в воздух и...

Шутка ли сказать - с тысячи метров вниз лететь! Как подумал я об этом, так чувствую: мурашки по спине побежали.
Посмотрел на солдат, на товарищей своих, а им - хоть бы что! Забираются один за другим в самолёт как ни в чём не бывало. И Смирнов из Ленинграда, и Нурпеисов из Алма-Аты, и Синицын из деревни Малые Гребешки. А мой земляк Вася Васильев - так тот даже улыбается.
"Неужели, - думаю, - я один такой нервный?"
И стыдно мне, изо всех сил стараюсь вида не показать, что боюсь.
Забрались мы в самолёт, сели.
Загудел мотор, взлетел наш Ан-2 в воздух.
Посмотрел я в иллюминатор, а земля всё дальше и дальше вниз уплывает. Дорога там внизу как ленточка вьётся, трактор бежит совсем маленький, словно игрушечный. И так в эту минуту позавидовал я трактористу - словами не рассказать! Хорошо ему - никуда прыгать не надо! Нет, видно, не получится из меня десантник.
Глянул я на товарищей своих, а они сидят себе спокойненько. И Смирнов из Ленинграда спокоен, и Нурпеисов из Алма-Аты, и Синицын из деревни Малые Гребешки. А мой земляк Вася Васильев - так тот даже глаза прикрыл, дремлет.
Будто прыгать с парашютом для него самое привычное дело.
Я тоже глаза прикрыл и думаю:
"Выходит, им совсем не страшно, а мне страшно? Секрет они какой знают, что ли?"
А тут подают команду:
- Приготовиться!
И все солдаты встают по этой команде. И Смирнов из Ленинграда, и Нурпеисов из Алма-Аты, и Синицын из деревни Малые Гребешки. А мой земляк Вася Васильев - так тот даже потягивается слегка, словно и правда хорошо выспался.
И я встаю вместе со всеми.
Ветер врывается в самолёт. Дверь уже приоткрыта, и наш командир, выпускающий, стоит возле двери.
- Пошёл!
Дверь распахивается во всю ширь.
Воздушные вихри клубятся снаружи. Всего несколько шагов отделяют меня от этой распахнутой двери. И сразуслабеют ноги, и противный холодок пробегает в животе. Нет, никогда мне не сделать эти несколько шагов!
- Пошёл!
И уже прыгнул Смирнов из Ленинграда. И Нурпеисов из Алма-Аты! И Синицын из деревни Малые Гребешки! А мой земляк Вася Васильев - так тот даже подмигнул мне на прощанье.
Даже зло разобрало, честное слово! Что, я хуже всех, что ли...
Но додумать я уже не успел. Потому что рука выпускающего легла мне на плечо.
- Пошёл!
И я полетел вслед за Смирновым из Ленинграда, вслед за Нурпеисовым из Алма-Аты, вслед за Синицыным из деревни Малые Гребешки.
Потом меня тряхнуло - и парашют раскрылся.
И так радостно стало мне!
Я плавно покачивался под огромным белым куполом, а вверху было синее-синее небо, и облака плыли надо мной.
А правее меня опускались на своих парашютах Смирнов из Ленинграда, Нурпеисов из Алма-Аты и Синицын из деревни Малые Гребешки. А мой земляк Вася Васильев - так тот даже пел песню.
В этот день в казарме только и было разговоров, что о первом прыжке.
- Честно признаюсь, парни, - говорил Смирнов из Ленинграда. - Я уж думал: ни за что мне не прыгнуть. Как дверь приоткрылась, как вниз я глянул, так коленки затряслись, честное слово! А потом смотрю на Нурпеисыча, на Синицына смотрю - им хоть бы что! Секрет, думаю, они какой знают, что ли? Неужели я один такой нерешительный? Нет, думаю, что бы там ни было, а от других не отстану...
- А я на тебя смотрел! - удивляется Нурпеисов.
- А я с тебя пример брал! - говорит Синицын.
- А я с тебя! - говорит мне мой земляк Вася Васильев.
И тут все мы переглянулись и расхохотались.
А наш командир взвода, лейтенант, и говорит:
- Выходит, вы, сами того не зная, друг друга подбадривали. Так и должно быть. Вы вот про секрет сейчас говорили. И верно, есть у десантников один секрет. Обычный секрет, солдатский - как бы тебе ни было трудно, а товарища своего поддержи, подбодри. Это для солдата закон. Ну, а что страшновато перед первым прыжком было - так тут стыдиться нечего. Недаром говорят: не тот храбрый человек, кто страха не знает, а тот, кто свой страх победить сумеет. Победил страх - значит, настоящим солдатом стал. Вот так-то.
- Хорошая история! - согласился танкист. - Только храбрость ведь не одним десантникам нужна. Вот ты с неба не раз прыгал, а под воду тебе небось не приходилось опускаться, а?
- Нет, - отвечает десантник. - Под воду - не приходилось.
- Тогда, - говорит танкист, - я расскажу историю о том,…

Как танк под воду опускался. Борис Никольский

Мощная машина - танк. На суше ему никакие препятствия не страшны. А если река на пути? Тогда что? Стой и жди, пока сапёры переправу наведут?
Раньше так и было.
А теперь - нет, теперь для танкистов и река не преграда. Есть танки, которые плавают, есть - которые смело идут под водой, прямо по дну.
Только, конечно, без тренировки, без предварительной подготовки никто танкиста под воду не пустит. А готовят танкистов к подводному вождению машин, надо сказать, ничуть не менее тщательно, чем десантников к первому прыжку.
Медицинский осмотр - это раз. Ухо-горло-нос врачи обязательно проверят и лёгкие выслушают.
Устройство специального противогаза назубок выучить - это два.
В бассейне под водой научиться работать - это три.

Помню, привели нас первый раз в бассейн. Мы ещё новичками были. Смотрю: в бассейне одни солдаты в спасательных жилетах, в противогазах под водой ходят, а другие... Что делают другие, я, честно говоря, даже не сразу понял.
Вижу - в углу, возле бассейна возвышается какое-то странное сооружение. Вроде бы на танк похоже, только гусениц нет, пушки нет и вся кормовая часть отсечена. Одним словом, половина танка. А так - и броня, и башня, и крышка люка - всё настоящее.
- Сейчас поглядите со стороны, - говорит нам командир. - А потом и вам это упражнение придётся делать.
Стоим, смотрим.
Тем временем четыре танкиста, весь экипаж, один за другим забираются в башню. Наглухо закрывают за собой крышку люка.
- Сюда, сюда смотрите, - говорит нам командир.
Только тут мы заметили: в броне, оказывается, сделано окошечко - словно из толстой слюды. Сквозь него всё видно, что внутри танка делается.
Вот танкисты заняли свои места, переговариваются друг с другом. Слов, конечно, не слышно, видно только, как губы шевелятся.
И вдруг... Хлынула вода в танк!
Точно водопад обрушился.
Солдаты выдернули из сумок резиновые маски изолирующих противогазов, быстро натянули их.
А вода прибывает.
Вот она им уже по колено. Вот по пояс. Вот уже у горла колышется.
Видно, как показывают солдаты друг другу что-то жестами, шевелят руками. А мы смотрим на них сквозь стекло - вроде бы как на рыб в аквариуме.
Вода уже их с головой скрыла, уже лижет обратную сторону бронированной крышки люка... Так проходит минута, другая...
И вдруг - раз! - откинулась бронированная крышка. Опять один за другим, по очереди, танкисты выбираются на волю. Мокрые, вода с них течёт.
- Упражнение, - докладывают, - выполнено!
Откровенно говоря, я тогда удивился. "Что за странное, - думаю, - упражнение? Посидели в воде, выкупались и вылезли - зачем это?"
А командир нам объясняет:
- Вообразите себе, будто с танком под водой что-то стряслось. Мотор заглох, или гусеницу, если на войне, в бою дело происходит, миной разорвало. Одним словом, застрял танк на дне. Что делать? Кажется, проще простого - надевай противогаз и выбирайся из танка. Да не тут-то было! Не открыть танкистам люк. Какой бы силач среди них ни нашёлся - всё равно не открыть.
Потому что на крышку люка снаружи давит вода. Давит с огромной силой. Вот и получается: замурованы танкисты в своём танке.
Что же, значит, нет выхода? Жди-дожидайся, пока придёт помощь? Нет, выход есть. Чтобы выбраться из танка, надо танк сначала затопить. Да, да, затопить. Танкисты надевают противогазные маски, открывают смотровые щели, и сквозь эти щели вода врывается в танк. Как только заполнит вода танк, давление изнутри и снаружи сравняется, и тогда открыть крышку люка не тяжелей, чем на суше. Просто? А на самом деле попробуй-ка не растеряйся, когда в танке темно, вокруг хлещет вода, лицо стягивает резиновая маска, дышать трудно... Чтобы не растерялись танкисты, чтобы были готовы к любым неожиданностям, их и тренируют сначала на суше.
Вот, оказывается, какое важное упражнение!
Потом, ясное дело, я и сам не раз делал это упражнение. И в бассейне под водой учился работать - немало всяких тренировок было.
Но тщательнее всего готовят к спуску под воду механиков-водителей. Ведь от механика-водителя, от его умения зависит, как пройдёт машина по дну реки, не заблудится ли, не собьётся ли с пути.
Вам никогда не приходилось видеть, как танки играют в жмурки?
Нет? А я видел.
Заклеивают, закрывают наглухо танку все смотровые щели. Словно глаза человеку завязывают. Потом забирается в танк механик-водитель. Офицер по радио подаёт команду, и танк трогается с места. И - что за чудо! - идёт ровно, уверенно, как по линеечке.
Сначала мне даже не верилось, что водитель управляет танком вслепую.
Может быть, он всё-таки подглядывает потихоньку? Видит дорогу?
Я даже потом нашего механика-водителя, Сашу Морозова, спрашивал: "Скажи честно: не подглядываешь?" А он смеётся.
Да я и сам знал, что незачем ему подсматривать. Помогает ему специальный умный прибор - гироскоп. Стрелка прибора всё время перед глазами водителя. Пока идёт танк прямо, стрелка не колеблется. Как отклонился танк цели, от прямого пути, так и стрелка сразу забеспокоится, качнётся в сторону. Внимание, мол, водитель, не зевай!
Ведь по дну реки танкисту придётся вести свою машину вслепую: кроме воды, ничего не увидит он через смотровые приборы. Вот и учится механик-водитель управлять танком по гироскопу сначала на суше, на танкодроме, прежде чем спуститься под воду.
Наконец наступил день, к которому все мы так старательно готовились.
Вот уже первый танк двинулся к воде. Скрылись под водой гусеницы, башня, только ствол пушки ещё грозно глядит из воды. А вот и его не стало видно - теперь лишь верхушка трубы, точно перископ подводной лодки, бороздит поверхность реки. Через эту высокую, пятиметровую, трубу сейчас в танк поступает воздух.
Настала и наша очередь.
Через люк механика-водителя забираемся в машину.
Первый раз в жизни мне предстояло опуститься на дно реки, под воду. Не нырнуть на несколько секунд, а опуститься в огромной стальной машине. Интересно! И немножко не по себе.
Мотор грохочет во всю, машину трясёт - танк входит в воду.
И вдруг неожиданно наступает тишина. На секунду я даже испугался: не заглох ли мотор? Но нет, танк продолжает двигаться. Просто он уже погрузился в воду - и вода гасит грохот мотора.
Вода, мутная, жёлтая, колеблется за стеклом смотровых приборов.
Впереди, справа, слева. Повсюду.
Сейчас судьба танка в руках механика-водителя, нашего Саши Морозова. Справится ли, не растеряется ли? Сейчас он держит ответ, чему научился на суше, на танкодроме.
Грохот мотора возник так же неожиданно, как и оборвался.
Танк выползает из воды, выбирается на берег, останавливается, лязгнув гусеницами.
Мы выбираемся из танка, спрыгиваем с брони, глядим на противоположный берег. Сколько же времени понадобилось бы, чтобы навести мост и переправить по мосту танки! А тут считанные минуты - и танк опять готов к бою. Здорово!
Сказать по-честному, мне тогда даже немножко обидно было: оттого, что всё так быстро кончилось. Готовились, готовились, а тут две минуты - и всё!
Но потом я подумал: такая ведь наша солдатская служба. Стараешься, тренируешься ради таких вот решающих минут. Чтобы в эти Главные Минуты на учениях или, если понадобится, и в настоящем бою с врагом не растеряться, не сплоховать, действовать умело, точно - одним словом, по-солдатски!

Рядовой Башмаков

Был в нашем взводе, взводе десантников, солдат по фамилии Башмаков - удивительно невезучий человек. Не везло ему постоянно. Всегда и во всём. На стрельбы идём - все стреляют нормально, он обязательно умудрится всадить пулю в чужую мишень. По тревоге поднимаемся - сапоги перепутает. Кросс побежим - ногу вывихнет. Короче говоря, всё у него не как у людей.

Поэтому командир взвода старался держать Башмакова подальше от глаз начальства. Как начинаются учения или проверка, так Башмакова либо в наряд по кухне отправляют картошку чистить, либо дневальным по казарме, либо ещё куда-нибудь - лишь бы подальше.

Так было до тех пор, пока не сменился у нас командир взвода.

Новый командир, лейтенант Петухов, вызвал к себе Башмакова и говорит:

Невезучих людей, Башмаков, не бывает - бывают люди не-дис-ци-пли-ни-ро-ван-ны-е. Ясно?

Отныне вам никаких поблажек не будет, - говорит лейтенант. - И вы свои штучки бросьте. Ясно?

Так точно, - говорит Башмаков. - Ясно.

А тут через несколько дней как раз учения. И нашему взводу выпало особое задание - произвести разведку в тылу «противника».

Лейтенант Петухов на всякий случай не спускал глаз с Башмакова. И в самолёте посадил возле себя. Нарочно.

И прыгнул сразу вслед за ним.

Их парашюты раскрылись почти одновременно.

И тут вдруг лейтенант увидел, что Башмаков летит не вниз, а вверх.

Да, да, его парашют поднимался вверх!

Рядовой Башмаков! - закричал лейтенант. - Вы куда?

Не могу знать! - закричал Башмаков.

Немедленно вернитесь! - закричал лейтенант.

Но Башмаков продолжал медленно лететь вверх.

Вернитесь сейчас же! - ещё громче закричал лейтенант.

Что ответил Башмаков, он уже не услышал. Ведь лейтенант летел вниз, а Башмаков - вверх, и расстояние между ними всё увеличивалось.

А между тем всё объяснялось просто: парашют Башмакова попал в восходящий поток тёплого воздуха.

Будь на месте Башмакова другой солдат, он бы наверняка растерялся и от страха натворил каких-нибудь глупостей. Но Башмаков не испугался. Он даже не удивился. Потому что он привык, что с ним всегда что-нибудь происходит.

Он спокойно летел, словно на воздушном шаре, и смотрел вниз.

И всё запоминал, что было внизу.

А внизу был лесок. А в леске танки «противника».

Так Башмаков летел довольно долго. А когда приземлился, то сразу пробрался к своим. И доложил о танках. И лейтенант Петухов после учений объявил ему благодарность за самообладание и находчивость.

ГЕННАДИЙ СТАЛИНГРАДОВИЧ В годы Великой Отечественной войны испытывали страдания и горе не только взрослые, но и дети. Об одном таком мальчике вы и узнаете, прочитав рассказ Сергея Алексеева. Узнаете о добром сердце Советского солдата.

В сражающемся Сталинграде, в самый разгар боёв, среди дыма, металла, огня и развалин солдаты подобрали мальчика. Мальчик крохотный, мальчик-бусинка.

Как тебя звать?

Гена.

Сколько тебе годов?

Пять, - важно ответил мальчик.

Пригрели, накормили, приютили солдаты мальчишку. Забрали бусинку в штаб. Попал он на командный пункт генерала Чуйкова.

Смышлёным был мальчик. Прошёл всего день, а он уже почти всех командиров запомнил. Мало того, что в лицо не путал, фамилии каждого знал и даже, представьте, мог назвать всех по имени-отчеству.

Знает кроха, что командующий армией генерал-лейтенант Чуйков - Василий Иванович. Начальник штаба армии генерал-майор Крылов - Николай Иванович. Член Военного совета армии дивизионный комиссар Гуров - Кузьма Акимович. Командующий артиллерией генерал Пожарский - Николай Митрофанович. Начальник бронетанковых войск армии Вайнруб - Матвей Григорьевич.

Поразительный был мальчишка. Смелый. Сразу пронюхал, где склад, где кухня, как штабного повара Глинку по имени-отчеству зовут, как величать адъютантов, связных, посыльных. Ходит важно, со всеми здоровается:

Здравствуйте, Павел Васильевич!..

Здравствуйте, Аткар Ибрагимович!..

Здравия желаю, Семён Никодимович!..

Привет вам, Каюм Калимулинович!..

И генералы, и офицеры, и рядовые - все полюбили мальчишку. Тоже стали кроху по имени-отчеству звать. Кто-то первым сказал:

Сталинградович!

Так и пошло. Встретят мальчонку-бусинку:

Здравия желаем, Геннадий Сталинградович! Доволен мальчишка. Надует губы:

Благодарю!

Кругом полыхает война. Не место в аду мальчишке.

На левый берег его! На левый! Стали прощаться с мальчишкой солдаты:

Доброй дороги тебе, Сталинградович!

Сил набирайся!

Мужай!

Расти!

Честь с юных лет береги, Сталинградович! Уезжал он с попутным катером. Стоит у борта мальчишка. Машет ручонкой воинам.

Проводили солдаты бусинку и снова к ратным своим делам. Словно бы не было мальчика, словно бы сон привиделся.

Малютка

«Малютка» - это танк. Танк Т-6О. Он и вправду малютка по сравнению с другими советскими танками. Экипаж такого танка состоял всего из двух человек.
Прорывать фашистское окружение под Ленинградом советским войскам помогали танки. В том числе и «Малютки». Прославились в этих боях «Малютки». Меньше они размером. Увёртливее. Места под Ленинградом сырые, болотистые. Легче «Малюткам» держаться на болотистом, топком грунте.
Особенно отличился танк, командиром которого был лейтенант Дмитрий Осатюк, а механиком-водителем - старшина Иван Макаренков. Сдружились они командир и водитель танка. С полуслова, без слов понимали друг друга.
Переправились бойцы Ленинградского фронта по льду через реку Неву, взяли штурмом береговые укрепления фашистов, стали прорываться вперёд на соединение с идущими им навстречу от реки Волхов и города Волхова войсками Волховского фронта. Рвалась вперёд и «Малютка» Осатюка.
Наступает «Малютка», и вдруг слева, справа и впереди выросли перед «Малюткой» три огромных фашистских танка. Как в западне «Малютка». Расстреляют «Малютку» фашистские танки. Пустят снаряды - прощай «Малютка».
Припали фашисты к своим прицелам. Секунда, и в цель полетят снаряды.
Видит беду лейтенант Осатюк.
- Ваня, танцуй! - прокричал водителю.
Понял команду механик-водитель Иван Макаренков. Завертелся перед фашистами, словно в танце, советский танк.
Целят фашисты, а танк танцует. Никак не схватишь его в прицел.
- Давай кабардинку! Давай лезгинку! - кричит Осатюк.
Глянешь в эту минуту на танк, и вправду - лезгинку танцует танк.
Стреляют фашисты, стреляют - всё мимо. Увёртлив советский танк. Сманеврировал танк под огнём фашистов, вышла «Малютка» из окружения.
Устремились в погоню за ней фашисты. Настигают, бьют из орудий. Да только зорко следит за врагами лейтенант Осатюк. Сам отвечает огнём на огонь фашистов. Механику-водителю подаёт команды. Маневрирует танк: то рванётся вправо, то развернётся влево, то чуть притормозит, то ускорит шаг. Не даётся «Малютка» фашистам в руки.
Лейтенант Осатюк не просто уходил от огня фашистов. Он вёл фашистские танки к тому месту, где были укрыты советские батареи.
Вывел. Ударили батареи. Секунда, вторая. И нет уже больше фашистских танков.
Восхищались потом батарейцы:
- Ай да «Малютка», вот так «Малютка»! Мал золотник, да дорог!
Говорили тогда бойцы:
- Орёл - лейтенант Осатюк!
- Орёл - старшина Макаренков!
И после этого «Малютка» лейтенанта Осатюка совершила немало подвигов. Давила пулемётные гнёзда врага, отважно шла на фашистские пушки, в гущу фашистских солдат врывалась. Более двухсот фашистов уничтожила в этих боях «Малютка».
И снова о танке идёт молва:
- Цены ему нет, бесценен!
И снова среди солдат:
- Орёл - лейтенант Осатюк!
- Вровень ему старшина Макаренков!
Героями Советского Союза стали лейтенант Дмитрий Иванович Осатюк и старшина Иван Михайлович Макаренков. Прославил фамилии эти танк. Прославили танк фамилии.

ЛОПАТА
Война есть война. Всякое здесь бывает. Лопата и та стреляет. Москва готовилась к схватке с врагом. Вокруг города возводились оборонительные рубежи. Рылись окопы. Создавались баррикады, завалы, возводились проволочные заграждения, устанавливались «ежи» и надолбы. Тысячи женщин, стариков и подростков брали в руки кирки, ломы, лопаты…
Длинной полоской уходит ров. Вот он прямо идёт, вот чуть изогнулся, коленце сделал. Пополз чуть на взгорье. Сбежал к низинке. Пересек оголённое поле. Ушёл за ближайший лес. Это противотанковый ров. Много их у границ Москвы. И этот. И чуть правее. И чуть левее. И дальше - за лесом. И дальше - за полем. И дальше, и дальше - перекрывшие горизонт.
Костя Незлобин - студент-текстильщик. В землеройной студент бригаде. Просится Костя в армию:
- Я в роту хочу. Я - в снайперы.
Не взяли Незлобина в армию. Слаб оказался зрением. И вот в землекопах теперь Незлобин. Вместе с другими копает ров. Девушки рядом, подростки, женщины. Старшим - старик Ордынцев.
- Объясняет Костя:
- Не взяли в снайперы.
- Тут тоже. Незлобин, фронт, - отвечает Ордынцев.
- Подумаешь, фронт, - усмехнулся Костя, - канава, ров.
- Не ров, а военный объект, - поправляет старик Ордынцев.
Только сказал, как в небе низко, совсем над землёй, над людьми, над окопом пронёсся фашистский лётчик. Бросил он бомбу. Открыл огонь.
- Ложись! - закричал Ордынцев.
Бросились люди на дно окопа. Переждали огонь врага. Трижды в тот день приходили сюда фашисты.
- Ну, чем же тебе не фронт, - посмотрев на Костю, усмехнулся старик Ордынцев.
Ночь опустилась над лесом, над полем. На отдых ушли отрядники. Рядом на взгорке стоит деревня. Расположились в уютных избах.
Только стал засыпать Незлобин, вдруг голос:
- Тревога! Тревога!
Вскочил Незлобин. Момент - на улице. Узнал, в чём дело. Оказалось, с воздуха сброшен фашистский десант. Проснулись люди. Бегут на поле. Промчались кони - наряд охраны. Вернулся Костя к избе, к сараю. Схватил лопату - вперёд, за всеми.
Бежит к окопам, где место сбора. А здесь девчата, а здесь Ордынцев. Вдруг с неба - солдат фашистский. Повис на стропах. И прямо в группу.
Не ожидали девчата «гостя».
- Ай, ай! - с испуга.
А Костя словно лишь ждал момента. Схватил Незлобин секиру-заступ. Фашиста в спину.
- А-а-а! - взревел десантник. Осел и рухнул. Лежит, раскинул руки.
Расцеловали Костю друзья-девчата.
- Снайпер, ну, право, снайпер, - сказал Ордынцев.
Отбили люди десант фашистов. Вернулись в избы, ко сну, к покою. А утром снова трубит побудка. И снова люди в суровом поле.
Смешались с фронтом тылы, обозы. Кругом девизом, кругом паролем:
«Врага не пустим!»
«Врага осилим!»
И взмах лопаты, как взрыв снаряда. И если надо, она копает. И если надо, она стреляет.

Генерал Панфилов

Многие войска отличились в боях под Москвой. Особенно дивизия, которой командовал генерал Панфилов. 28 героев-панфиловцев как раз из дивизии генерала Панфилова.
Немолод уже Панфилов. К вискам седина подбежала. В морщинках лицо и лоб. По-солдатски подтянут всегда Панфилов. Шапка-ушанка. Полушубок сибирский. Грудь ремнями от пистолета, от командирской сумки схвачена крест-накрест.
Не знает Панфилов усталости. Часто бывает в кругу солдат. Любят солдаты Панфилова. Вот и сейчас генерал на боевых позициях.
Трудно панфиловцам. Пять дивизий врага штурмуют одну, советскую, 30 дней. И всё бой и бой.
Приехал Панфилов к артиллеристам:
- Привет, бомбардиры-кудесники!
Улыбаются артиллеристы. Приятно такое слышать.
- Бейте, сынки, - наставляет Панфилов, - фашиста прямой наводкой. Не забывайте - пушки колёса имеют. Пушку, сынки, подкатить к самому дьяволу можно.
- Так точно, можно, - смеются артиллеристы.
Так и поступают артиллеристы. Навстречу врагу выдвигают пушки. Разят фашистов огнём и сталью.
Приехал генерал к пулемётчикам:
- Привет, глаза молодые, острые!
В улыбке цветут пулемётчики. Похвала, теплота в словах генерала. Наставляет солдат Панфилов:
- Не томите, сынки, дальним полётом пулю. Бей врага с расстояния близкого.
- Есть, товарищ генерал! - весело отвечают пулемётчики.
Выполняют совет генерала в бою солдаты. Подпускают фашистов на близкую дистанцию.
Приехал Панфилов к истребителям танков, к гранатомётчикам:
- Привет, дрессировщики Дуровы, укротители фашистского зверя!
Улыбаются гранатомётчики. Ведь недаром слова такие. И вправду они укротители. Не знают солдаты страха.
Наставляет Панфилов солдат:
- Фашист сидит за бронёй. Потому он и храбрый. А вы скорлупку с него срывайте. Скорлупку, скорлупку, сынки, срывайте.
Смеются солдаты. Нравится им про скорлупку. Сражаются отважно гранатомётчики. Бьют в упор по фашистским танкам. Скорлупку с врагов срывают.
Любят солдаты генерала Панфилова. Заботливый он генерал. Накормлен солдат, напоен, тепло ли одет, обут? Нет ли задержек с куревом? Давно ли в бане вымылся солдат? Всё беспокоит Панфилова. Любят солдаты своего генерала. С ним хоть в огонь, хоть в бездну.
Генерал-майор Иван Васильевич Панфилов не дожил до победы. Защищая Москву от фашистов, смертью храбрых погиб генерал Панфилов. Погиб генерал, да оставил панфиловцев - отважных и стойких воинов. Не раз отличились в боях под Москвой панфиловцы.
Скажешь «панфиловцы» - сразу героев рождает память.

Отдельный танковый батальон

Продолжается жестокая схватка с фашистами. Тяжёлые бои идут у посёлка и станции Крюково. С особой силой здесь жмут фашисты. Не хватает солдатских сил. Вот-вот отойдут солдаты.
Звонят командиры старшим начальникам. Просят о срочной помощи. Нет у старших начальников помощи. Все резервы давно в бою.
Всё тяжелее дела под Крюковом. Снова звонят командиры начальникам.
- Хорошо, - говорят начальники. - Ждите танковый батальон.
И верно, вскоре на командный пункт сражающегося здесь полка явился офицер-танкист. Молод, красив танкист. В кожаной куртке, в шлеме танкистском. Глаза синие-синие. Словно в мае с неба схватил лазурь и сунул себе под веки.
Подошёл танкист к командиру полка, руку к шлему поднёс, представился:
- Товарищ командир полка, отдельный танковый батальон прибыл в ваше распоряжение. Докладывает командир батальона старший лейтенант Логвиненко.
Доволен - нет сил - командир полка. Мало того, что доволен счастлив. Обнял офицера:
- Спасибо, браток, спасибо. - И сразу конкретно к делу: - Сколько в батальоне танков?
- Одна машина, - отвечает танкист. И небесной лазурью на командира смотрит.
- Сколько-сколько? - не верит своим ушам командир полка.
- Одна машина, - повторяет танкист. - Одна осталась… Танк типа «Т-37».
Большие потери несли под Москвой фашисты. Но и у наших они немалые… Вся радость с лица у командира полка - словно кто-то огромный дунул секундой слетела. Танк «Т-37» - самый устаревший советский танк. Самый старый и самый малый. Один пулемёт - вот и всё вооружение. Броня толщиной с мизинец.
- Жду боевую задачу, - сказал танкист.
«Катись к чёрту - вот и вся боевая задача», - хотел было сказать командир полка. Однако сдержался, себя осилил.
- Направляйтесь в распоряжение первого батальона, - сказал командир полка.
Этот батальон больше всего и атаковали сейчас фашисты.
Прибыл танкист к батальону и сразу с пехотинцами ринулся в бой. Умно поступал танкист. То в одном месте поддержит бронёй пехотинцев, то быстро меняет позиции. И вот уже виден на новом месте. Видят броню солдаты. Легче в бою солдатам. Слух от солдата идёт к солдату - прибыл танковый батальон.
Устояли тогда герои. Не пустили вперёд фашистов.Слайд 1

Танковые войска

Л. Кассиль. У классной доски

Про учительницу Ксению Андреевну Карташову говорили, что у неё руки поют. Движения у неё были мягкие, неторопливые, округлые, и, когда она объясняла урок в классе, ребята следили за каждым мановением руки учительницы, и рука пела, рука объясняла всё, что оставалось непонятным в словах. Ксении Андреевне не приходилось повышать голос на учеников, ей не надо было прикрикивать. Зашумят в классе, — она подымет свою лёгкую руку, поведёт ею — и весь класс словно прислушивается, сразу становится тихо.

— Ух, она у нас и строгая же! — хвастались ребята. — Сразу всё замечает...

Тридцать два года учительствовала в селе Ксения Андреевна. Сельские милиционеры отдавали ей честь на улице и, козыряя, говорили:

— Ксения Андреевна, ну как мой Ванька у вас по науке двигает? Вы его там покрепче.

— Ничего, ничего, двигается понемножку, — отвечала учительница, — хороший мальчуган. Ленится вот только иногда. Ну, это и с отцом бывало. Верно ведь?

Милиционер смущённо оправлял пояс: когда-то он сам сидел за партой и отвечал у доски Ксении Андреевне и тоже слышал про себя, что малый он неплохой, да только ленится иногда... И председатель колхоза был когда-то учеником Ксении Андреевны, и директор машинно-тракторной станции учился у неё. Много людей прошло за тридцать два года через класс Ксении Андреевны. Строгим, но справедливым человеком прослыла она.

Волосы у Ксении Андреевны давно побелели, но глаза не выцвели и были такие же синие и ясные, как в молодости. И всякий, кто встречал этот ровный и светлый взгляд, невольно веселел и начинал думать, что, честное слово, не такой уж он плохой человек и на свете жить безусловно стоит. Вот какие глаза были у Ксении Андреевны!

И походка у неё была тоже лёгкая и певучая. Девчонки из старших классов старались перенять её. Никто никогда не видел, чтобы учительница заторопилась, поспешила. А в то же время всякая работа быстро спорилась и тоже словно пела в её умелых руках. Когда писала она на классной доске условия задачи или примеры из грамматики, мел не стучал, не скрипел, не крошился и ребятам казалось, что из мелка, как из тюбика, легко и вкусно выдавливается белая струйка, выписывая на чёрной глади доски буквы и цифры. «Не спеши! Не скачи, подумай сперва как следует!» — мягко говорила Ксения Андреевна, когда ученик начинал плутать в задаче или в предложении и, усердно надписывая и стирая написанное тряпкой, плавал в облачках мелового дыма.

Не заспешила Ксения Андреевна и в этот раз. Как только послышалась трескотня моторов, учительница строго оглядела небо и привычным голосом сказала ребятам, чтобы все шли к траншее, вырытой в школьном дворе. Школа стояла немножко в стороне от села, на пригорке. Окна классов выходили к обрыву над рекой. Ксения Андреевна жила при школе. Занятий не было. Фронт проходил совсем недалеко от села. Где-то рядом громыхали бои. Части Красной Армии отошли за реку и укрепились там. А колхозники собрали партизанский отряд и ушли в ближний лес за селом. Школьники носили им туда еду, рассказывали, где и когда были замечены немцы. Костя Рожков — лучший пловец школы — не раз доставлял на тот берег красноармейцам донесения от командира лесных партизан. Шура Капустина однажды сама перевязала раны двум пострадавшим в бою партизанам — этому искусству научила её Ксения Андреевна. Даже Сеня Пичугин, известный тихоня, высмотрел как-то за селом немецкий патруль и, разведав, куда он идёт, успел предупредить отряд.

Под вечер ребята собирались у школы и обо всём рассказывали учительнице. Так было и в этот раз, когда совсем близко заурчали моторы. Фашистские самолёты не раз уже налетали на село, бросали бомбы, рыскали над лесом в поисках партизан. Косте Рожкову однажды пришлось даже целый час лежать в болоте, спрятав голову под широкие листы кувшинок. А совсем рядом, подсечённый пулемётными очередями самолёта, валился в воду камыш... И ребята уже привыкли к налётам.

Но теперь они ошиблись. Урчали не самолёты. Ребята ещё не успели спрятаться в щель, как на школьный двор, перепрыгнув через невысокий палисад, забежали три запылённых немца. Автомобильные очки со створчатыми стёклами блестели на их шлемах. Это были разведчики-мотоциклисты. Они оставили свои машины в кустах. С трёх разных сторон, но все разом они бросились к школьникам и нацелили на них свои автоматы.

— Стой! — закричал худой длиннорукий немец с короткими рыжими усиками, должно быть, начальник. — Пионирен? — спросил он.

Ребята молчали, невольно отодвигаясь от дула пистолета, который немец по очереди совал им в лицо.

Но жёсткие, холодные стволы двух других автоматов больно нажимали сзади в спины и шеи школьников.

— Шнеллер, шнеллер, бистро! — закричал фашист.

Ксения Андреевна шагнула вперёд прямо на немца и прикрыла собой ребят.

— Что вы хотите? — спросила учительница и строго посмотрела в глаза немцу. Её синий и спокойный взгляд смутил невольно отступившего фашиста.

— Кто такое ви? Отвечать сию минуту... Я кой-чем говорить по-русски.

— Я понимаю и по-немецки, — тихо отвечала учительница, — но говорить мне с вами не о чем. Это мои ученики, я учительница местной школы. Вы можете опустить ваш пистолет. Что вам угодно? Зачем вы пугаете детей?

— Не учить меня! — зашипел разведчик.

Двое других немцев тревожно оглядывались по сторонам. Один из них сказал что-то начальнику. Тот забеспокоился, посмотрел в сторону села и стал толкать дулом пистолета учительницу и ребят по направлению к школе.

— Ну, ну, поторапливайся, — приговаривал он, — мы спешим... — Он пригрозил пистолетом. — Два маленьких вопросы — и всё будет в порядке.

Ребят вместе с Ксенией Андреевной втолкнули в класс. Один из фашистов остался сторожить на школьном крыльце. Другой немец и начальник загнали ребят за парты.

— Сейчас я вам буду давать небольшой экзамен, — сказал начальник. — Сидеть на место!

Но ребята стояли, сгрудившись в проходе, и смотрели, бледные, на учительницу.

— Садитесь, ребята, — своим негромким и обычным голосом сказала Ксения Андреевна, как будто начинался очередной урок.

Ребята осторожно расселись. Они сидели молча, не спуская глаз с учительницы. Они сели по привычке на свои места, как сидели обычно в классе: Сеня Пичугин и Шура Капустина впереди, а Костя Рожков сзади всех, на последней парте. И, очутившись на своих знакомых местах, ребята понемножку успокоились.

За окнами класса, на стёклах которых были наклеены защитные полоски, спокойно голубело небо, на подоконнике в банках и ящиках стояли цветы, выращенные ребятами. На стеклянном шкафу, как всегда, парил ястреб, набитый опилками. И стену класса украшали аккуратно наклеенные гербарии. Старший немец задел плечом один из наклеенных листов, и на пол посыпались с лёгким хрустом засушенные ромашки, хрупкие стебельки и веточки.

Это больно резануло ребят по сердцу. Всё было дико, всё казалось противным привычно установившемуся в этих стенах порядку. И таким дорогим показался ребятам знакомый класс, парты, на крышках которых засохшие чернильные подтёки отливали, как крыло жука-бронзовика.

А когда один из фашистов подошёл к столу, за которым обычно сидела Ксения Андреевна, и пнул его ногой, ребята почувствовали себя глубоко оскорблёнными.

Начальник потребовал, чтобы ему дали стул. Никто из ребят не пошевелился.

— Ну! — прикрикнул фашист.

— Здесь слушаются только меня, — сказала Ксения Андреевна. — Пичугин, принеси, пожалуйста, стул из коридора.

Тихонький Сеня Пичугин неслышно соскользнул с парты и пошёл за стулом. Он долго не возвращался.

— Пичугин, поскорее! — позвала Сеню учительница.

Тот явился через минуту, волоча тяжёлый стул с сиденьем, обитым чёрной клеёнкой. Не дожидаясь, пока он подойдёт поближе, немец вырвал у него стул, поставил перед собой и сел. Шура Капустина подняла руку:

— Ксения Андреевна... можно выйти из класса?

— Сиди, Капустина, сиди. — И, понимающе взглянув на девочку, Ксения Андреевна еле слышно добавила: — Там же всё равно часовой.

— Теперь каждый меня будет слушать! — сказал начальник.

И, коверкая слова, фашист стал говорить ребятам о том, что в лесу скрываются красные партизаны, и он это прекрасно знает, и ребята тоже это прекрасно знают. Немецкие разведчики не раз видели, как школьники бегали туда-сюда в лес. И теперь ребята должны сказать начальнику, где спрятались партизаны. Если ребята скажут, где сейчас партизаны, — натурально, всё будет хорошо. Если ребята не скажут, — натурально, всё будет очень плохо.

— Теперь я буду слушать каждый, — закончил свою речь немец.

Тут ребята поняли, чего от них хотят. Они сидели не шелохнувшись, только переглянуться успели и снова застыли на своих партах.

По лицу Шуры Капустиной медленно ползла слеза. Костя Рожков сидел, наклонившись вперёд, положив крепкие локти на откинутую крышку парты. Короткие пальцы его рук были сплетены. Костя слегка покачивался, уставившись в парту. Со стороны казалось, что он пытается расцепить руки, а какая-то сила мешает ему сделать это.

Ребята сидели молча.

Начальник подозвал своего помощника и взял у него карту.

— Прикажите им, — сказал он по-немецки Ксении Андреевне, — чтобы они показали мне на карте или на плане это место. Ну, живо! Только смотрите у меня... — Он заговорил опять по-русски: — Я вам предупреждаю, что я понятен русскому языку и что вы будете сказать детей...

Он подошёл к доске, взял мелок и быстро набросал план местности — реку, село, школу, лес... Чтобы было понятней, он даже трубу нарисовал на школьной крыше и нацарапал завитушки дыма.

— Может быть, вы всё-таки подумаете и сами скажете мне всё, что надо? — тихо спросил начальник по-немецки у учительницы, вплотную подойдя к ней. — Дети не поймут, говорите по-немецки.

— Я уже сказала вам, что никогда не была там и не знаю, где это.

Фашист, схватив своими длинными руками Ксению Андреевну за плечи, грубо потряс её:

Ксения Андреевна высвободилась, сделала шаг вперёд, подошла к партам, оперлась обеими руками на переднюю и сказала:

— Ребята! Этот человек хочет, чтобы мы сказали ему, где находятся наши партизаны. Я не знаю, где они находятся. Я там никогда не была. И вы тоже не знаете. Правда?

— Не знаем, не знаем!.. — зашумели ребята. — Кто их знает, где они! Ушли в лес — и всё.

— Вы совсем скверные учащиеся, — попробовал пошутить немец, — не может отвечать на такой простой вопрос. Ай, ай...

Он с деланной весёлостью оглядел класс, но не встретил ни одной улыбки. Ребята сидели строгие и настороженные. Тихо было в

классе, только угрюмо сопел на первой парте Сеня Пичугин.

Немец подошёл к нему:

— Ну, ты, как звать?.. Ты тоже не знаешь?

— Не знаю, — тихо ответил Сеня.

— А это что такое, знаешь? — М немец ткнул дулом пистолета в опущенный подбородок Сени.

— Это знаю, — сказал Сеня. — Пистолет- автомат системы «вальтер»...

— А ты знаешь, сколько он может убивать таких скверных учащихся?

— Не знаю. Сами считайте... — буркнул Сеня.

— Кто такое! — закричал немец. — Ты сказал: сами считать! Очень прекрасно! Я буду сам считать до трёх. И если никто мне не сказать, что я просил, я буду стрелять сперва вашу упрямую учительницу. А потом — всякий, кто не скажет. Я начинал считать! Раз!..

Он схватил Ксению Андреевну за руку и рванул её к стене класса. Ни звука не произнесла Ксения Андреевна, но ребятам показалось, что её мягкие певучие руки сами застонали. И класс загудел. Другой фашист тотчас направил на ребят свой пистолет.

— Дети, не надо, — тихо произнесла Ксения Андреевна и хотела по привычке поднять руку, но фашист ударил стволом пистолета по её кисти, и рука бессильно упала.

— Алзо, итак, никто не знай из вас, где партизаны, — сказал немец. — Прекрасно, будем считать. «Раз» я уже говорил, теперь будет «два».

Фашист стал поднимать пистолет, целя в голову учительницы. На передней парте забилась в рыданиях Шура Капустина.

— Молчи, Шура, молчи, — прошептала Ксения Андреевна, и губы её почти не двигались. — Пусть все молчат, — медленно проговорила она, оглядывая класс, — кому страшно, пусть отвернётся. Не надо смотреть, ребята. Прощайте! Учитесь хорошенько. И этот наш урок запомните...

— Я сейчас буду говорить «три»! — перебил её фашист.

И вдруг на задней парте поднялся Костя Рожков и поднял руку:

— Она правда не знает!

— А кто знай?

— Я знаю... — громко и отчётливо сказал Костя. — Я сам туда ходил и знаю. А она не была и не знает.

— Ну, показывай, — сказал начальник.

— Рожков, зачем ты говоришь неправду? — проговорила Ксения Андреевна.

— Я правду говорю, — упрямо и жёстко сказал Костя и посмотрел в глаза учительнице.

— Костя... — начала Ксения Андреевна.

Но Рожков перебил её:

— Ксения Андреевна, я сам знаю...

Учительница стояла, отвернувшись от него,

уронив свою белую голову на грудь. Костя вышел к доске, у которой он столько раз отвечал урок. Он взял мел. В нерешительности стоял он, перебирая пальцами белые крошащиеся кусочки. Фашист приблизился к доске и ждал. Костя поднял руку с мелком.

— Вот, глядите сюда, — зашептал он, — я покажу.

Немец подошёл к нему и наклонился, чтобы лучше рассмотреть, что показывает мальчик. И вдруг Костя обеими руками изо всех сил ударил чёрную гладь доски. Так делают, когда, исписав одну сторону, доску собираются перевернуть на другую. Доска резко повернулась в своей раме, взвизгнула и с размаху ударила фашиста по лицу. Он отлетел в сторону, а Костя, прыгнув через раму, мигом скрылся за доской, как за щитом. Фашист, схватившись за разбитое в кровь лицо, без толку палил в доску, всаживая в неё пулю за пулей.

Напрасно... За классной доской было окно, выходившее к обрыву над рекой. Костя, не задумываясь, прыгнул в открытое окно, бросился с обрыва в реку и поплыл к другому берегу.

Второй фашист, оттолкнув Ксению Андреевну, подбежал к окну и стал стрелять по мальчику из пистолета. Начальник отпихнул его в сторону, вырвал у него пистолет и сам прицелился через окно. Ребята вскочили на парты. Они уже не думали про опасность, которая им самим угрожала. Их тревожил теперь только Костя. Им хотелось сейчас лишь одного — чтобы Костя добрался до того берега, чтобы немцы промахнулись.

В это время, заслышав пальбу на селе, из леса выскочили выслеживавшие мотоциклистов партизаны. Увидев их, немец, стороживший на крыльце, выпалил в воздух, прокричал что-то своим товарищам и кинулся в кусты, где были спрятаны мотоциклы. Но по кустам, прошивая листья, срезая ветви, хлестнула пулемётная очередь

красноармейского дозора, что был на другом берегу...

Прошло не более пятнадцати минут, и в класс, куда снова ввалились взволнованные ребята, партизаны привели троих обезоруженных немцев. Командир партизанского отряда взял тяжёлый стул, придвинул его к столу и хотел сесть, но Сеня Пичугин вдруг кинулся вперёд и выхватил у него стул.

— Не надо, не надо! Я вам сейчас другой принесу.

И мигом притащил из коридора другой стул, а этот задвинул за доску. Командир партизанского отряда сел и вызвал к столу для допроса начальника фашистов. А двое других, помятые и притихшие, сели рядышком на парте Сени Пичугина и Шуры Капустиной, старательно и робко размещая там свои ноги.

— Он чуть Ксению Андреевну не убил, — зашептала Шура Капустина командиру, показывая на фашистского разведчика.

— Не совсем точно так, — забормотал немец, — это правильно совсем не я...

— Он, он! — закричал тихонький Сеня Пичугин. — У него метка осталась... я... когда стул тащил, на клеёнку чернила опрокинул нечаянно.

Командир перегнулся через стол, взглянул и усмехнулся: на серых штанах фашиста сзади темнело чернильное пятно...

В класс вошла Ксения Андреевна. Она ходила на берег узнать, благополучно ли доплыл Костя Рожков. Немцы, сидевшие за передней партой, с удивлением посмотрели на вскочившего командира.

— Встать! — закричал на них командир. — У нас в классе полагается вставать, когда учительница входит. Не тому вас, видно, учили!

И два фашиста послушно поднялись.

— Разрешите продолжать наше занятие, Ксения Андреевна? — спросил командир.

— Сидите, сидите, Широков.

— Нет уж, Ксения Андреевна, занимайте своё законное место, — возразил Широков, придвигая стул, — в этом помещении вы у нас хозяйка. И я тут, вон за той партой, уму- разуму набрался, и дочка моя тут у вас... Извините, Ксения Андреевна, что пришлось этих охальников в класс наш допустить. Ну, раз уж так вышло, вот вы их сами и порасспрошайте толком. Подсобите нам: вы по-ихнему знаете...

И Ксения Андреевна заняла своё место за столом, у которого она выучила за тридцать два года много хороших людей. А сейчас перед столом Ксении Андреевны, рядом с классной доской, пробитой пулями, мялся длиннорукий рыжеусый верзила, нервно оправлял куртку, мычал что-то и прятал глаза от синего строгого взгляда старой учительницы.

— Стойте как следует, — сказала Ксения Андреевна, — что вы ёрзаете? У меня ребята этак не держатся. Вот так... А теперь потрудитесь отвечать на мои вопросы.

И долговязый фашист, оробев, вытянулся перед учительницей.

Аркадий Гайдар «Поход»

Маленький рассказ

Ночью красноармеец принёс повестку. А на заре, когда Алька ещё спал, отец крепко поцеловал его и ушёл на войну — в поход.

Утром Алька рассердился, зачем его не разбудили, и тут же заявил, что и он хочет идти в поход тоже. Он, вероятно бы, закричал, заплакал. Но совсем неожиданно мать ему в поход идти разрешила. И вот для того, чтобы набрать перед дорогой силы, Алька съел без каприза полную тарелку каши, выпил молока. А потом они с матерью сели готовить походное снаряжение. Мать шила ему штаны, а он, сидя на полу, выстругивал себе из доски саблю. И тут же, за работой, разучивали они походные марши, потому что с такой песней, как «В лесу родилась елочка», никуда далеко не нашагаешь. И мотив не тот, и слова не такие, в общем эта мелодия для боя совсем неподходящая.

Но вот пришло время матери идти дежурить на работу, и дела свои они отложили на завтра.

И так день за днём готовили Альку в далёкий путь. Шили штаны, рубахи, знамёна, флаги, вязали тёплые чулки, варежки. Одних деревянных сабель рядом с ружьём и барабаном висело на стене уже семь штук. А этот запас не беда, ибо в горячем бою у звонкой сабли жизнь ещё короче, чем у всадника.

И давно, пожалуй, можно было бы отправляться Альке в поход, но тут наступила лютая зима. А при таком морозе, конечно, недолго схватить и насморк или простуду, и Алька терпеливо ждал тёплого солнца. Но вот и вернулось солнце. Почернел талый снег. И только бы, только начать собираться, как загремел звонок. И тяжёлыми шагами в комнату вошёл вернувшийся из похода отец. Лицо его было тёмное, обветренное, и губы потрескались, но серые глаза глядели весело.

Он, конечно, обнял мать. И она поздравила его с победой. Он, конечно, крепко поцеловал сына. Потом осмотрел всё Алькино походное снаряжение. И, улыбнувшись, приказал сыну: всё это оружие и амуницию держать в полном порядке, потому что тяжёлых боев и опасных походов будет и впереди на этой земле ещё немало.

Константин Паустовский. Бакенщик

Весь день мне пришлось идти по заросшим луговым дорогам.

Только к вечеру я вышел к реке, к сторожке бакенщика Семёна.

Сторожка была на другом берегу. Я покричал Семёну, чтобы он подал мне лодку, и пока Семён отвязывал её, гремел цепью и ходил за вёслами, к берегу подошли трое мальчиков. Их волосы, ресницы и трусики выгорели до соломенного цвета.

Мальчики сели у воды, над обрывом. Тотчас из-под обрыва начали вылетать стрижи с таким свистом, будто снаряды из маленькой пушки; в обрыве было вырыто много стрижиных гнёзд. Мальчики засмеялись.

— Вы откуда? —- спросил я их.

— Из Ласковского леса, — ответили они и рассказали, что они пионеры из соседнего города, приехали в лес на работу, вот уже три недели пилят дрова, а на реку иногда приходят купаться. Семён их перевозит на тот берег, на песок.

— Он только ворчливый, — сказал самый маленький мальчик. — Всё ему мало, всё мало. Вы его знаете?

— Знаю. Давно.

— Он хороший?

— Очень хороший.

— Только вот всё ему мало, — печально подтвердил худой мальчик в кепке. — Ничем ему не угодишь. Ругается.

Я хотел расспросить мальчиков, чего же в конце концов Семёну мало, но в это время он сам подъехал на лодке, вылез, протянул мне и мальчикам шершавую руку и сказал:

— Хорошие ребята, а понимают мало. Можно сказать, ничего не понимают. Вот и выходит, что нам, старым веникам, их обучать полагается. Верно я говорю? Садитесь в лодку. Поехали.

— Ну, вот видите, — сказал маленький мальчик, залезая в лодку. — Я же вам говорил!

Семён грёб редко, не торопясь, как всегда гребут бакенщики и перевозчики на всех наших реках. Такая гребля не мешает говорить, и Семён, старик многоречивый, тотчас завёл разговор.

— Ты только не думай, — сказал он мне, — они на меня не в обиде. Я им уже столько в голову вколотил — страсть! Как дерево пилить — тоже надо знать. Скажем, в какую сторону оно упадёт. Или как схорониться, чтобы комлем не убило. Теперь небось знаете?

— Знаем, дедушка, — сказал мальчик в кепке. — Спасибо.

— Ну, то-то! Пилу небось развести не умели, дровоколы, работнички!

— Теперь умеем, — сказал самый маленький мальчик.

— Ну, то-то! Только это наука не хитрая. Пустая наука! Этого для человека мало. Другое знать надобно.

— А что? — встревоженно спросил третий мальчик, весь в веснушках.

— А то, что теперь война. Об этом знать надо.

— Мы и знаем.

— Ничего вы не знаете. Газетку мне намедни вы принесли, а что в ней написано, того вы толком определить и не можете.

— Что же в ней такого написано, Семён? — спросил я.

— Сейчас расскажу. Курить есть?

Мы скрутили по махорочной цигарке из мятой газеты. Семён закурил и сказал, глядя на луга:

— А написано в ней про любовь к родной земле. От этой любви, надо так думать, человек и идёт драться. Правильно я сказал?

— Правильно.

— А что это есть — любовь к родине? Вот ты их и спроси, мальчишек. И видать, что они ничего не знают.

Мальчики обиделись:

— Как не знаем!

— А раз знаете, так и растолкуйте мне, старому дураку. Погоди, ты не выскакивай, дай досказать. Вот, к примеру, идёшь ты в бой и думаешь: «Иду я за родную землю». Так вот ты и скажи: за что же ты идёшь?

— За свободную жизнь иду, — сказал маленький мальчик.

— Мало этого. Одной свободной жизнью не проживёшь.

— За свои города и заводы, — сказал веснушчатый мальчик.

— За свою школу, — сказал мальчик в кепке. — И за своих людей.

— И за свой народ, — сказал маленький мальчик. — Чтобы у него была трудовая и счастливая жизнь.

— Всё вы правильно говорите, — сказал Семён, — только мало мне этого.

Мальчики переглянулись и насупились.

— Обиделись! — сказал Семён. — Эх вы, рас- судители! А, скажем, за перепела тебе драться не хочется? Защищать его от разорения, от гибели? А?

Мальчики молчали.

— Вот я и вижу, что вы не всё понимаете, — заговорил Семён. — И должен я, старый, вам объяснить. А у меня и своих дел хватает: бакены проверять, на столбах метки вешать. У меня тоже дело тонкое, государственное дело. Потому — эта река тоже для победы старается, несёт на себе пароходы, и я при ней вроде как пестун, как охранитель, чтобы всё — было в исправности. Вот так получается, что всё это правильно — и свобода, и города, и, скажем, богатые заводы, и школы, и люди. Так не за одно это мы родную землю любим. Ведь не за одно?

— А за что же ещё? — спросил веснушчатый мальчик.

— А ты слушай. Вот ты шёл сюда из Ласковского леса по битой дороге на озеро Тишь, а оттуда лугами на Остров и сюда ко мне, к перевозу. Ведь шёл?

— Ну вот. А под ноги себе глядел?

— Глядел.

— А видать-то ничего и не видел. А надо бы поглядывать, да примечать, да останавливаться почаще. Остановишься, нагнёшься, сорвёшь какой ни на есть цветок или траву — и иди дальше.

— А затем, что в каждой такой траве и в каждом таком цветке большая прелесть заключается. Вот, к примеру, клевер. Кашкой вы его называете. Ты его нарви, понюхай — он пчелой пахнет. От этого запаха злой человек и тот улыбнётся. Или, скажем, ромашка. Ведь её грех сапогом раздавить. А медуница? Или сон-трава. Спит она по ночам, голову клонит, тяжелеет от росы. Или купена. Да вы её, видать, и не знаете. Лист широкий, твёрдый, а под ним цветы, как белые колокола. Вот-вот заденешь — и зазвонят. То-то! Это растение приточное. Оно болезнь исцеляет.

— Что значит приточное? — спросил мальчик в кепке.

— Ну, лечебное, что ли. Наша болезнь — ломота в костях. От сырости. От купены боль тишает, спишь лучше и работа становится легче. Или аир. Я им полы в сторожке посыпаю. Ты ко мне зайди — воздух у меня крымский. Да! Вот иди, гляди, примечай. Вон облак стоит над рекой. Тебе это невдомёк; а я слышу — дождиком от него тянет. Грибным дождём — спорым, не очень шумливым. Такой дождь дороже золота. От него река теплеет, рыба играет, он всё наше богатство растит. Я часто, ближе к вечеру, сижу у сторожки, корзины плету, потом оглянусь и про всякие корзины позабуду — ведь это что такое! Облак в небе стоит из жаркого золота, солнце уже нас покинуло, а там, над землёй, ещё пышет теплом, пышет светом. А погаснет, и начнут в травах коростели скрипеть, и дергачи дёргать, и перепела свистеть, а то, глядишь, как ударят соловьи будто громом — по лозе, по кустам! И звезда взойдёт, остановится над рекой и до утра стоит — загляделась, красавица, в чистую воду. Так-то, ребята! Вот на это всё поглядишь и подумаешь: жизни нам отведено мало, нам надо двести лет жить — и то не хватит. Наша страна — прелесть какая! За эту прелесть мы тоже должны с врагами драться, уберечь её, защитить, не давать на осквернение. Правильно я говорю? Все шумите, «родина», «родина», а вот она, родина, за стогами!

Мальчики молчали, задумались. Отражаясь в воде, медленно пролетела цапля.

— Эх, — сказал Семён, — идут на войну люди, а нас, старых, забыли! Зря забыли, это ты мне поверь. Старик — солдат крепкий, хороший, удар у него очень серьёзный. Пустили бы нас, стариков, — вот тут бы немцы тоже почесались. «Э-э-э, — сказали бы немцы, — с такими стариками нам биться не путь! Не дело! С такими стариками последние порты растеряешь. Это, брат, шутишь!»

Лодка ударилась носом в песчаный берег. Маленькие кулики торопливо побежали от неё вдоль воды.

— Так-то, ребята, — сказал Семён. — Опять небось будете на деда жаловаться — всё ему мало да мало. Непонятный какой-то дед.

Мальчики засмеялись.

— Нет, понятный, совсем понятный, — сказал маленький мальчик. — Спасибо тебе, дед.

— Это за перевоз или за что другое? — спросил Семён и прищурился.

— За другое. И за перевоз.

— Ну, то-то!

Мальчики побежали к песчаной косе — купаться. Семён поглядел им вслед и вздохнул.

— Учить их стараюсь, — сказал он. — Уважению учить к родной земле. Без этого человек — не человек, а труха!

Похождения жука-носорога (Солдатская сказка)

Когда Пётр Терентьев уходил из деревни на войну, маленький сын его Стёпа не знал, что подарить отцу на прощание, и подарил наконец старого жука-носорога. Поймал он его на огороде и посадил в коробок от спичек. Носорог сердился, стучал, требовал, чтобы его выпустили. Но Стёпа его не выпускал, а подсовывал ему в коробок травинки, чтобы жук не умер от голода. Носорог травинки сгрызал, но всё равно продолжал стучать и браниться.

Стёпа прорезал в коробке маленькое оконце для притока свежего воздуха. Жук высовывал в оконце мохнатую лапу и старался ухватить Стёпу за палец, — хотел, должно быть, поцарапать от злости. Но Стёпа пальца не давал. Тогда жук начинал с досады так жужжать, что мать Стёпы Акулина кричала:

— Выпусти ты его, лешего! Весь день жундит и жундит, голова от него распухла!

Пётр Терентьев усмехнулся на Стёпин подарок, погладил Стёпу по головке шершавой рукой и спрятал коробок с жуком в сумку от противогаза.

— Только ты его не теряй, сбереги, — сказал Стёпа.

— Нешто можно такие гостинцы терять, — ответил Пётр. — Уж как-нибудь сберегу.

То ли жуку понравился запах резины, то ли от Петра приятно пахло шинелью и чёрным хлебом, но жук присмирел и так и доехал с Петром до самого фронта.

На фронте бойцы удивлялись жуку, трогали пальцами его крепкий рог, выслушивали рассказ Петра о сыновьем подарке, говорили:

— До чего додумался парнишка! А жук, видать, боевой. Прямо ефрейтор, а не жук.

Бойцы интересовались, долго ли жук протянет и как у него обстоит дело с пищевым довольствием — чем его Пётр будет кормить и поить. Без воды он, хотя и жук, а прожить не сможет.

Пётр смущённо усмехался, отвечал, что жуку дашь какой-нибудь колосок — он и питается неделю. Много ли ему нужно.

Однажды ночью Пётр в окопе задремал, выронил коробок с жуком из сумки. Жук долго ворочался, раздвинул щель в коробке, вылез, пошевелил усиками, прислушался. Далеко гремела земля, сверкали жёлтые молнии.

Жук полез на куст бузины на краю окопа, чтобы получше осмотреться. Такой грозы он ещё не видал. Молний было слишком много. Звёзды не висели неподвижно на небе, как у жука на родине, в Петровой деревне, а взлетали с земли, освещали всё вокруг ярким светом, дымились и гасли. Гром гремел непрерывно.

Какие-то жуки со свистом проносились мимо. Один из них так ударил в куст бузины, что с него посыпались красные ягоды. Старый носорог упал, прикинулся мёртвым и долго боялся пошевелиться. Он понял, что с такими жуками лучше не связываться, — уж очень много их свистело вокруг.

Так он пролежал до утра, пока не поднялось солнце. Жук открыл один глаз, посмотрел на небо. Оно было синее, тёплое, такого неба не было в его деревне.

Огромные птицы с воем падали с этого неба, как коршуны. Жук быстро перевернулся, стал на ноги, полез под лопух, — испугался, что коршуны его заклюют до смерти.

Утром Пётр хватился жука, начал шарить кругом по земле.

— Ты чего? — спросил сосед-боец с таким загорелым лицом, что его можно было принять за негра.

— Жук ушёл, — ответил Пётр с огорчением. — Вот беда!

— Нашёл об чём горевать, — сказал загорелый боец. — Жук и есть жук, насекомое. От него солдату никакой пользы сроду не было.

— Дело не в пользе, — возразил Пётр, — а в памяти. Сынишка мне его подарил напоследок. Тут, брат, не насекомое дорого, дорога память.

— Это точно! — согласился загорелый боец. — Это, конечно, дело другого порядка. Только найти его — всё равно что махорочную крошку в океане- море. Пропал, значит, жук.

С тех пор Пётр перестал сажать жука в коробок, а носил его прямо в сумке от противогаза, и бойцы ещё больше удивлялись: «Видишь ты, совсем ручной сделался жук!»

Иногда в свободное время Пётр выпускал жука, а жук ползал вокруг, выискивал какие-то корешки, жевал листья. Они были уже не те, что в деревне.

Вместо листьев берёзы много было листьев вяза и тополя. И Пётр, рассуждая с бойцами, говорил:

— Перешёл мой жук на трофейную пищу.

Однажды вечером в сумку от противогаза подуло свежестью, запахом большой воды, и жук вылез из сумки, чтобы посмотреть, куда это он попал.

Пётр стоял вместе с бойцами на пароме. Паром плыл через широкую светлую реку. За ней садилось золотое солнце, по берегам стояли ракиты, летали над ними аисты с красными лапами.

— Висла! — говорили бойцы, зачерпывали манерками воду, пили, а кое-кто умывал в прохладной воде пыльное лицо. — Пили мы, значит, воду из Дона, Днепра и Буга, а теперь попьём и из Вислы. Больно сладкая в Висле вода.

Жук подышал речной прохладой, пошевелил усиками, залез в сумку, уснул.

Проснулся он от сильной тряски. Сумку мотало, она подскакивала. Жук быстро вылез, огляделся. Пётр бежал по пшеничному полю, а рядом бежали бойцы, кричали «ура». Чуть светало. На касках бойцов блестела роса.

Жук сначала изо всех сил цеплялся лапками за сумку, потом сообразил, что всё равно ему не удержаться, раскрыл крылья, снялся, полетел рядом с Петром и загудел, будто подбодряя Петра.

Какой-то человек в грязном зелёном мундире прицелился в Петра из винтовки, но жук с налета ударил этого человека в глаз. Человек пошатнулся, выронил винтовку и побежал.

Жук полетел следом за Петром, вцепился ему в плечи и слез в сумку только тогда, когда Пётр упал на землю и крикнул кому-то: «Вот незадача! В ногу меня задело!» В это время люди в грязных зелёных мундирах уже бежали, оглядываясь, и за ними по пятам катилось громовое «ура».

Месяц Пётр пролежал в лазарете, а жука отдали на сохранение польскому мальчику. Мальчик этот жил в том же дворе, где помещался лазарет.

Из лазарета Пётр снова ушёл на фронт — рана у него была лёгкая. Часть свою он догнал уже в Германии. Дым от тяжёлых боёв был такой, будто

горела сама земля и выбрасывала из каждой лощинки громадные чёрные тучи. Солнце меркло в небе. Жук, должно быть, оглох от грома пушек и сидел в сумке тихо, не шевелясь.

Но как-то утром он задвигался и вылез. Дул тёплый ветер, уносил далеко на юг последние полосы дыма. Чистое высокое солнце сверкало в синей небесной глубине. Было так тихо, что жук слышал шелест листа на дереве над собой. Все листья висели неподвижно, и только один трепетал и шумел, будто радовался чему-то и хотел рассказать об этом всем остальным листьям.

Пётр сидел на земле, пил из фляжки воду. Капли стекали по его небритому подбородку, играли на солнце. Напившись, Пётр засмеялся и сказал:

— Победа!

— Победа! — отозвались бойцы, сидевшие рядом.

— Вечная слава! Стосковалась по нашим рукам родная земля. Мы теперь из неё сделаем сад и заживём, братцы, вольные и счастливые.

Вскоре после этого Пётр вернулся домой. Аку- лина закричала и заплакала от радости, а Стёпа тоже заплакал и спросил:

— Жук живой?

— Живой он, мой товарищ, — ответил Пётр. — Не тронула его пуля. Воротился он в родные места с победителями. И мы его выпустим с тобой, Стёпа.

Пётр вынул жука из сумки, положил на ладонь.

Жук долго сидел, озирался, поводил усами, потом приподнялся на задние лапки, раскрыл крылья, снова сложил их, подумал и вдруг взлетел с громким жужжанием — узнал родные места. Он сделал круг над колодцем, над грядкой укропа в огороде и полетел через речку в лес, где аукались ребята, собирали грибы и дикую малину. Стёпа долго бежал за ним, махал картузом.

— Ну вот, — сказал Пётр, когда Стёпа вернулся, — теперь жучище этот расскажет своим про войну и про геройское своё поведение. Соберёт всех жуков под можжевельником, поклонится на все стороны и расскажет.

Стёпа засмеялся, а Акулина сказала:

— Будя мальчику сказки рассказывать. Он и впрямь поверит.

— И пусть его верит, — ответил Пётр. — От сказки не только ребятам, а даже бойцам одно удовольствие.

— Ну, разве так! — согласилась Акулина и подбросила в самовар сосновых шишек.

Самовар загудел, как старый жук-носорог. Синий дым из самоварной трубы заструился, полетел в вечернее небо, где уже стоял молодой месяц, отражался в озёрах, в реке, смотрел сверху на тихую нашу землю.

Леонид Пантелеев. Сердца моего боль

Впрочем, не только в эти дни оно подчас всецело овладевает мною.

Как-то вечером вскоре после войны в шумном, ярко освещённом «Гастрономе» я встретился с матерью Лёньки Зайцева. Стоя в очереди, она задумчиво глядела в мою сторону, и не поздороваться с ней я просто не мог. Тогда она присмотрелась и, узнав меня, выронила от неожиданности сумку и вдруг разрыдалась.

Я стоял, не в силах двинуться или вымолвить хоть слово. Никто ничего не понимал; предположили, что у неё вытащили деньги, а она в ответ на расспросы лишь истерически выкрикивала: «Уйдите!!! Оставьте меня в покое!..»

В тот вечер я ходил словно пришибленный. И хотя Лёнька, как я слышал, погиб в первом же бою, возможно не успев убить и одного немца, а я пробыл на передовой около трёх лет и участвовал во многих боях, я ощущал себя чем- то виноватым и бесконечно должным и этой старой женщине, и всем, кто погиб — знакомым и незнакомым, — и их матерям, отцам, детям и вдовам...

Я даже толком не могу себе объяснить почему, но с тех пор я стараюсь не попадаться этой женщине на глаза и, завидя ее на улице — она живёт в соседнем квартале, — обхожу стороной.

А 15 сентября — день рождения Петьки Юдина; каждый год в этот вечер его родители собирают уцелевших друзей его детства.

Приходят взрослые сорокалетние люди, но пьют не вино, а чай с конфетами, песочным тортом и яблочным пирогом — с тем, что более всего любил Петька.

Всё делается так, как было и до войны, когда в этой комнате шумел, смеялся и командовал лобастый жизнерадостный мальчишка, убитый где-то под Ростовом и даже не похороненный в сумятице панического отступления. Во главе стола ставится Петькин стул, его чашка с душистым чаем и тарелка, куда мать старательно накладывает орехи в сахаре, самый большой кусок торта с цукатом и горбушку яблочного пирога. Будто Петька может отведать хоть кусочек и закричать, как бывало, во всё горло: «Вкуснота-то какая, братцы! Навались!..»

И перед Петькиными стариками я чувствую себя в долгу; ощущение какой-то неловкости и виноватости, что вот я вернулся, а Петька погиб, весь вечер не оставляет меня. В задумчивости я не слышу, о чём говорят; я уже далеко-далеко... До боли клешнит сердце: я вижу мысленно всю Россию, где в каждой второй или третьей семье кто-нибудь не вернулся...

Леонид Пантелеев. Платочек

Недавно я познакомился в поезде с одним очень милым и хорошим человеком. Ехал я из Красноярска в Москву, и вот ночью на какой-то маленькой, глухой станции в купе, где до тех пор никого, кроме меня, не было, вваливается огромный краснолицый дядя в широченной медвежьей дохе, в белых бурках и в пыжиковой долгоухой шапке.

Я уже засыпал, когда он ввалился. Но тут, как он загромыхал на весь вагон своими чемоданами и корзинами, я сразу очнулся, приоткрыл глаза и, помню, даже испугался.

«Батюшки! — думаю. — Это что же ещё за медведь такой на мою голову свалился?!»

А великан этот не спеша разложил по полочкам свои пожитки и стал раздеваться.

Снял шапку, вижу — голова у него совсем белая, седая.

Скинул доху — под дохой военная гимнастёрка без погон, и на ней не в один и не в два, а в целых четыре ряда орденские ленточки.

Я думаю: «Ого! А медведь-то, оказывается, действительно бывалый!»

И уже смотрю на него с уважением. Глаз, правда, не открыл, а так — сделал щёлочки и наблюдаю осторожно.

А он сел в уголок у окошка, попыхтел, отдышался, потом расстегивает на гимнастёрке кармашек и, вижу, достаёт маленький-премаленький носовой платочек. Обыкновенный платочек, какие молоденькие девушки в сумочках носят.

Я, помню, уже и тогда удивился. Думаю: «Зачем же ему этакий платочек? Ведь такому дяде такого платочка небось и на полноса не хватит?!»

Но он с этим платком ничего не стал делать, а только разгладил его на коленке, скатал в трубочку и в другой карман переложил. Потом посидел, подумал и стал стягивать бурки.

Мне это было неинтересно, и скоро я уже по- настоящему, а не притворно заснул.

Ну, а наутро мы с ним познакомились, разговорились: кто, да куда, да по каким делам едем... Через полчаса я уже знал, что попутчик мой — бывший танкист, полковник, всю войну воевал, восемь или девять раз ранен был, два раза контужен, тонул, из горящего танка спасался...

Ехал полковник в тот раз из командировки в Казань, где он тогда работал и где у него семейство находилось. Домой он очень спешил, волновался, то и дело выходил в коридор и справлялся у проводника, не опаздывает ли поезд и много ли ещё остановок до пересадки.

Я, помню, поинтересовался, велика ли у него семья.

— Да как вам сказать... Не очень, пожалуй, велика. В общем ты, да я, да мы с тобой.

— Это сколько же выходит?

— Четверо, кажется.

— Нет, — я говорю. — Насколько я понимаю, это не четверо, а всего двое.

— Ну что ж, — смеётся. — Если угадали — ничего не поделаешь. Действительно двое.

Сказал это и, вижу, расстёгивает на гимнастёрке кармашек, суёт туда два пальца и опять тянет на свет божий свой маленький, девичий платок.

Мне смешно стало, я не выдержал и говорю:

— Простите, полковник, что это у вас такой платочек — дамский?

Он даже как будто обиделся.

— Позвольте, — говорит. — Это почему же вы решили, что он дамский?

Я говорю:

— Маленький.

— Ах, вот как? Маленький?

Сложил платочек, подержал его на своей богатырской ладошке и говорит:

— А вы знаете, между прочим, какой это платочек?

Я говорю:

— Нет, не знаю.

— В том-то и дело. А ведь платочек этот, если желаете знать, не простой.

— А какой же он? — я говорю. — Заколдованный, что ли?

— Ну, заколдованный не заколдованный, а вроде этого... В общем, если желаете, могу рассказать.

Я говорю:

— Пожалуйста. Очень интересно.

— Насчёт интересности поручиться не могу, а только лично для меня эта история имеет значение преогромное. Одним словом, если делать нечего — слушайте. Начинать надо издалека. Дело было в тысяча девятьсот сорок третьем году, в самом конце его, перед новогодними праздниками. Был я тогда майор и командовал танковым полком. Наша часть стояла под Ленинградом. Вы не были в Питере в эти годы? Ах, были, оказывается? Ну, вам тогда не нужно объяснять, что представлял собой Ленинград в это время. Холодно, голодно, на улицах бомбы и снаряды падают. А в городе между тем живут, работают, учатся...

И вот в эти самые дни наша часть взяла шефство над одним из ленинградских детских домов. В этом доме воспитывались сироты, отцы и матери которых погибли или на фронте, или от голода в самом городе. Как они там жили, рассказывать не надо. Паёчек усиленный, конечно, по сравнению с другими, а всё-таки, сами понимаете, ребята сытые спать не ложились. Ну, а мы были народ зажиточный, снабжались по-фронтовому, денег не тратили, — мы этим ребятам кое-чего подкинули. Уделили им из пайка своего сахару, жиров, консервов... Купили и подарили детдому двух коров, лошадку с упряжкой, свинью с поросятами, птицы всякой: курей, петухов, ну, и всего прочего — одежды, игрушек, музыкальных инструментов... Между прочим, помню, сто двадцать пять пар детских салазок им преподнесли: пожалуйста, дескать, катайтесь, детки, на страх врагам!..

А под Новый год устроили ребятам ёлку. Конечно, уж и тут постарались: раздобыли ёлочку, как говорится, выше потолка. Одних ёлочных игрушек восемь ящиков доставили.

А первого января, в самый праздник, отправились к своим подшефным в гости. Прихватили подарков и поехали на двух «виллисах» делегацией к ним на Кировские острова.

Встретили нас — чуть с ног не сбили. Всем табором во двор высыпали, смеются, «ура» кричат, обниматься лезут...

Мы им каждому личный подарок привезли. Но и они тоже, вы знаете, в долгу перед нами оставаться не хотят. Тоже приготовили каждому из нас сюрприз. Одному кисет вышитый, другому рисуночек какой-нибудь, записную книжку, блокнот, флажок с серпом и молоточком...

А ко мне подбегает на быстрых ножках маленькая белобрысенькая девчоночка, краснеет как маков цвет, испуганно смотрит на мою грандиозную фигуру и говорит:

«Поздравляю вас, дяденька военный. Вот вам, — говорит, — от меня подарочек».

И протягивает ручку, а в ручонке у неё маленький беленький пакетик, перевязанный зелёной шерстяной ниткой.

Я хотел взять подарок, а она ещё больше покраснела и говорит:

«Только вы знаете что? Вы этот пакетик, пожалуйста, сейчас не развязывайте. А вы его, знаете, когда развяжите?»

Я говорю:

«А тогда, когда вы Берлин возьмёте».

Видали?! Время-то, я говорю, сорок четвёртый год, самое начало его, немцы ещё в Детском Селе и под Пулковом сидят, на улицах шрапнельные снаряды падают, в детдоме у них накануне как раз кухарку осколком ранило...

А уж девица эта, видите ли, о Берлине думает. И ведь уверена была, пигалица, ни одной минуты не сомневалась, что рано или поздно наши в Берлине будут. Как же тут было, в самом деле, не расстараться и не взять этот проклятый Берлин?!

Я её тогда на колено посадил, поцеловал и говорю:

«Хорошо, дочка. Обещаю тебе, что и в Берлине побываю, и фашистов разобью, и что раньше этого часа подарка твоего не открою».

И что вы думаете — ведь сдержал своё слово.

— Неужели и в Берлине побывали?

— И в Берлине, представьте, привелось побывать. А главное ведь, что я действительно до самого Берлина не открыл этого пакетика. Полтора года с собой его носил. Тонул вместе с ним. В танке два раза горел. В госпиталях лежал. Три или четыре гимнастёрки сменил за это время. А пакетик

всё со мной — неприкосновенный. Конечно, иногда любопытно было посмотреть, что там лежит. Но ничего не поделаешь, слово дал, а солдатское слово — крепкое.

Ну, долго ли, коротко ли, а вот наконец мы и в Берлине. Отвоевали. Сломали последний вражеский рубеж.

Ворвались в город. Идём по улицам. Я — впереди, на головном танке иду.

И вот, помню, стоит у ворот, у разбитого дома, немка. Молоденькая ещё.

Худенькая. Бледная. Держит за руку девочку. Обстановка в Берлине, прямо скажу, не для детского возраста. Вокруг пожары, кое-где ещё снаряды ложатся, пулемёты стучат. А девчонка, представьте, стоит, смотрит во все глаза, улыбается... Как же! Ей небось интересно: чужие дяди на машинах едут, новые, незнакомые песни поют...

И вот уж не знаю чем, а напомнила мне вдруг эта маленькая белобрысая немочка мою ленинградскую детдомовскую приятельницу. И я о пакетике вспомнил.

«Ну, думаю, теперь можно. Задание выполнил. Фашистов разбил. Берлин взял. Имею полное право посмотреть, что там...»

Лезу в карман, в гимнастёрку, вытаскиваю пакет. Конечно, уж от его былого великолепия и следов не осталось. Весь он смялся, изодрался, прокоптел, порохом пропах...

Развёртываю пакетик, а там... Да там, откровенно говоря, ничего особенного и нет. Лежит там просто платочек. Обыкновенный носовой платочек с красной и зелёной каёмочкой. Гарусом, что ли, обвязан. Или ещё чем-нибудь. Я не знаю, не специалист в этих делах. Одним словом, вот этот самый дамский, как вы его обозвали, платочек.

И полковник ещё раз вытащил из кармана и разгладил на колене свой маленький, подрубленный в красную и зелёную ёлочку платок.

На этот раз я совсем другими глазами смотрел на него. Ведь и в самом деле, это был платочек непростой.

Я даже пальцем его осторожно потрогал.

— Да, — продолжал, улыбаясь, полковник. — Вот эта самая тряпочка лежала, завёрнутая в тетрадочную клетчатую бумагу. И к ней булавкой пришпилена записка. А на записке огромными корявыми буквами с невероятными ошибками нацарапано:

«С Новым годом, дорогой дяденька боец! С новым счастьем! Дарю тебе на память платочек. Когда будешь в Берлине, помаши мне им, пожалуйста. А я, когда узнаю, что наши Берлин взяли, тоже выгляжу в окошечко и вам ручкой помашу. Этот платочек мне мама подарила, когда живая была. Я в него только один раз сморкалась, но вы не стесняйтесь, я его выстирала. Желаю тебе здоровья! Ура!!! Вперёд! На Берлин! Лида Гаврилова».

Ну вот... Скрывать не буду — заплакал я. С детства не плакал, понятия не имел, что за штука такая слёзы, жену и дочку за годы войны потерял, и то слёз не было, а тут — на тебе, пожалуйста! — победитель, в поверженную столицу врага въезжаю, а слёзы окаянные так по щекам и бегут. Нервы это, конечно... Всё-таки ведь победа сама в руки не далась. Пришлось поработать, прежде чем наши танки по берлинским улочкам и переулочкам прогромыхали...

Через два часа я у рейхстага был. Наши люди уже водрузили к этому времени над его развалинами красное советское знамя.

Конечно, и я поднялся на крышу. Вид оттуда, надо сказать, страшноватый. Повсюду огонь, дым, ещё стрельба кое-где идёт. А у людей лица счастливые, праздничные, люди обнимаются, целуются...

И тут, на крыше рейхстага, я вспомнил Лидочкин наказ.

«Нет, думаю, как хочешь, а обязательно надо это сделать, если она просила».

Спрашиваю у какого-то молоденького офицера:

— Послушай, — говорю, — лейтенант, где тут у нас восток будет?

— А кто его, — говорит, — знает. Тут правую руку от левой не отличишь, а не то что...

На счастье, у кого-то из наших часы оказались с компасом. Он мне показал, где восток. И я повернулся в эту сторону и несколько раз помахал туда белым платочком. И представилось мне, вы знаете, что далеко-далеко от Берлина, на берегу Невы, стоит сейчас маленькая девочка Лида и тоже машет мне своей худенькой ручкой и тоже радуется нашей великой победе и отвоёванному нами миру...

Полковник расправил на колене платок, улыбнулся и сказал:

— Вот. А вы говорите — дамский. Нет, это вы напрасно. Платочек этот очень дорог моему солдатскому сердцу. Вот поэтому я его с собою и таскаю, как талисман...

Я чистосердечно извинился перед своим спутником и спросил, не знает ли он, где теперь эта девочка Лида и что с нею.

— Лида-то, вы говорите, где сейчас? Да. Знаю немножко. Живёт в городе Казани. На Кировской улице. Учится в восьмом классе. Отличница. Комсомолка. В настоящее время, надо надеяться, ждёт своего отца.

— Как! Разве у неё отец нашёлся?

— Да. Нашёлся какой-то...

— Что значит «какой-то»? Позвольте, где же он сейчас?

— Да вот — сидит перед вами. Удивляетесь? Ничего удивительного нет. Летом сорок пятого года я удочерил Лиду. И нисколько, вы знаете, не раскаиваюсь. Дочка у меня славная...

Сидел как-то, раз колобок на крылечке и читал книгу про богатырей. Читал-читал, да вдруг задумался:«А ведь в нашем- то лесу богатырей нет! Кто будет всех спасать, если Змей Горыныч нападет?» подумал он, подумал и стал в армию собираться. А чтобы не скучно было, волка с собой позвал. – Я же нечего не умею – распереживался волк. – Нас в армии научат, – успокоил его Колобок. И друзья отправились служить вместе.

А следом за ними побежал Кабан. Сам он в армию идти боялся, а то, что колобок с могут богатырями стать, ему совсем не нравилось. Пусть уж лучше вообще в лесу не будет!

Долго ли, коротко ли, добрались, колобок с волком до воинской части. Встретил их командир и говорит:

Жить будете в казарме.

Я в доме жить хочу, – сразу . – Под крышей. Чтобы тепло и не капало в дождь!

Казарма – это и есть дом, там живут все солдаты, – объяснил бобр. – А сейчас быстро на занятия! Будете отжиматься.

Волк отжиматься не умел. И у него ничего не получилось. Он так старался, что даже хвост затрясся. У колобка тоже не получилось, потому что он был круглым. Он просто лег на живот и захихикал.

Ха-ха, не умеете! – начал дразнится кабан из-за кустов – может быть, не надо отжимается? – . – Я ни разу не читал про богатырей, которые отжимаются.

Ну, теперь я знаю, что делать, – обрадовался кабан и побежал на полигон рыть канаву. Он надеялся, что тяжелый танк в этой канаве застрянет. Не тут-то было! Танк на мощных гусеницах легко переехал это смешное препятствие.

Караул! – кричал кабан, бежавший впереди рычащей . – Не задавите меня!

Давай с нами в армию! – крикнул из люка колобок. – Будем вместе лес от злодеев защищать!

И кабан остался служить в армии вместе с колобком и волком. А к возвращению защитников белочка и лисичка действительно нарисовали картину «Три богатыря», где на конях гордо восседали : волк, кабан и колобок!

Жители леса теперь могли быть спокойны, ведь у них появились настоящие защитники.